Эдуард Веркин - Страж водопоя [сборник litres]

– Куда едете? – спросила Светка у девушки.

– В Черняево, – тут же ответила девушка. – Мы от бабушки идём, она в Клушине живёт. Тут двадцать километров. Мы у бабушки картошку окучивали.

Исчерпывающая информация.

– Как картошка в этом году? – спросил отец.

– Сухо в этом году, мало картошки будет. Зато вкусная. И мёд в сухие годы полезней.

– Если пчёлы опять не передохнут, – буркнул пацан.

– У вас пчёлы погибли? – обернулся отец.

Пчёлы передохли.

– Ага, – подтвердила девушка. – Пчёлы уже третий год дохнут, все пасечники бегут в соседние области. Папка уезжать хочет, в Черняеве у нас смехота…

– Слизни, – вставил пацан. – Всю клубнику съели слизни. А малину вошь малиновая. Грибы всё время червивые, он с ноготок еще, а уже гнилой…

– Да уж… – сочувственно сказала Светка. – Малиновая вошь шутить не любит.

– А у вас как? – спросила девушка в ответ.

– У нас всё паршиво, – ответил я. – Всю княженику побило молью.

– И репу, – добавила Светка. – И турнепс.

– И вязига не зацвела, – добавил я.

Хотя вязига это что-то другое, кажется, пироговое.

– Вот я и говорю, – согласился пацан. – Всё зашаталось. А вы сами откуда?

Я не успел, а Светка быстрей меня соображала:

– Трупылёвские мы. В Трупылёве живём, то есть прямо там, у бочагов.

Ну конечно.

– Да, я там был, – сказал пацан. – Хороший посёлок. Там черёмуховый кисель варят.

– Обожаю черёмуховый кисель, – поддержал я. – Однажды три литра за обедом выпил.

– Его же нельзя много пить! – удивилась беременная девушка. – Желудок же скрутит!

– У меня здоровье железное, – признался я. – Мне от киселя ничего не было.

– А меня пучило всё время, – в свою очередь признался пацан. – Так вы куда едете-то?

– А мы в Холмы едем, – сказала Светка.

Пацан присвистнул.

– В Холмы? – переспросила девушка. – Зачем в Холмы-то?

– Путешествуем, – ответила Светка. – Внутренний туризм развиваем. В Холмах растёт гигантская сосна и есть пеньковый техникум.

– Не надо туда ездить, – сказал вдруг пацан.

– Не надо? – удивилась Светка. – Почему?

– Потому…

– Потому что там одни дурни живут, – ответила вместо него девушка. – Мы туда с папкой за тёсом поехали, баню хотели переставлять, так они нам тёс продали, а потом ещё и колеса нам прокололи.

– Точно, колёса прокололи, – подтвердил пацан. – А ещё я там пиццу купил – три дня потом есть не мог. Так что вы лучше туда не ездите, обязательно там отравитесь. Они там с вывихом все. Так что мы в Холмы никогда не ездим.

– Как это – с вывихом? – продолжала расспрашивать Светка.

– Я же говорю – они нам все колёса прокололи, – повторил пацан. – Нам пришлось в машине ночевать, а они всю ночь вокруг стояли.

Я хихикнул.

– Как это – стояли?

Я обернулся назад. Пацан сидел между девушкой и Светкой. Лет десять ему, наверное. И всё, никаких больше качеств. На девушку похож, наверное, сестра его.

Девушка ткнула парня в бок.

– А что? – спросил он. – Тебя не было тогда, а я натерпелся. Мы в машине закрылись, а они стояли вокруг и смотрели.

– Зачем? – не понял я.

– А кто их знает? – пацан пожал плечами. – Стояли и смотрели, я уснуть не мог – они под каждым столбом торчали. Стояли и стояли, но так ничего и не сделали. Но всё равно неприятно. А на следующий день ни один шиномонтаж не работал, хорошо у нас камеры были, перебортовались кое-как и убрались.

– Да, они странные там, – подтвердила девушка. – Хотя и вежливые очень.

– И нет там никакой сосны и никакого техникума, – добавил пацан. – Там одни стуканутые!

– А у нас как раз бескамерные шины, – сказал я. – Если что, не заклеить. Па, может, не поедем?

Отец промолчал.

– Правильно, не ездите туда, – посоветовала девушка. – Лучше к нам в Черняево, у нас два родника с живой водой и земляничные поляны. Если дача нужна, то у нас три дома свободных, в любом можно жить.

– А я уже на пеньковый техникум настроилась, – с сожалением сказала Светка.

– Можно на обратном пути заехать, – предложил я. – Я очень люблю земляничные поляны. Но пеньковый техникум тоже безумно интересно проведать.

– Ну, как знаете, – девушка погладила себя по животу. – Но ночевать не оставайтесь, там люди действительно… не знаю. Лучше не ночевать, короче.

Мы пообещали, что будем настороже, а на обратном пути обязательно заедем в Черняево. После этого Светка и пацан полчаса беседовали о преимуществах жизни в Трупылёво, а мне скучно стало, и я смотрел на дорогу.

Мы высадили беременную девушку и её брата возле указателя на Черняево, а сами отправились дальше по грейдеру. Километров через семьдесят дорога снова вырулила к реке и пошла по берегу, вдали показался городок, восходящий от воды на пологий холм. Теперь точно понятно, почему Холмы. Дома издали напоминали насекомых, карабкающихся на круглый камень, настырных чёрно-красных букашек.

– Кажется, приехали, – сказал отец.

Дорога вернулась в лес. Я успел заметить, что Холмы сплошь деревянные, каменных зданий никаких… всё, больше ничего не успел заметить.

– Иногда мне кажется, что я их понимаю, – сказала Светка.

– Кого? – не понял я.

– Местных, – ответила Светка. – Тут очень трудно. Весной слякоть, летом жара и комары с лошадь размером, осенью грязь, зимой стужа и волки. Хочешь не хочешь, а начнёшь…

– Дурить, – закончил я. – Тут всегда дурить хочется.

– Да, дурить, – согласилась Светка.

– Я же просил собраться, – напомнил отец. – Приехали почти, возьмите себя в руки наконец.

Лес слева оборвался, и открылся простор. Огромное жёлтое поле, оно плавно опускалось вниз, в синь, в конце которой серебристо блестела река.

– Ого! – оценила Светка. – Да тут просто Шишкин и Пушишкин запнулись, смотрите, какие виды!

– Рожь, – определил отец. – Что-то рано налилась… А это кто?

По полю шагало несколько фигур, как мне показалось издали, в космических скафандрах, точно склеенных из серебристой фольги. Но почти сразу я догадался, что это не скафандры, а костюмы термической защиты.

– Пожарники, – Светка тоже догадалась. – Только непонятно, что тушить собираются.

– Может, от паразитов опрыскивают? – предположил я.

Но оказалось, что от паразитов пожарные ничего не опрыскивали, – над головой у одного из них вспыхнул воздух, и прочертилась широкая огненная дуга. Она на мгновение зависла в воздухе, затем пролилась в поле огнём. Рожь мгновенно вспыхнула. И другие пожарные ударили, и огонь расплескался по сторонам, на секунды над озером поднялся чёрный масляный дым, но огонь тут же поднялся выше и выжег дым, и остался только огонь. Жаркий и голодный. Я давно за огнём такое замечал – стоит ему лишь чуть вырваться, как он себя уже не помнит, ревёт, гудит и жрёт всё, до чего дотянется. А фигуры в блестящих марсианских комбинезонах добавили ещё огня. И ещё.