Валентина Чеботкова - Легион проклятых. Союз трех

– Он ничего мне не обещал. Альберт мой муж.

Марта ощутила груз отчаяния на своих плечах, меч выпал из рук.

– Прости меня, дитя, – прошептала она.

– Я не дитя! У меня нет матери! И отца теперь тоже нет! Не смей говорить со мной!

– Да чего вы тут разводите, давайте убьем ее! – воскликнула пышнотелая вампирша.

Альберт усмехнулся.

– Ну что же, если ты так этого хочешь, то вперед! Я не стану тебе мешать. Соверши свою месть.

Лизетта облизала пересохшие губы от возбуждения. Хватит ли ей мужества?

– У нее нет клинка, теперь она такой же вампир, как и мы, – произнес Альберт. Гаррет бросилась на Марту с кошачьей грацией, что, казалось бы, было невозможно с ее комплекцией. Охотница не двинулась с места, лишь резко выбросила вперед обе руки, которые вошли в тело вампирши ровно между грудей, пробив грудную клетку. Так легко, словно нож сквозь мягкое масло. Она ощутила, как трепещет жизнь в ее грузном теле. Марта медленно подняла глаза на ее лицо, все еще искаженное гримасой гнева. Затем гнев сменился недоумением, удивлением, страданием.

– Будь ты проклята, Марта-охотница… увидимся в аду… – прошептала Гаррет.

– Меня там никогда не будет, – ответила Марта пустым голосом. Ни гнева, ни сострадания не было. Гаррет бросила ей вызов и проиграла. В следующую секунду она развела руки в стороны, разорвав тело надвое. Кровь залила все вокруг, а Марта просто стояла в коридоре и смотрела на свою дочь. Альберт улыбался, повторяя:

– Превосходно, неподражаемо. Ты уникальна!

Лизетта рассмеялась. Роза в ужасе попятилась назад.

– Ты не моя мать… – прошептала она. Марта протянула к ней руку.

– Это не так, родная. Прошу, идем со мной.

– Не так быстро, красавица, – медовым голосом пропел Альберт. – Эта вишенка принадлежит мне. И я буду делать с ней все, что захочу.

Марта зарычала и бросилась на него, оскалив острые клыки.

– Нет! – Роза встала между ними, инстинкт заставлял ее оберегать своего господина, но Марта легко отбросила ее в сторону. Девушка с жутким грохотом ударилась о стену и упала на пол. Альберт был готов к этой атаке. Ему самому хотелось испытать силу обновленной Марты. Матери самой жизни, которая несет смерть. Вампир бросился ей навстречу, мощным ударом отправив Марту на пол. Стэлла поморщилась, услышав хруст костей. Ей совершенно не хотелось быть свидетелем расправы, подобной этой. Но выбирать не приходилось. Она стояла в стороне с Джозефом и просто наблюдала.

Альберт был силен. Он бросал Марту по стенам, словно тряпичную куклу, не давая ей встать на ноги. Но скоро она изучила его атаки. В следующую секунду охотница бросилась на него и вцепилась зубами в лицо. Оторвав кусок плоти, она не остановилась, продолжая рвать его на части. С диким рыком ее сбросила Роза. Теперь Стэлла и Джозеф не могли оставаться в стороне. Они приготовились к драке. Но Альберт остановил их.

– Довольно! – крикнул он, держась за кровоточащие раны. – Силы не равны, я не хочу терять людей. Открой двери, ведьма! – скомандовал вампир.

– Ты никуда не пойдешь! – прорычала Марта и кинулась на него, но на этот раз Альберт использовал Силу. Он вскинул руку и прошептал заклятие. Марта узнала его. В следующее мгновение ее тело охватила невыносимая боль, словно каждую мышцу разрывали на части изнутри. С истошным криком охотница упала на пол, корчась в агонии.

След Дитриха привел Диего в эту комнату, но слишком поздно. Он ощущал телом боль Марты, превозмогая мучения, вампир бежал по коридорам, с трудом сохраняя равновесие. У входа в тесную комнатку он увидел то, что осталось от его дочери. Гаррет. Она предала его. Пронзительный крик вернул его к реальности.

– Марта! – Диего бросился к ней, но она не понимала ничего от боли. Любое прикосновение доставляло ей еще больше страдания, девушка ударила вампира, с трудом фокусируя взгляд. Нельзя дать ему забрать ее! Она поползла вперед, превозмогая боль, тянула руки к Розе. Совсем немного…

– Мы еще увидимся, – бросил напоследок Альберт.

Тьма поглотила ее, погружая в бесконечные лабиринты, полные боли. По жилам пустили раскаленный свинец, голова готова была лопнуть на две части, глаза распирало изнутри. Марта молилась всем богам, чтобы это закончилось.

Диего с трудом поднялся на четвереньки. Сила ее удара была слишком велика даже для бессмертного.

– Марта… – он попытался встать, но спину пронзила острая боль, прижав его к полу.

На крик охотницы примчался Малькольм. Бросив меч у дверей, он кинулся к ней, корчащейся от боли на залитом кровью полу.

– Малькольм! Не подходи! – крикнул Диего, но было уже слишком поздно. Едва он коснулся ее, Марта с диким рыком вонзила в него свои клыки, отхватив добрый кусок плоти от его шеи.

– Марта… – произнес он одними губами, безуспешно пытаясь зажать рану руками. Алая кровь толчками пробивалась сквозь пальцы, жизнь покидала его каждую секунду. Марта видела его глаза сквозь пелену боли. Те самые глаза, что всегда смотрели на нее любовью. Как и теперь. Пересилив боль, она подползла к нему, намереваясь помочь.

– Малькольм… потерпи немного… – хриплым голосом произнесла Марта, с ужасом осознавая, что снова навредила ему.

Она попыталась поднять руку, но тело не слушалось. Марта чувствовала, что он умирает, но ничего не могла сделать. Охотник улыбнулся ей, хватая за руку, крепко сжал ладонь.

– Это ничего, Марта… ничего… борись с этим… ты можешь… ты же сильная, я знаю.

– Нет, нет, не умирай, не вздумай! Малькольм! – она все еще пыталась поднять руку, всего лишь приложить ладонь, прошептать слова и он снова будет жить. Будь все проклято, почему руки не слушаются ее?!

– Пообещай мне… прошу… – он крепче сжал ее руку. – Дай мне уйти… человеком. Я не хочу вечной жизни.

– Нет! Я не отпущу тебя! Ты не дал мне умереть! – закричала Марта.

– Тебе нельзя умирать, рыжая, – прошептал Малькольм. – Без тебя у них нет шансов.

Глаза его лучились теплотой и любовью. Марта не могла видеть их, но и отвести взгляд не могла. Все ее силы уходили на то, чтобы поднять руку. Боль была невыносимой.

– Диего! – взмолилась она.

– Не смей! Никто не сделает меня вампиром! – прорычал Малькольм.

– Но ты же умрешь! – заплакала Марта. – Из-за меня! Малькольм! Не смей! Не оставляй меня!

– Питер и Анна в безопасности… клинок я передаю Питу… обучи его… – он начал ловить ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.

– Малькольм! МАЛЬКОЛЬМ! – истерично кричала Марта, словно крик мог его разбудить. Охотник больше ничего не сказал. Взгляд его все также нес прощение и любовь. Прощение, которого она не заслуживала. И любовь, которую так и не смогла принять. Боль потери была куда острее заклятия Альберта. Охотница закричала, выпуская это боль на свободу, словно от этого могло стать легче.