Рыжий Туман - Кровавые Небеса [СИ]

— Здравствуй, Ника, — пророкотал высокий, атлетически сложенный мужчина, поднимаясь мне навстречу, — рад тебя видеть!

— Взаимно. — ответила я, пожимая протянутую мне руку, большую и крепкую. — Не так я вас себе представляла.

— Неужели? — спросил он с улыбкой, — Каким же рисовало меня твоё воображение? Мне было бы весьма любопытно узнать. Давай присядем.

Он придвинул мне кресло, поставив его напротив своего, и только тогда сел сам. Хм, джентльмен, да?

— Ну, — протянула я, изучающе разглядывая его каштановые, слегка волнистые, волосы и холодные серые глаза, — старше. Ниже. Грубее.

— Что ж, откровенно. Прошу прощения, что разочаровал тебя. — усмехнулся он, — Открой, пожалуйста эту коробку.

Его рука указывала на примеченный мною ящик с лентой.

— Я? Что в нём? — мне не пришлось изображать удивления, оно было натуральным.

— Это ты мне скажи. Давай, открой! — повторил он.

Что ж. Я подтянула к себе ящик, развязала ленту и нажала на металлическую кнопку. Замочек щёлкнул, крышка легко открылась и рассмотрев содержимое ящика я вопросительно взглянула на Ковалёва.

— Что это значит?

— Ты мне расскажи. Как ты думаешь, что это за вещица? — Повторил он свой вопрос и выжидательно на меня посмотрел. Проверяет? Хм..

— Ой, неужели вы не знаете что это? — воскликнула я в притворном изумлении и тоном музейного экскурсовода продолжила — Перед вами полуавтоматический пистолет Beretta 92, модифицированный. Страна-производитель — Италия. Вес 950 грамм, калибр 9 миллиметров. Двухзарядный магазин, патроны размещаются в шахматном порядке. Ёмкость магазина 15 патронов, используются снаряды Парабеллум 9*19мм, дульная энергия 500 Дж. Имеет сцепленный со стволом затвор, самовзводный ударно-спусковой механизм с открытым расположением курка. Предохранитель механический. Ах да, при стрельбе его можно держать как в правой, так и в левой руке. Представляете? — Я состроила восторженную рожицу.

— Великолепно! Так я и думал. — Серые глаза обер-полицмейстера торжествующе поблёскивали, он едва в ладоши не хлопал и я чувствовала, что меня обманули. — Кто учил тебя разбираться в оружии?

..Мой отец. Он коллекционировал оружие, оно было его страстью. Поэтому уже с семи лет я умела держать в руках пистолет, в восемь метко стрелять — разумеется, не боевыми патронами, — а к тринадцати годам прекрасно разбиралась во всех основных моделях огнестрельного оружия. После смерти родителей я ни разу не держала в руках пистолета, но отцовская коллекция так и хранится в нашем поместье, закрытом и необитаемом вот уже пять лет. Моим же оружием стал меч, иногда ножи…

— Ника, ты всё ещё здесь? — Голос Ковалёва вырвал меня из тумана воспоминаний.

— Да. Меня учили, в детстве. — Ответила я пустым голосом, без эмоций. — Зачем вам понадобилось устраивать эту проверку?

— Затем, чтобы знать уровень твоей компетентности в этой сфере. Капитан отряда быстрого реагирования при ОТП не может обойтись без личного оружия. Посмотри внимательнее. — Сказал он, подталкивая ящик ещё ближе ко мне.

Я достала пистолет из-под алого бархата и чёрный хромированный ствол с приятно-знакомой тяжестью лёг в руку. Только теперь я хорошенько его рассмотрела: на накладке из матового чёрного дерева был выгравирован образ Ники — греческой богини победы, а на шее у неё поблёскивал крест, выполненный из ярко-красных рубинов.

— Не то чтобы я не оценила символизм, но… Вы всем служащим департамента делает такие подарки?

— Нет, не всем. Это мой подарок тебе в честь назначения и присвоения звания капитана. Поздравляю. И предупреждаю — назад не принимается. — Он выглядел серьёзным, но в глазах читалась улыбка. Ладно, посмотрим.

— Кстати, о пресловутом «капитане». Уж не поэтому ли я удостоилась всеобщего внимания? Вы действительно ни за что ни про что взяли и присвоили столь высокое звание девчонке с улицы? Да весь офицерский состав теперь на меня озлобится: обычному полицейскому приходится горбатиться как минимум пять лет, чтобы дослужиться хотя бы до сержанта! Вы шутите? — Я не могла сдержать недоверия и возмущения в своём голосе. Зато, выпустив пар, сразу успокоилась.

Всё время моей тирады обер-полицмейстер внимательно за мной наблюдал. Кажется, моя вспышка была им вполне ожидаема, так как он в конце-концов растянул губы в насмешливой улыбке.

— Нет, я не шучу, капитан. — Последнее слово он выделил, будто нарочно. — И ты не девчонка с улицы и не обычный полицейский. Ты — руководитель специального отряда «АнтиТень» и данный случай не имеет прецедентов. Подобное назначение в моих полномочиях, так что всё законно. А вот насчёт отношения офицеров и полицейских — в самую точку. Но неужели ты испугалась недоброжелательных взглядов и спасуешь перед сложностями? — Спросил он жёстко, в его словах звучал вызов.

— Я ничего не боюсь. — Проговорила я, чеканя каждое слово. — И никогда не пасую перед трудностями, господин обер-полицмейстер. Пусть будет капитан, если вам так угодно. Чёрт возьми, ну вы и манипулятор! — Усмехнулась я, когда осознала его игру на своих эмоциях. Злость сразу схлынула и её на смену пришло уважение. — Что ж, господин Ковалёв, работать под вашим начальством будет весьма… мм… занимательно.

— Будьте в этом уверены, капитан Леяника Абданк. — Оскалился он.

Мы с обер-полицмейстером как раз обсуждали особенности организации вверяемого мне специального подразделения и предполагаемое место расположения штаба, когда в дверь негромко постучали.

— Что там такое, Хельга? — Хозяин кабинета говорил так, чтобы услышали в приёмной.

Понятия не имею, почему они просто не воспользовались коммутатором. В приоткрывшемся дверном проёме тут же появилась русоволосая секретарша.

— К вам посетитель, господин обер-полицмейстер. — Это звучало как утверждение, но на лице Хельги явно читался вопрос.

— Как он представился?

— Посетитель сообщил лишь своё имя. Он назвался Кириллом.

— Пригласите его, Хельга. Я ждал этого человека.

— Прошу вас, проходите. — сказала она, обращаясь к таинственному визитёру.

И почему я нисколько не удивилась, когда в кабинет широким шагом вошёл отец-настоятель? Сегодня он надел синюю хлопковую рубашку, застёгнутую на все пуговицы, и тёмные классические брюки.

— Приветствую вас, святой отец! — Ковалёв поднялся и довольно приветливо встретил настоятеля. Я также встала, так как привычка и уважение не позволяли мне сидеть, когда входит наставник.

— Прошу вас, господин Ковалёв, обращайтесь ко мне по имени. Святым меня после стольких сражений вряд ли можно назвать. — Знакомую ироничную полуулыбку сопровождал заинтересованный прищур серо-голубых глаз.