Анастасия Румянцева - Секреты Лилии [litres]

Впереди высился скалистый зуб, так красочно описанный в воспоминаниях Лиззи. Кончики пальцев заболели, напоминание Руслане, что это написала она. И Лана снова глубоко задышала, прогоняя паническую атаку.

Путь на утес занял около двадцати минут, но, когда Руслана наконец взобралась на самый верх, она вдруг ощутила необычное спокойствие, которое уже давно не навещало ее.

От чудесного вида захватывало дух. Казалось, что она может обнять весь мир.

Лана не выдержала и громко закричала, высвобождая наружу свое внутреннее Я. А потом без сил опустилась на колени и прислонилась плечом к большому валуну, который за долгие годы на ветру сгладился. Теперь черные слова на белых листах приобрели объем, и Лана словно воочию видела мальчика и девочку четырнадцати лет. Они серьезно смотрели друг на друга, а их руки, перепачканные кровью, были крепко сцеплены.

Что же случилось с ними? Неужели Лиззи погибла в той аварии?

Руслана не верила. Она чувствовала, что история девушки из прошлого не могла закончиться так скоро. И Лиззи вернулась с того света, чтобы рассказать ей правду. Ту правду, которую отчаянно скрывала бабушка.

Руслана пригляделась и увидела внизу камня едва заметные маленькие буквы. «Н + Л». Еще одно подтверждение.

Лана судорожно вздохнула и прикоснулась к надписи семидесятилетней давности. Кажется, пришло время вскрыть шкатулку. И достать оттуда очередной секрет.

Русамия. Велидар. 1956 год

Боль в руке отрезвила Натана. Он разжал онемевшие пальцы, из которых выпал столовый нож. Кристина заставила его накрывать на стол, а сама заперлась в спальне, чтобы предстать перед Эдуардом во всем блеске. Давно он не видел сестру в подобной эйфории. Жаль, она не сумела заразить его своим азартом.

Натан уставился на тонкий, едва заметный шрам, пересекающий широкую ладонь, грубую и покрытую мозолями. Вечное напоминание о том, что он погубил. Вернее, кого…

Вчера под давлением Кристины Натан решил наплевать на собственные страхи и пригласить Лилию Тигрову на ужин. Конечно, когда родная сестра на полном серьезе заявляет, что уйдет из дома, если он этого не сделает, ничего другого не остается. На короткое мгновение Натан и сам поверил, что лучше отпустить прошлое. Как бы ты ни строил будущее, оно не исправит сделанного. Ошибки остаются ошибками. Шесть страшных букв, и в каждой из них кроется отчаяние и боль.

Но бессонная ночь вправила Натану мозги на место. Сначала он разозлился на себя, на свою слабость, но потом решил, что все к лучшему. Ужин поможет окончательно развеять иллюзии Первой леди, что между ними что-то возможно. Он – крановщик. Она – самая богатая невеста Велидара. От пропасти между ними веяло невыносимым холодом.

– О, смотрю, за те полчаса, что я наряжалась, ты продвинулся вперед, – скептический тон Кристины подействовал на Натана как щелчок, и он очнулся от мыслей.

На столе, кроме белой кружевной скатерти и одинокой вилки, ничего не было. Вся посуда осталась сложенной в кухонном шкафу, а это время Натан бесцельно пялился в пустоту, сжимая в кулаке столовые приборы.

– Послушай, иногда мне хочется окунуть тебя в ванну со льдом, может, тогда ты придешь в себя! – Кристина пробуравила Натана грозным взглядом. – Я скучаю по брату, который у меня когда-то был.

– Прости, я не выспался, – чтобы подтвердить слова, он широко зевнул.

Кристина фыркнула и принялась быстро накрывать на стол.

Натан безропотно смотрел, как сестра носит тарелки, закуски, которые весь день готовила возле плиты. Розовое платье с открытыми плечами подчеркивало ее женственность, светло-русые волосы были завиты и собраны в незатейливую прическу. За последние пять лет он даже не заметил, как Кристина повзрослела.

С грустью он вспомнил ту озорную девчушку, которой она когда-то была, и вдруг заметил, что сестра забыла завязать бант на талии.

– Похоже, Эдуард сильно вскружил тебе голову. Обычно ты более собранна, – хмыкнул он и сел на диван.

– Что? – Кристина увидела, куда смотрит Натан, и оглянулась. – О! Хорошо, что ты заметил. Не хотелось бы краснеть перед ними.

– Подумаешь. Ты все равно останешься самой красивой девушкой на свете.

Кристина засмеялась, завязывая аккуратный бантик на талии.

– Не подлизывайся и… – она замерла и наморщила лоб.

– Что?

– Боже, только не говори, что ты собираешься быть в этом?

Натан с удивлением оглядел старые штаны, вылинявшую рубашку и перевел взгляд на сестру:

– А где мне переодеться? Я сплю здесь, если не забыла.

– Натан! – Кристина застонала. – Ну, переоденься в моей спальне. Придумал проблему. – Она подбежала к духовке, от которой разносились ароматные запахи запеченной курицы с яблоками. – А все потому, что не хочешь вернуться в мансарду. Прошло достаточно времени…

– Нет, – отрезал Натан.

Сестра запнулась и опасливо оглянулась на него. Поняла, что ступила на опасную территорию.

– Это не обсуждается. Я, кажется, ясно дал понять, – Натан вскочил с дивана и открыл старый шкаф в углу. Достал рубашку, которую обычно надевал на праздники, и черные брюки.

– Пять лет… – пробормотала Кристина. С грохотом поставила противень на плиту. Натан видел, как напряглись ее плечи. – Я тоже тяжело восприняла ее смерть, Натан! Она была мне как сестра. Но за пять лет уже можно было смириться с ее потерей!

– Ты не понимаешь и никогда не поймешь, – спокойно ответил он.

Натан чувствовал, что Кристине хочется произнести ее имя. Но между ними существовало негласное табу. Никогда не вспоминать. И это табу всегда соблюдалось.

– Может быть, я чего-то не знаю? – Кристина развернулась и сердито скрестила руки на груди.

Светлые брови сошлись на переносице. Синие глаза подозрительно блестели.

Натан долго смотрел на нее. Долго. И лишь пожал плечами.

– Может быть, – сказал он и закрылся в спальне.

На кухне раздался сердитый крик сестры.

Они не явились раньше и не опоздали. Ровно в семь возле дома остановился знакомый белый «Кадиллак», а через минуту по дому разлетелся звонок. Кристина опередила Натана и первая метнулась встречать гостей. Ему осталось лишь подпереть стену и молча наблюдать.

Он не собирался строить из себя джентльмена. Он им не был. Хотя Натан подозревал, что Кристина многое бы отдала за это.

Конечно, он убеждал себя, что ему безразлична Лилия, но, когда она вошла в гостиную, ему вдруг стало тяжело дышать. Ее искренняя улыбка осветила нежное лицо. Теплые карие глаза с волнением смотрели на Натана. И он знал, Лили тоже тяжело дышать. Из-за корсета, из-за жары, из-за него…

– Здравствуйте, Натан.

Он не сразу расслышал ее смущенное приветствие. Видел только хрупкую фигурку, окутанную темно-синим платьем с белым воротником и манжетами, как у гимназистки. И, словно заколдованный, подошел к ней, наклонился и поцеловал руку.