Диана Билык - Сквозь туманы. Часть 2 [СИ]

Лена шикнула на Стаса.

— А что я сказал? — удивился он.

— Я потом объясню.

В коридоре подруга схватила Анну за руку.

— Не волнуйся ты так. Ну, может, он и в правду устал?

— Лена-а, нет. Он сразу решил, что не приедет. Он поставил крест, я чувствую, — сердце колотилось, как бешенное. Анна поняла, что Денису проще ее таким образом обезопасить и просто не появляться на глаза. И это будет продолжаться вечно из-за страха прикоснуться к ней случайно. Анна должна либо его отпустить, либо найти ответы. И первое и второе слишком болезненно.

Анна отряхнула руку подруги и залетела в комнату. Набросила ветровку и схватила сумочку.

— Ты не можешь сейчас уехать. Едва ноги переставляешь!

— Но я хочу! Должна его увидеть и поговорить. Мы так и не смогли это сделать после моего приезда. Мне столько ему сказать нужно, а он просто убегает. Это невыносимо, — глаза наливались слезами, жаром царапало щеки, будто ей сыпнули в лицо горсть стекла. Анна прикусила губу от желания высказаться, но понимала, что нужно молчать. Нельзя вмешивать других, она хорошо знала, как это опасно.

— Я понимаю, — мягко сказала художница. Взяла Анну за руку и потянула за собой. Подвела к портрету, где они втроем. — Я давно не видела его таким, как здесь на фото — счастливым. Он измучился, настрадался. Последние несколько лет были очень тяжелыми, хоть он и не признается, но оно же видно. Разумов хранит какую-то тайну, я знаю, у него на лице все написано, и это не простой секрет — это связано с жизнью многих людей. Денис, словно высох за последний год. Мне казалось, что он катится куда-то вниз и уже не сможет остановиться, пока не разобьется. Но ты дала ему надежду, и я видела ее, когда он целовал тебя и обнимал. Это не просто так. Дай ему время, не руби его плетью по свежим ранам. Он окрепнет и придет. Сам.

Анна потянула руку к портрету. Так хотелось материализовать ее, заставить счастье охватить всех, окутать белым одеялом, будто приятным теплым облаком. Неважно с ней или без, но чтобы они не страдали.

— Аня, у тебя глаза светятся! — вскрикнула Лена.

— А, — очнулась Савина и попятилась.

Художница так и застыла со сложенными в молитвенном жесте ладонями.

— Что-то с вами обоими не так, — пробормотала Лена, но заострять внимание почему-то не стала. — Так, бросай свой саквояж и пойдем есть. Вон уже живот урчит. Бегом! Завтра поедешь к своему Разумову. А если он посмеет скрываться, я ему лично надаю тумаков! — Лена показала маленький кулак. Затем схватила сумку и стащила ветровку с плеч Анны. Бросила все в сторону и подтолкнула ее назад в кухню.

— Доброе утро, — Лена давно крутилась у плиты. В доме пахло кофе и яичницей.

— Точно доброе? — Савина потерла глаза. В голове царила странная тишина: давно так не было. Ни переживаний, ни эмоций, ни снов. Анна помнила, как после прошлых слайдов плохо спала. До сих пор мурашки ото сна с силуэтами, но сегодня ничего не снилось.

— Как ты? — подруга подошла ближе и поставила перед носом чашку с ароматным напитком. Заглянула в глаза. — Ты как-то иначе выглядишь.

— Что имеешь в виду?

— А не знаю. Как-то взгляд изменился, — девушка неотрывно смотрела на Анну и, протянув руку, легонько стиснула плечо.

Перед глазами всплыла картинка: беловолосая девушка в одежде до пят и с длинными рукавами. Волосы развеваются змеями и закрывают ее лицо.

— Что не так? — переспросила подруга и отошла к плите. Видение рассыпалось, превратившись в ворох мошек перед глазами.

— Кажется, только что видела… тебя.

— Аня, ясное дело, я же перед тобой стою.

— Нет, в голове видела, — Анна стиснула виски. Вроде никаких ощущений, никаких повторений. — Ты прикоснулась, и…

— Не забывай, что я до сих пор не в курсе, что с тобой и Денисом не так. И мне, конечно, интересно, но больше боязно за вас.

— Лен, я… — Анна потупилась. Кружева на скатерти просвечивали темное дерево столешницы.

— Я знаю, как это хранить тайну, — говорила ласково Лена и выкладывала на блюдо булочки. — Знаю, когда боишься открыться и не знаешь кому доверять. Но и держать в себе — не выход.

Савина потянула к себе чашку кофе и вдохнула его приятный аромат. Рассказать все Лене? Но Денис даже Стасу не объяснил, а он Левиных знает довольно давно. Значит, у него есть причина молчать. Это может быть связано с их безопасностью. Лена и так много видела.

Анна присмотрелась к девушке. Ее волосы собирались в хаотичный пучок на затылке, по бокам свисали длинные светлые пряди. Художница была из тех людей, которые не придают значения своей внешности, не сильно трепещут перед аккуратностью и красотой, но она, вопреки всему, из них, по природе, фонтанирует.

— Все! Мне пора на работу, — засуетилась подруга. — Ключи на полке в коридоре. Это запасная связка. До вечера! И не скучай. Я постараюсь связаться с Денисом и заставить его приехать. Найдешь чем заняться?

— Да. А Стас?

— Уехал рано утром, я еще спала. Скорее всего, их вызвали на срочный заказ.

Лена вышла, уже из коридора прокричала:

— Если нужен компьютер, он в зале.

— Спасибо! — ответила Анна и опустила лицо в ладони. Хотелось закричать, но она сдержалась. Пусть подруга сначала уйдет, потом можно и дать слабину: немного поплакать.

Анна какое-то время сидела на кухне и думала о прошедших днях. Наконец, выдалась минутка спокойствия. Плакать не получилось. Слезы застывали и высыхали, не успев скопиться в уголках. В груди разросся невидимый камень. Казалось, что она уже не человек, а статуя. Без души, сердца и тепла.

Прикосновение к Денису не дало никаких результатов, а лишь усложнило их и без того запутанные отношения. Разумов был на грани в офисе.

Что за картинки Анна увидела, прикоснувшись к нему, не получалось понять. Бессвязный набор слайдов, обрывки событий, к которым Анна не имела никакого отношения. И некоторые воспоминания, что хотелось забыть. Почему именно с Димой, почему другие воспоминания не всплывали? Девушка с белыми волосами, кто она? Почему так похожа на Лену? Каким чудом с этим всем связан турмалин, Денис и семья Анны?

Она вдруг вспомнила, что за несколько дней ни разу не взяла в руки камеру. Это было так на нее непохоже. Обычно делала сотни фото в день, а здесь — ни одного.

Проходя мимо зала, накатило странное тягучее предчувствие. Холодной волной накрыло осознание, что день только начинается. Хотелось забраться под одеяло и не вставать сутки: лишь бы ничего не происходило.

Ноги сами повели ее к компьютеру. Когда запустился экран, липкое прикосновение страха прошлось по спине между лопатками. Закрутилось окошко скайпа, и Анна увидела последние сообщения:

— ты приедешь на ужин?

— нет

— Аня ждет тебя. Лена ужинать зовет.