Дженнифер Арментраут - Борьба

— Ничего себе. — Глаза Джози широко распахнулись. — А что случилось потом?

— Ну, он ушел, а за нами, как оказалось, следили. У матери везде были глаза и уши. Она не слишком обрадовалась нашему воссоединению. На следующий день она отправила меня в Ковенант в Британии, и мы с отцом больше никогда не виделись.

Джози медленно покачала головой.

— Ты не знаешь, он еще здесь? Если…

— Он умер, защищая мою бессердечную суку-мать. Жестко, да?

— Боже мой, — прошептала она, сжимая мою руку. — Сет…

— Пойдем. — Я перебил ее и потянул за собой, избегая ее прекрасных, синих глаз, в которых светилась жалость. — Хочу тебе кое-что показать.

Джози немного поколебалась, но все же позволила мне провести ее через лабиринт благоухающих цветов. Когда мы вышли из лабиринта и увидели широкие мраморные арки, девушка тихо ахнула. Пройдя под ними, я понял, что она заметила храм.

— Вот это да, — прошептала Джози, резко останавливаясь.

Храм, со всеми его полированными мраморными колоннами и гладким камнем, действительно выглядел впечатляюще. Возле закрытых дверей горели титановые жаровни. Рядом притаились несколько священников и жриц, их одежда янтарного цвета развевалась на ветру. Неожиданно все они зашевелились, все шестеро. Трое мужчин и трое женщин опустились на колени и поклонились, едва не коснувшись лбом земли.

Выпустив мою ладонь, Джози шагнула вперед и снова остановилась.

— Это твой храм?

— Ага.

— И это твои жрецы и жрицы?

— Дважды «ага».

Джози молча приподняла руки. В ее волосах сверкало солнце, и я знал: она понятия не имеет, что походила на богиню, стоящую перед своим храмом.

Прошло несколько мгновений.

— Я даже не знаю, что сказать. Ты заходил туда?

Если бы она попросила зайти, я бы согласился, но только ради нее.

— Нет. А ты хочешь?

Джози немного помолчала, а потом повернулась ко мне лицом.

— Пока что не особо. — Она подошла ко мне и оглянулась. — Для меня это слишком странно.

Я с облегчением усмехнулся.

— Для меня тоже.

— Удивлена, что ты не упиваешься всем этим.

— Мне не нужно ничего из этого, — тихо признался я. Джози вновь посмотрела на меня. — Я просто…

— Что?

Я шагнул к ней, сокращая дистанцию между нами. Я знал, что, наверное, не стоило этого делать, но не мог удержаться.

— Мне нужна только ты, Джози.

Ее резкий вдох отозвался эхом в моих ушах.

Мои щеки обдало жаром. Вот черт. Я что, краснею? Я выругался себе под нос. Я не стыдился своих чувств. Они были реальны. Но можно было обойтись без зрителей.

Понимая, что облаченные в золотистые одежды жрецы все слышали, я снова взял Джози за руку и обвел вокруг храма, направляясь к скалам, нависающим над сверкающим морем. Несколько секунд мы молчали, любуясь просторами.

— Здесь очень красиво, Сет. — Она смотрела на океан, наблюдая за белыми парусами вдали. — Я знаю, тебе здесь не особо нравится, но это место потрясающее, дом, остров и даже странный храм.

Я рассмеялся над ее последними словами.

— Ага. Здесь красиво. Даже красивее, чем прежде.

Она взглянула на меня с едва заметной улыбкой.

— Ты сегодня само очарование.

— Просто говорю правду, — ответил я. — Ты проголодалась?

Она кивнула.

— Я всегда хочу есть.

— Рад, что твой аппетит вернулся.

— Не думаю, что что-то может нанести непоправимый ущерб моему аппетиту.

— Пойдем в дом? Похоже, Алекс и Эйден готовят завтрак. — Ветер здесь был сильнее и бросал ей волосы прямо на лицо. Я поймал несколько прядей и зачесал их назад. — Если мы придем вовремя, то сможем стащить у них какую-нибудь вкуснятину.

Смех Джози звучал хрипло, однако сейчас для меня это был самый прекрасный звук на свете. Я уже собирался идти обратно, но внезапно остановился.

— Можно задать тебе вопрос?

Ее ладонь все еще покоилась в моей руке.

— Да.

Мое сердце заколотилось как бешеное, я понимал, что этот вопрос может подождать, и должен был подождать, но если я отложу его еще на час или хотя бы на минуту, я просто сойду с ума.

Поэтому, глубоко вдохнув, я открыл свою душу, чего раньше никогда не делал:

— Ты еще любишь меня?

В янтарных глазах Сета была отчетливо видна уязвимость. Я не могла поверить, что он задал такой вопрос, что вообще ощутил потребность в этом. Какая-то часть меня хотела ударить его, но, конечно же, с любовью.

Я бы солгала, если бы сказала, что меня не настораживала данная ситуация. Сет уже шептал мне признания в любви и говорил, что все будет хорошо, но потом уходил. Он не раз бросал меня. Его поступки не изменили моих чувств, и, возможно, это делало меня немного сумасшедшей, но весь мир, в котором я сейчас жила, был сплошным безумием.

Я чувствовала себя такой беззащитной. Как снаружи, так и внутри.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — сказал он, пристально глядя на меня. — И не потому, что могу прочитать твои мысли.

— Хвала богам, — пробормотала я.

На его лице промелькнула быстрая улыбка.

— Я подвел тебя. — Когда я открыла рот, он поднял руку. — Это так, Джози. Я не раз отталкивал тебя. Принимал неправильные решения. И знаю, что даже не приблизился к тому типу мужчины, которого ты заслуживаешь, но я хочу изменить это.

Ого.

— Ты больше никогда не усомнишься во мне, — сказал он низким и решительным голосом. — Я скорее умру, чем это случится снова.

Моя грудь раздувалась, и я чувствовала себя воздушным шаром, который вот-вот оторвется от земли и улетит. На глазах выступили слезы, и я сделала судорожный вдох.

— Если бы я не любила тебя, Сет, то не стояла бы здесь. И не позволила тебе спать со мной в одной постели прошлой ночью, — у меня перехватило дыхание. — Сейчас я многого не понимаю, например, твою божественную сущность. То есть, нет, я понимаю. Ты теперь бог. — Высвободив руки, я пошевелила пальцами. — И это круто! Ты выглядишь по-прежнему… ну, теперь ты более мягкий, но мне это нравится, и я люблю тебя, будь ты богом или обычным человеком. И да, нам еще многое предстоит выяснить. Например, всю эту ситуацию с питанием, потому что мне не особо приятно смотреть, как ты находишься так близко к женщине, которая похожа на Анджелину Джоли, и…

Сет двинулся вперед так быстро, что я не успела понять, что он задумал, и внезапно я почувствовала его губы на своих. Из груди вырвался изумленный вздох. Казалось, с тех пор, как он в последний раз целовал меня, прошла целая вечность.

Кончики его пальцев прижимались к моим щекам, а губы мягко касались моих губ. Он, казалось, прекрасно понимал, что моя нижняя губа разбита, и старался не повредить ее еще больше. Его поцелуй был нежным и таким сладким, что мои глаза опять наполнились слезами. Мои руки опустились на его грудь, и я почувствовала, как его сердце бьется под моей ладонью. Мои губы раздвинулись, поцелуй стал глубже. Пульс участился — кончики наших языков соприкоснулись.