Диана Билык - Сквозь туманы. Часть 1 [СИ]

— Думаете, есть среди них и правдивые истории? — Савина даже повернула корпус и шагнула назад в купе. Если она сможет привезти из Прибрежного сенсацию или хотя бы частично реальную сказку, то получит приличную премию, а это сейчас очень важно. Она сможет помочь отцу.

Соседка снизу резко передвинулась и, зацепив ногу Анны, взглянула искоса на мужчину. Ее маленький сын со спутанными после ночи кудряшками уплетал очередную булку и с набитым ртом проговорил:

— Ма, сказку… — за сутки поездки он повторял это уже столько раз, что Анна даже не удивилась, но каждый раз реакция мамочки настораживала.

Женщина строго цыкнула на него, отчего мальчишка запнулся и виновато окинул всех взглядом.

— Любит разные сказки и легенды слушать, приходится придумывать, — буркнула она.

— Там, где маленький мальчик встретил… — не унимался малыш.

— Да, — перебила его мама. — Доедай! Сейчас уже вставать будем, а дома все тебе расскажу, — потрепав сына по румяной щеке, женщина фальшиво улыбнулась. Тот радостно закивал, дожевывая остатки булки.

Общение с детьми было для Анны из категории неопознанного. Она как-то не сталкивалась с малышами такого возраста. Сестер и братьев у нее нет, а единственная подруга, как и она, была не замужем. Так что скудным опытом можно посчитать ее редкие встречи в подъезде с соседом-школьником, который каждый день выгуливал коротконогую собаку, а та вечно гадила у выхода. Анна не ругалась, но домашних животных за мерзкий запах ненавидела, да и к детям, которые не могут уследить за своими питомцами — относилась не лучше.

Поведение мамаши в который раз Анне показалось странным и неискренним. Что плохого в том, что ребенок любит сказки? Сложно придумать, что ли? Сложно рассказать, когда ему так хочется? Вот так и начинаются комплексы: когда на твое пожелание, мать шикает и просит помолчать. Но судить Анна не собиралась, потому не стала акцентировать внимание. Ни вчера, ни сегодня. Но зато поняла, что этот разговор шанс что-то узнать, ведь, похоже, ее соседи по купе — местные из Прибрежного и могут поделиться ценными историями для статьи.

— А вы что-нибудь слышали о Туманной долине? — спросила Савина. Женщина, резко отвернувшись, уставилась в окно.

Анна дернулась от такого неуважения, но промолчала. Отметила, как стало тихо в соседних купе.

— Нехорошее место, насколько я знаю, — сказал мужчина. — Там без вести пропавших очень много. Но многие говорят, что это старые слухи, да и часто люди по своей глупости попадаются. Лес не любит, когда им пренебрегают. Можно верить, а можно нет. Все, пора собираться! — он резко поднялся и завозился с дорожной сумкой.

Анна поняла, что больше ни он, ни соседка ничего не скажут. И это было странно. Обычно люди охотно делятся всякими страшными историями, да и замечательно их приукрашают своими домыслами. Но это не тот случай, здесь все иначе. Будто жители напуганы и боятся, что за слова будут наказаны.

Женщина так и не ответила. Только когда мальчик стал нетерпеливо дергать ее за рукав, обернулась, и Анна увидела, как незнакомка сжимает губы. Так делают, когда знают что-то, но не хотят говорить. Или опасаются. Можно даже не пытаться спрашивать, все равно увильнет от ответа.

Анна поспешила в конец вагона в поисках утешительной влаги. И почему она вчера не поняла, что ее соседи местные? Было бы больше времени поспрашивать. Вдруг получится на выходе еще поговорить, надо поторопиться с умыванием.

Посмотрела на себя в мутное зеркало и легонько встряхнула головой. Волосы смялись и торчали, как перья взбесившегося петуха; под глазами выделились приличные серые мешки, будто она прилично с вечера выпила пива; губы распухли и заалели, словно она не в поезде ехала всю ночь, а целовалась. Сжавшись от чувства мерзости, Анна медленно выдохнула и прижала локти к себе сильней, чтобы не коснуться случайно грязной стены туалета. Сил не обращать внимание на антисанитарию и неприятные запахи не хватало. Даже дышать получалось с трудом, казалось, что все это впитается в клетки и будет ее преследовать.

Анна долго намыливала руки, растирала кожу и умывала лицо. Хоть сдирай — не помогало.

Внезапно сдавило виски и в уши прорвался пронзительный свит. Савина резко дернулась и стукнулась локтем о двери. Вскрикнула от боли, но свой голос не расслышала, он словно провалился в пустоту. В тесном туалете показалось, что стены стали смещаться, наезжая друг на друга: застучали тамбурины, колотушки, затренькали невидимые струны. В голове зазвучала мелодия: тягучая, мрачная и волнующая.

Повозившись с замком, Анна почти вывалилась в коридор, чуть не угодив головой в окно. Исчезли голоса пассажиров и монотонный стук колес. Забарабанив по стеклу кулаком, она поняла, что не слышит ничего кроме трели в голове. Какое-то сумасшествие! Так не бывает!

Поезд качнуло, Анна едва удержалась на ногах. Переливы в голове резко смолкли, и внешние звуки, как волна цунами по берегу, ударили по ушам. Савина непроизвольно согнулась и закричала.

— Девушка, вам скоро выходить, — проводница протиснулась в узкий тамбур и, звеня ключами, закрыла уборной. — Все в порядке?

Анна кивнула, стиснув зубы. Не говорить же, что у нее случились музыкальные галлюцинации? Собралась с духом: она знала, что сейчас совсем нет времени на размышления. Да и никто ее не поймет. Она помнила эту музыку. Помнила! От этого осознания стало еще страшней.

Сложив наспех постель, Анна тщательно проверила документы и деньги и глянула в окно. Тревога лилась горечью по сосудам, и не получалось ее усмирить. Сердце билось в груди, словно сломалось — будто собиралось проломить ребра и выскочить.

Соседи топтались у выхода купе. Заводить разговор о долине Анна больше не пыталась, да и сейчас больше беспокоило произошедшее в туалете, чем задание. Мальчишка все норовил залезть на сидение в обуви. Это немного напрягало: своим детям она такого не позволит. Тучный мужчина протискивался по проходу, расталкивая сонных пассажиров. Толпа скапливалась в одном месте. Анна решила, что лучше подождет, пока все выйдут, чем касаться потных и грязных тел.

Неожиданно женщина потянула ее за локоть:

— Слушайте, — мамаша осмотрелась, и, убедившись, что нет лишних ушей, тихо добавила: — Не ходите туда. Это нехорошее место. Болтают, что опасно очень. Нехорошее…

Отпустив руку Анны, она схватила сына и потащила в узкий проход. Малыш успел только взвизгнуть от негодования, после чего громко застучал маленькими ножками по настилу. Савина застыла в недоумении, боясь шевельнуться и провалиться во мрак от напряжения. Прикосновение женщины, будто горячим паяльником, прожигало кожу.

С трудом взяв себя в руки, Анна все же выбралась по коридору на улицу. Соседи по купе давно затерялись в толпе, да и выспрашивать о легендах долины уже не хотелось. Усталость и страх подкашивали ноги.