Кристиан Винд - Нечто из Норт Ривер [publisher: SelfPub]

– Но мы ведь все равно не сможем ничего сделать, пока не избавимся от зверя, который охраняет пожирателя лиц.

– Будем надеяться, что к этому моменту мы уже что-нибудь придумаем.

Я промолчал, думая о своем и решив не возобновлять без необходимости этот неприятный разговор. Мы оба прекрасно понимали, что должно последовать после того, как мы выявим монстра. И я все еще даже не представлял себе, как подобное можно будет объяснить горожанам. Или родителям одной из девочек.

От этой мысли внутри моего живота что-то сжималось в тугой, болезненный комок. И я наивно заставлял себя надеяться на то, что все в какой-то момент сумеет решиться само собой.

Я вытер ладонью взмокший лоб и перекатился на спину. Кейт тихо сопела рядом, погрузившись в глубокий сон. За окнами дома валил густой снег. Я видел, даже не отрывая головы от своей подушки, как его хлопья упрямо падают вниз, на широкий металлический карниз, а затем соскальзывают в пустоту и растворяются в темноте.

Обнаженная спина Робертсон, застывшей рядом, манила своей белой кожей, но сейчас меня заботили совсем другие мысли. Поэтому я, тихо чертыхнувшись, со вздохом покинул теплую постель. Затем наспех обулся в продавленные домашние тапочки, набросил на плечи халат и вышел из спальни.

Быстро спустившись вниз по лестнице, я с неприятным чувством заметил, что на первом этаже дома было гораздо холоднее. Камин в столовой давно погас, и теперь в нем лишь изредка вспыхивали отдельные красные искры, словно угасшее пламя силилось напомнить о себе.

Чтобы хотя бы немного согреться, я схватил с полки полупустую, но все еще тяжелую, бутылку виски и отхлебнул прямо из горлышка. Стало немного получше, и я наконец сумел свободно выдохнуть. Пока за окнами первого этажа в робком свечении фонарей продолжали расти сугробы, я допивал остатки спиртного, с самым мрачным лицом прислушиваясь к непроницаемой тишине, царящей вокруг.

Я всегда ненавидел эту ферму и этот чертов дом. Столько, сколько себя помню. Долгими зимними вечерами и по ночам, просыпаясь в своей постели, мне в полусне мерещилось, что я очутился в какой-то ледяной ловушке. Как будто кроме этого дома и бесконечного снега в мире не осталось больше ничего.

Теперь это старое, успевшее припасть пылью ощущение, вновь вернулось ко мне. И в эту ночь я снова ощутил себя маленьким мальчиком, неподвижно лежащим в своей кровати. Мальчиком, болезненно пытающимся выловить хотя бы какой-то звук снаружи. Но за окнами правила только снежная пустота.

Решив развеять это гнетущее чувство, я схватил трубку телефона и быстро набрал номер. Я надеялся на то, что Фрэнк не спит в этот поздний час. И с облегчением вздохнул, когда спустя несколько секунд длинные гудки в трубке оборвались, и до моего слуха донесся вполне бодрый голос детектива.

– Напомни мне еще раз, Миллер, – протянул я, допивая виски. – Почему на улице уже январь, а мы так и не устроили проверку, чтобы выяснить, в какой из девчонок сидит монстр?

– Я тебе уже все объяснил, – в голосе детектива сквозила усталость, но я был абсолютно уверен в том, что это не из-за моего позднего звонка. – Нет смысла тревожить тварь, пока мы не поймем, как избавиться от зверя.

– Ты в самом деле полагаешь, что мы можем позволить себе ждать так долго?

– Фостер, – в голосе Миллера скользнуло раздражение. – Если ты не пропил остатки своих мозгов и памяти, то должен помнить то, о чем я тебе говорил уже много раз. В прошлый раз суета вокруг этого дела провоцировала пожирателя лиц на новые убийства. В конечном итоге, монстр выкосил половину деревеньки. В этот раз все совсем иначе, и это даже можно назвать чем-то вроде успеха. Прошло больше месяца, а у нас пока все еще один труп. Понимаешь?

– Да, заполонить город толпами военных под носом у потустороннего паразита было не самой лучшей идеей, – согласился я, отправляя пустую бутылку в мусорное ведро. – Однако мы продолжаем топтаться на месте. И даже не выяснили, кто из двух девочек невольно послужил ширмой для твари.

– Если мы решим это выяснить, то действовать придется немедленно, – я услыхал, как на том конце провода чиркнула зажигалка. – Монстр не станет медлить после такого явного разоблачения. Но вся проблема в том, что даже закопай мы труп вместе с пожирателем лиц внутри, это не поможет. Зверь отыщет хозяина и, рано или поздно, разроет могилу, как уже происходило раньше.

– Ты не можешь быть уверен в том, что даже при самой нашей скрытной тактике ему в голову не взбредет сменить свой облик. Если у него, конечно, имеется голова, – я рухнул на холодный диван и откинулся на протертую спинку. – Черт возьми, это как будто пытаться осторожно поджигать спички рядом с пороховой бочкой!

– Пока что у нас нет других вариантов. В прошлый раз к этому моменту тварь успела убить с десяток человек. Сейчас на нашей стороне имеется преимущество – мы действуем иначе. Даже мое появление в Норт Ривер было тщательно спланировано для того, чтобы отвести любые подозрения. Вот почему мы можем позволить себе не торопиться.

Я промолчал. В словах Миллера была логика, и с этим спорить я не собирался. К тому же, я решил позвонить ему посреди ночи совсем не для того, чтобы в который раз обсудить план дальнейших действий. Сейчас меня беспокоило совсем другое.

– Слушай, Миллер, – осторожно начал я. – Тут такое дело…

Я замялся, не представляя, как мне рассказать ему о том, что не давало мне покоя уже несколько ночей. Вспомнив костлявые руки старухи, тянущиеся ко мне из кромешного мрака леса, я невольно поежился и почувствовал, как по спине под халатом пробежала крупная дрожь. Я все еще помнил ее лицо – мертвенно-бледное, словно покрытое инеем, которое шептало мне что-то своими бескровными губами, повторяя одни и те же слова снова и снова.

Этот кошмар преследовал меня уже которую ночь. Он всегда начинался и заканчивался одинаково, как будто я смотрел заезженную, старую киноленту. Я оказывался один посреди темного, непроницаемого леса, растерянно оглядываясь по сторонам. А затем откуда-то из пустоты медленно выскальзывала фигура индейской старухи, обернутая в окровавленные лохмотья. Она тянула ко мне иссушенные пальцы, широко открывая беззубый рот и наполняя снежный лес тихим шипением, от которого в жилах стыла кровь…

– Фостер, ты что, уснул? – голос детектива ворвался в мое сознание слишком резко, отчего я вздрогнул. – Ты вроде хотел мне о чем-то рассказать?

– Да, – окончательно отогнав от себя неприятное видение, я вздохнул и потер веки. – Ты еще помнишь нашу лесную жительницу, хижину которой мы искали в декабре?

– Ее сложно забыть, – хмыкнул детектив в трубку. – Не уверен, что смог бы это сделать, даже если бы захотел.