Адам Кристофер - Тьма на окраинах города [litres]

– Уже покидаете нас, юная леди? – Он медленно пошел к ней. – О нет, мы не можем этого допустить. Нельзя же зайти в гости и даже не поздороваться. Это было бы очень невежливо, милая.

Лиза продолжала отступать. Она развернула сумку на живот и расстегнула на ней молнию. Когда она полезла внутрь рукой, мужчина перестал жевать жвачку и покачал головой:

– Что у тебя там, милашка? Захотела поиграть, да?

Лиза вытащила телескопическую дубинку и раздвинула ее одним взмахом кисти. Мужчина ухмыльнулся и трижды поаплодировал.

– Как трогательно, юная леди. Очень душевно. Что об этом думаешь, Джуки?

За ее спиной послышался какой-то шорох. Лиза обернулась и увидела еще одного мужчину – одетого почти в такую же одежду, как первый, – выходящего из-за угла склада позади нее. Второй мужчина пнул ногой кучку гравия, от чего один из камней вылетел и ударился о металлическую сетку, после чего сунул в рот зажженную сигарету.

– Думаю, сегодня мы как следует повеселимся, – ответил новоприбывший Джуки.

Он бросил сигарету на землю и сплюнул на еще тлеющий окурок большой комок слизи.

Лиза продолжала отступать, одновременно заставляя себя успокоиться. Если она хочет выбраться отсюда, то следует контролировать свои чувства. Надо сосредоточиться. Их двое. Оʼкей. Численное превосходство, но не превосходство в вооружении. Ей есть чем защищаться, и они оба в поле ее зрения. А телескопическая дубинка – это довольно грозное оружие в умелых руках.

В таких руках, как у нее.

Она снова попятилась. Двое мужчин сблизились и хлопнули друг друга по рукам, прежде чем снова обратить внимание на нее. Они двинулись к ней, а она от них, стараясь, чтобы расстояние между ними не уменьшалось.

Затем она подняла глаза и увидела склады, возвышавшиеся по обеим сторонам. Она отошла слишком далеко и оказалась в тупике.

Вот тогда-то появились остальные – на крыше склада. Четыре человека с одной стороны, пять с другой. Слишком высоко, чтобы представлять какую-то опасность, но это только подтвердило, что Лиза совершила огромную глупость. Здесь она не оставалась в одиночестве ни секунды – причем с самого начала. Ее занесло прямо в расставленные силки.

Джуки и его приятель рассмеялись, сверху раздались аплодисменты и крики.

Лиза покрепче взялась за дубинку. Остальные не имеют значения. Если удастся прорваться мимо этих двоих, то она сможет убежать.

Раздался металлический удар, вслед за которым последовал скрежещущий звук. Люди на крышах мгновенно исчезли. Джуки со своим другом замерли на месте, чуть ли не подпрыгнув от испуга, и даже попятились назад.

Лиза рискнула оглянуться через плечо. Позади нее в больших дверях ангара открылась маленькая дверь, которую она поначалу не заметила. Из нее вышел мужчина, блеснув на ярком солнце зеркальными очками.

Он прошел мимо Лизы прямо к тем двоим.

– Моих гостей так встречать нельзя, – произнес он низким, полным угрозы голосом.

Двое бандитов посмотрели друг на друга, затем на мужчину в очках.

– Разберусь с вами позже, – сказал он, после чего пошел обратно, улыбаясь Лизе.

– Рад, что вы пришли. – Он указал на ее дубинку. – И весьма впечатлен вашей подготовкой. Хорошо, что вам не пришлось ее применить. Мои братья часто переходят рамки.

Лиза покачала головой.

– Что за ерунда здесь происходит? – спросила она. – И почему вы попросили меня прийти? Кто вы вообще такой, черт вас дери?

– Я уже говорил вам, доктор Сарджесон. Я пригласил вас, потому что мне нужна ваша помощь. Меня зовут Святой Иоанн, и это все – мои владения. Добро пожаловать!

13 июля 1977 года

Где-то в Нью-Йорке

Два дня перетаскивания ящиков и разгрузки грузовиков, казалось, достаточно убедили «Гадюк», что Хопперу можно доверить более ответственное дело. Лерой и Линкольн ушли переговорить с боссом и, вернувшись некоторое время спустя, повели Хоппера к потрепанному «универсалу». Все трое забрались внутрь и отправились в путь. Стоял ранний летний вечер.

Спортзал оказался старым, но хорошо обустроенным. Возле одной из стен были сложены гимнастические кони, с потолков свисали канаты и кольца, аккуратно привязанные к настенным крюкам. Помещение было равномерно окрашено в коричневый цвет, здесь пахло застарелым потом и свежим кофе. Два дымящихся кофейника стояли на козловом столе, установленном возле сложенных коней. Под ножки его был аккуратно подложен ковер для защиты деревянной поверхности пола зала, используемого не только для гимнастических целей.

Трое мужчин задержались у входа. На Лерое и Линкольне сегодня были облегающие белые футболки, поскольку свои бандитские шмотки они оставили на складе. На Хоппере – прежняя куртка, которую он застегнул на молнию, чтобы скрыть следы крови на футболке с Джимом Кроче. Куртка была жарковатая, но в этот раз вечерний воздух был прохладным, а в зале, казалось, – еще холоднее.

Или это всего лишь игра воображения?

Потому что у него было очень, очень нехорошее предчувствие.

В центре зала был составлен круг из стульев. Некоторые из них были заняты, но большинство присутствующих просто слонялись по помещению, как Хоппер и два бандита с ним, или беседовали друг с другом. Было видно, что все они пришли сюда с одной конкретной целью.

Это была встреча группы поддержки. Что вполне очевидно. Но не для «анонимных алкоголиков» или каких-нибудь наркоманов. Не для страдальцев от хронической боли, хронической безработицы или домашнего насилия.

Здесь собрались только мужчины, причем определенного возраста. По меньшей мере треть из них были одеты в военные кители разной степени потрепанности, а один человек крутил в руках цепочку с парой военных жетонов. Его пальцы перебирали звенья цепочки так, будто это были четки.

Хоппер прочитал объявление на двери еще до того, как они вошли внутрь. И именно тогда у него начался озноб.

Это была группа поддержки для ветеранов Вьетнамской войны.

Хоппер знал, что такие группы существуют. И прекрасно понимал, что они необходимы. То, что он вернулся с войны невредимым и с неповрежденными шестеренками в голове, – уже можно было считать чистым везением. Ну ладно, война все равно повлияла на него, и он не собирался притворятся, будто побороть ее последствия было легко. Но что война творила с некоторыми другими людьми… Сам он никогда не испытывал потребности присутствовать на таких собраниях, но был рад, что они существуют для тех, кому это действительно было нужно.

Что касается того, зачем они с Лероем и Линкольном явились сюда, то это еще предстояло выяснить. Даже просто находясь в одном зале с другими ветеранами, он почувствовал дурноту в животе. Присутствие «Гадюк» (включая его самого) было неправильным. Они вторглись в чужое личное пространство, на безопасность которого ветераны привыкли полагаться. Хоппер проглотил желчь, поднявшуюся к самому горлу, и направился к кругу из стульев. Он не хотел быть здесь, не хотел этим заниматься, но также знал, что пришел сюда по веским причинам. Потому что ему удалось завоевать доверие Святого Иоанна и, если он доведет дело до конца, то окажется всего в одном шаге от того, чтобы узнать, что именно планирует главарь и для чего «Гадюки» нацелились на группы вроде этой.