Диана Билык - Сквозь туманы. Часть 2 [СИ]

Кто он? Что ему надо? Почему преследует? Темная догадка появилась в голове и спряталась. Некогда размышлять!

Дима не ждал и колотил Дениса локтем в живот, отчего запирало дыхание. От следующего удара, Разумов стек по стене, корчась от боли и харкая кровью. Враг вырвался из тисков. В бок впился острый носок туфли, что-то полоснуло по спине, и ошметки рубашки съехали с плеча.

— Разумов, я что тебе мало шансов дал? Тебе недостаточно? Сестру вернул с того света, неблагодарная тварь! — Дима кричал не своим голосом. И Денис вспомнил его. Как же он был слеп! Подпустил к Анне само зло. Сам виноват. Это он во всем виноват!

Из последних сил Денис встал на четвереньки, но, получив по ребрам острый удар, завалился набок. Захрипев, сглотнул липкий сгусток во рту со вкусом металла. Сквозь кровавое море, что заливало глаза, Денис уставился в паркетный пол. Он понимал, что для него и Анны все кончено. Больше не было сил подняться, не было сил отомстить. За нее… Хотелось кричать, но смог лишь засвистеть через разбитые губы.

Внезапно все прекратилось, яркий свет залил комнату и заслепил глаза. Денис плотно зажмурился, и прикрыл руками голову.

— Не-ет! Шания, ты должна быть моей! Так не может быть! Не может! — жалобно завыл Дмитрий. Рывком потянул Дениса за волосы и бросил в лицо булькающим голосом: — Знай, я вернусь за вами! У меня достаточно времени для этого!

И вихрем убрался из комнаты. Он мог все, Денис знал это прекрасно, и даже не удивился. Сейчас призрак дал им отсрочку, но когда он восстановится, защититься от его гнева будет невозможно.

Когда свет померк, Разумов с трудом подполз к Анне, на ходу обтираясь рваной рубашкой. Бледное лицо девушки омылось кровью, волосы спутались, ноги и живот в глубоких ранах, грудь… Денис беззвучно зарыдал, раскрошив от злости эмаль. Как ей помочь? Зачем оставил? Сам же впутал: неосознанно. Подписал договор и бросил ее в огонь. Сам.

Раны на теле Анны на глазах стали затягиваться. Разумов вздрогнул, коснулся ее кожи в том месте, где только что был глубокий порез. Не осталось и следа. Кровь превращалась в пыль и мелкой крошкой просыпалась на пол. Кто она? Почему призрак называл ее Шания?

Подобрав полотенце, Денис бережно приподнял любимую и потянул к себе, кривясь от боли, в которой тонуло сознание. Плечи согревала открытая рана, кровь струилась по спине и заливала пол. Укрывая девушку махровой тканью, он как ребенок радовался ее слабому биению сердца. Смеялся и плакал на ней, а на себя уже было плевать. Дрожащими руками вытер уголком полотенца кровоподтек на щеке Анны. Больно сдавило грудь от горечи и необратимости. Страшно представить, что ей пришлось пережить пока его не было. Она дышала едва слышно, словно не в обмороке, а во сне.

Плечо резко кольнуло, будто игла вошла под кожу. Денис сорвал остатки повязки, что наложила Лена, и уставился на старую рану и множество новых. Кожа на глазах скукоживалась и затягивалась, соединялись оборванные края, и на теле оставались лишь розовые полосы. Затем и они исчезали, оставив после себя только щекотное покалывание.

Из-под ресниц Анны лился белый свет, и Разумов коснулся губами ее век. Необычная, настоящая, и такая чистая, словно капля росы на траве. Он уверен, что это она, своей необъяснимой силой, излечивала его раны. Даже если она и не говорила «люблю» он чувствовал и знал, ведь сердце не обманешь. И сейчас уже не нужны были слова, не так остро, как в машине, когда признался. Когда хотелось провалиться под землю оттого, что она ушла от ответа. Сейчас же хотелось просто быть рядом. Наверное, из-за ее молчания и уехал: нужно было остыть, признать, что не зацепил ее настолько, чтобы прошептать «и я тебя». Но не сейчас. Когда она чуть не погибла у него на руках, ведь Денис знал, что пойдет следом, потому что не понимал, как жить без нее дальше.

Наивная мальчишеская радость затмевала разум. Она не может отдавать свои силы не любя, не может так сиять для другого. Только для него.

И другая мысль тревожила душу и заставляла Дениса съеживаться: «Я вернусь и убью вас обоих». И он вернется. Чтобы. Забрать ее.

Денис прижал Анну к себе еще сильней и, закрыв глаза, зарылся лицом в ее волосах. «Хочется провалиться в вечность» — вспомнил самые важные слова, сейчас всей душой желая, чтобы они исполнились. Вот бы рухнуть в никуда, вместе. Навсегда.

Анна захрипела. Дернулась и очнулась, пытаясь вырваться из объятий.

— Все хорошо, — прошептал Разумов, поглаживая ее по щеке и придерживая плечи.

— Дени-и-ис… — прошептала сухими губами и, тяжело выдохнув, прикрыла ресницы. — Я думала, что это…

— Он ушел, — пробормотал Денис. Глаза застилали слезы. Понимал, что сейчас наступило время, когда ему нужно ей все рассказать, но все равно не мог. Настя должна быть счастлива, должна жить. Он не может ее предать.

— Что с тобой? — Анна положила ладонь ему на щеку. Он накрыл ее своей.

— Все хорошо, просто очень за тебя испугался.

— Какой ты сентиментальный, — девушка улыбнулась и попыталась встать. Заметив, что только прикрыта полотенцем, скрутилась и выдохнула страдания ему в грудь.

— Тише… Он не тронул тебя, — за царапины на ее теле пока не стал говорить.

— Чья это кровь по всей комнате? Димина?

— Не только, — тяжело выдохнул в висок, прикоснувшись губами. От нее пахло клубничным шампунем и железисто-соленой кровью, что просыпалась с кожи от легких прикосновений.

Анна затихла. Затем резко отстранилась и стала ощупывать его плечи, распаляя. Подранная рубашка свисала лохмотьями, а на теле ни следа от прежних увечий.

— Не понимаю, это не может быть сон. Ты был ранен, — Анна все гладила его по плечам и спине, а Денису было так горько и хорошо одновременно, что он не мог сказать и слова. Чувствуя, что сейчас не выдержит напряжения, остановил ее, поцеловал бегло в губы и, отодвинувшись, сказал:

— Одевайся, нам пора ехать.

Анна кивнула и, завернувшись в измазанное кровью полотенце, стала рыться в сумке. Она плакала. Разумов сжал кулаки и отошел к окну, чтобы собраться с мыслями. Стряхнул с себя остатки рванной рубашки и осмотрел разрезы: будто когти тигра прошлись по его спине. Но призрак может все, даже отращивать когти. А что он сделает, когда наберется сил? Когда злоба затопит его больное сознание? Что будет с ними?

Небо застилало красными тучами. Когда Денис ехал в отель, разгулялся порывистый ветер. Сейчас деревья выгибало в одну сторону, а из щели форточки уныло свистел сквозняк. Быстро темнело. Какой же сегодня длинный и тяжелый день.

Окно опасливо затрещало, словно его сейчас выдавит внутрь, пришлось отойти подальше. Буря так некстати.

Анна быстро умылась, оделась и тихо позвала его. Денис обернулся. Он не станет говорить о своем решении. Пусть она ничего не знает.