Дженнифер Арментраут - Сила

Она не была стесняшкой.

— Афина, — прошипела Медуза. — Так приятно, что ты к нам присоединилась.

Мои глаза полезли на лоб. Возможно, я даже перестала дышать.

Богиня взглядом заставила Медузу умолкнуть и двинулась в мою сторону. Я не знала, что делать. Кланяться? Опуститься на колени? Я не сделала этого, когда появился Аполлон. Но сейчас ко мне приближался не мой отец. Это была Афина, которая, по-видимому, наказывала жертв сексуальных преступлений и превращала их в монстров. Она оказалась рядом, прежде чем я успела что-либо сделать, и теперь я просто смотрела в ее белые глаза.

— Вот, — сказала Афина, поднимая руку. В ней был пузырек с голубовато-красной жидкостью. — Это для тебя, дитя Аполлона.

Э-э…

Афина протянула мне стеклянный пузырек.

— Это кровь Пегаса. Ты знаешь, что она делает.

Это был самый необычный день в моей жизни, и вот тому доказательство.

Я медленно подняла руку и остановила ее над пузырьком. Моя кожа коснулась кожи Афины, и меня как будто ударило током. Губы богини вытянулись в линию.

Я взглянула на пузырек. Эта кровь определенно пригодится, тем более что она работает против Титанов.

— Ты должна кое-что знать, — сказала Афина. Казалось, ее голос разносится ветром: он звучал повсюду. — Медуза охраняет эти ворота и амулеты, но ее способность превращать человека в камень не действует на божеств.

— К сожалению, — пробормотала Медуза.

Афина ее проигнорировала.

— Она не сможет остановить Титанов или даже полубога. И тем более Аполлиона.

Я вздрогнула. Я этого не знала. Мне казалось, что странные глаза Медузы действовали на всех. А еще мне не понравилось, что Афина видела в Сете самую большую угрозу. Серьезно? Может, Титаны и были теми, кто действительно беспокоил богов, но я понимала их тревогу, когда дело касалось Сета. Он встал на сторону Ареса и участвовал в заговоре, целью которого было разрушение мира смертных и Олимпа. Им понадобится некоторое время, чтобы прийти в себя.

— Яд тебе пригодится, — предупредила Медуза, и я повернулась к ней. К счастью, ее волосы снова обрели нормальный вид. — Но не для того, о ком ты думаешь.

Чувствуя себя не в своей тарелке, я беспокойно поерзал на диване. Уже, наверное, в сотый раз я задумался, как ухитрился оказаться с Алекс и Эйденом, которые сидели рядом и пытались держать руки на коленях.

Сначала я сидел в кабинете вместе с Солосом, Маркусом и Александром, и мы обсуждали пробоину в воротах и нападение прошлой ночью. Эйден тоже был здесь, но стоял отстраненно, прислонившись к стене, и о чем-то размышлял, пока не появились Алекс, Люк и Дикон. Они принесли обед.

Лаадан тоже ненадолго заходила, но вскоре они с Александром отправились заниматься теми вещами, которые, вероятно, травмируют Алекс. И разумеется, как только я начал думать об этих вещах, мои мысли вернулись к Джози и ко всему тому, что я предпочел бы делать в этот момент.

Мне было чертовски неловко сидеть рядом с Алекс, потому что от такой близости я начинал улавливать ее чувства. Не так сильно, как раньше, когда порой казалось даже, что мы практически один человек. Сейчас я улавливал только легкий след ее эмоций: так бывает, когда забываешь слово, а оно крутится у тебя на кончике языка. Теплое ощущение возбуждения. И горький привкус страха. Очень странное сочетание, исходившее от Алекс.

Это значило, что Алекс, наверное, тоже чувствует мои эмоции. И мне нужно было перестать думать о том, как я найду Джози и проверю, сколько раз могу заставить ее прокричать мое имя. Я снова поерзал на диване. Алекс взглянула на меня, ее щеки слегка покраснели. Отлично. Я провел пальцем по лбу.

Дикон потянулся через круглый столик, зачерпнул из коробки Люка горсть картофельных шариков и, укладывая их на свою тарелку, спросил:

— Как думаете, завтра занятия возобновятся? Стоило спросить у Маркуса, когда он был здесь.

— Вероятно, будет проводиться поминальная служба для тех, кто погиб во время нападения, — сказал Солос, подходя к столу. Затем он развернул стул и сел, положив руки на спинку.

Пальцы Дикона застыли над коробкой картофельных шариков.

— Боги, — пробормотал он, откидываясь в кресле. — Как бы я хотел хоть пару месяцев не ходить на похороны.

Это казалось маловероятным.

Я взглянул на дверь. Джози снова пошла в библиотеку, но, наверное, она уже справилась. Я сказал ей, куда иду, поэтому она знала, где нас найти. Часть меня жалела, что я не присоединился к ней сразу.

— Это странно, — сказала Алекс, поднимая руку Эйдена. Я понятия не имел, что она делает, но, похоже, она массировала ему пальцы или что-то вроде того. — Знаете, мы видим кучу людей, которые ежедневно попадают в Тартар, и вроде как должны были привыкнуть к этому. — Глядя на ладонь Эйдена, она покачала головой. Ее пальцы касались его пальцев. — Но я не привыкла. Думаю, там внизу все по-другому, ведь они, типа, будут счастливы, но я… Что-то я разболталась.

— Все в порядке. — Эйден наклонился и поцеловал ее в висок. — Там, внизу, у нас нет похорон.

— Логично, — сказал Солос, чуть дернув губами. — Все вроде и так уже мертвы.

Алекс закатила глаза.

— Вы когда-нибудь думали, что мы можем вас навестить? — спросил Дикон, беря упаковку кетчупа. — В смысле, я бы хотел увидеть…

Его прервал внезапный треск с улицы. Дальше последовало оглушительное «бабах», похожее на раскат грома. Я вскочил одновременно с Алекс. Эйден оказался у окна первым.

— Боги, — сказал он.

Мы находились на первом этаже, в задней части главного здания Ковенанта, и окно выходило на большой северный участок двора. Перед нами открывался вид на большую потасовку между чистокровными и полукровками. Причиной грохота, скорее всего, была разрушенная статуя, которая стояла возле корпуса. Им удалось ее повалить.

— Ой-ой-ой, — пробормотала Алекс, когда кто-то рухнул на землю от впечатляющего удара.

Поджав губы, я наблюдал, как чистокровный призвал стихию воздуха и швырнул одного полукровку в группу из пяти других, отчего те попадали, словно кегли.

— Что ж, все быстро обострилось.

Солос вздохнул и опустил голову на стол.

— Боги, ведь это неправильно — просто притвориться, будто я понятия не имею, что происходит на улице?

Потянувшись к коробке с шариками и обнаружив, что их там уже нет, Люк нахмурено посмотрел на тарелку Дикона и произнес:

— Кажется, с завтрашнего дня Маркус планирует ввести комендантский час, но он не остановит это.

— Ничто не остановит это. — Алекс прижала ладони к окну. Ее дыхание затуманило стекло. — Это не то, чего я хотела — чего мы хотели.

На Алекс и Эйдене лежала большая доля ответственности за отмену Кровного порядка и отказ от эликсира. Неужели они действительно думали, что все просто смирятся и привыкнут к новой жизни?