Фрэнсис Вилсон - Кровавый омут

По коже пробежал тошнотворный мороз.

Детские игрушки... в магазине подонка, который вчера вечером похитил ребенка.

Голова пошла кругом при мысли, что Илай Беллито выставил напоказ сувениры, трофеи, вытащенные из детских карманов. Сотни, тысячи людей проходят мимо витрины, и никому даже в голову не приходит, что перед ними вещи погибших детей.

Джек не стал пересчитывать экспонаты, глядя на брелок у себя на ладони.

Чей ты? Где лежит твой маленький хозяин? Как и почему он умер?

Голубые глаза Роджера стали совсем пустыми. Возможно, умоляющий взгляд лишь привиделся, но не напрасно. Мы еще повидаемся с Илаем Беллито.

Будем надеяться, продавец на лице покупателя ничего не заметит, кроме спокойного непринужденного выражения.

Он глубоко вдохнул, выдохнул, направился к прилавку, рассеянно крутя брелок.

— Очень жалко. — Продавец легонько стукнул пальцем по лежавшим перед ним часам-сове. — Ничего не выходит.

— Все равно покупаю. — У знакомого часовщика через полминуты затикают. — Как вас зовут?

— Кевин.

— А меня Джек. — Они обменялись рукопожатиями. — Ты тут новенький?

— Да.

Один — ноль в мою пользу. В прошлый раз догадался, что новичок.

— Ну, желаю удачи. Хороший магазин. Кстати, — притворно спохватился он, бросив брелок на прилавок, — вот это я тоже возьму.

Кевин взял брелок, повертел, разглядывая со всех сторон.

— Никогда его раньше не видел.

Джек с облегчением выдохнул. Предположение оправдалось: даже если бы парень давно здесь работал, едва ли обратил бы внимание на содержимое запертого шкафа, который невозможно открыть.

— Вон там лежал на полке.

— Где?

— Дальше справа.

— М-м-м... На нем ценника нет. Вообще впервые вижу подобную вещь...

— Я бы дал десять баксов.

Продавец потянулся к телефону.

— Пожалуй, посоветуюсь с мистером Беллито. Джек напрягся:

— Зачем дергать Илая? Ему наверняка нужен покой.

— Ничего страшного. Он сам велел звонить, если возникнут вопросы.

Парень принялся набирать номер, Джек сдержал стон. Сначала хотел просто сунуть брелок в карман и уйти беспрепятственно. Теперь это уже невозможно. Впрочем, если придется, он его унесет вопреки возражениям Кевина. Без Роджера не уйдет в любом случае.

Видно, звонок был сделан прямо в палату.

— Алло, мистер Беллито, это Кевин. Извините за беспокойство, у меня тут товар без ценника, хочу спросить...

Даже за прилавком в трубке слышались гневные вопли.

— Да, сэр, но, понимаете...

Снова крик.

— Ясно. Да, сэр. Хорошо. — Он положил трубку. — Боюсь, потребуется время. Я должен заглянуть в опись и выяснить цену товара. — Кевин покачал головой, глядя на брелок. — Проблема в том, что я точно уверен...

— Давай я ее облегчу, — перебил Джек. — Плачу за часы и даю за брелок десять баксов. Если окажется что он стоит дороже, потом доплачу. Если дешевле — вернешь разницу. Справедливо?

— По-моему...

Он покачал брелоком у парня перед глазами.

— Согласись, речь идет не о китайской вазе эпохи Мин. Возьми листок бумаги и запиши: «Брелок с кроликом Роджером — десять баксов — Джек».

— Я в книгу запишу. — Кевин открыл гроссбух, покорно записал, поднял голову. — Просто Джек?

— Да. Илай поймет.

Возможно, не сразу, мысленно оговорился он, вытаскивая бумажник, но скоро. Очень скоро.

Пусть заметит пропажу брелока, начнет задаваться вопросами и беспокоиться.

Ему еще о многом придется побеспокоиться.

Илай Беллито снова нажал кнопку капельницы. Морфин снимает боль, но раздражение не облегчает. Чертов Кевин ничего лучшего не придумал, как звонить в больницу с такими вопросами. Не мог сам разобраться?

Может, не следовало его так сурово отчитывать. Герт сегодня выходная, на звонки не отвечает, он один в магазине. Нечего и говорить, сколько вреда может наделать обиженный продавец.

Он потянулся к телефону, чтоб перезвонить, но тут во второй раз за день явился детектив Фред Стросс в зеленой рубашке гольф под мятым бежевым костюмом, умудрявшийся выглядеть одновременно худым и пухлым. Закрыв за собой дверь, снял широкополую соломенную шляпу, продемонстрировав поредевшие темные волосы.

— Можно тут говорить без опаски? — тихо спросил он, пододвигая стул ближе к кровати.

Илай кивнул.

— Что-нибудь выяснил?

Стросс служил в полиции нравов в Южном Мидтауне и вместе с Адрианом принадлежал к Кругу.

— Проверил все отделения «Скорой» от Бэттери до Бронкса. Никто с таким ранением, как ты говоришь, никуда не обращался. Ты его точно достал?

— Конечно. — Илай отлично знает, как нож входит в плоть. — Может быть, он решил, что сам справится, но ему непременно понадобится профессиональная помощь.

— Если у него есть знакомые доктора, для чего идти в «Скорую»?

Все было бы иначе, если бы незнакомец не увернулся в последний момент. Нож вонзился бы в легкое раз, другой, много раз, Илай спокойно сидел бы себе дома, а Строссу оставалось бы лишь убрать тело.

— Что еще?

— Нашли свидетельницу, которая видела бежавшего со свертком парня, да в дождь в темноте даже цвета волос не разглядела.

Илай безуспешно старался припомнить какие-нибудь отличительные приметы агрессора. Скудный свет шел из-за его спины, лицо скрывалось в темноте. Волосы намокли под дождем. Сухие были бы темными или черными.

Голос помнится, холодный ровный голос, сказавший после удара ножом в пах:

Вспоминай об этом, прежде чем в другой раз посмотреть на ребенка, каждый раз, как посмотришь на мальчика.

Илай заскрежетал зубами. Он принял меня за насильника над детьми! За простого извращенца! Эта мысль просто бесит. Несправедливо, нечестно!

— Могу только сказать, что он не блондин.

Стросс придвинулся ближе, еще понизил голос:

— А местным ребятам ты сказал, что блондин.

Илай откинулся на подушки, чтобы не слышать запах лука у него изо рта. Местным детективам он не сказал ни слова правды. Описал нападавшего ростом шесть футов три дюйма, весом двести пятьдесят фунтов, с длинными обесцвеченными волосами, не упоминая, что ранил его.

— Правильно. Нам же не надо, чтобы его поймали, правда? По крайней мере, чтобы поймали люди, не принадлежащие к Кругу. Вдруг он начнет болтать об агнце? Вдруг на моей одежде, на одежде Адриана, в машине остались волокна от покрывала?

— Кстати, та самая свидетельница видела, как он положил сверток у двери и побежал к машине.

Илай замер, чувствуя болезненный укол сквозь морфин.

— Номеров, конечно, не заметила...

— Заметила и записала. Только оказалось, что это номер машины Винни Донато.

— Кто это?

— Винсент Донато. Бруклинский умник.

— Ты имеешь в виду мафию? — испугался Илай.

— Не беспокойся. Это не он.