Василий Блюм - Лик Зверя

— Так ты все знаешь? — выдохнула Ольга. — О лаборатории, о киборгах, о…

Ярослав поморщился, прервал:

— Не лучшее определение. Правильнее будет назвать вас мутантами: пересадка тканей, гормональные инъекции, эксперименты с геномом. Киборги более перспективное направление, и занимаются ими не здесь. — Перехватив яростный взгляд спутницы, он усмехнулся, спросил устало: — Ты что-то хочешь узнать?

Ольга прошипела:

— Но… как ты мог? Почему…

— Почему не сказал? — Ярослав пожал плечами. — Ну, извини. В мои планы входили несколько другие обязанности. Слежка, ведение, подстраховка объекта. Полагаю, даже для твоего затуманенного мутациями разума не прошли незамеченными события последних дней. Сколько раз тебя пытались устранить, пять, семь?

Ольга прохрипела неверяще:

— Ты меня охранял? Но… зачем!?

— Потому, что таково задание. — Ярослав вновь пожал плечами. — Целью Владимира было завалить проект, мне же требовалось помешать. Чтобы было понятней, поясню. Как я уже говорил, «Киборг» более поздний проект, соответственно, вложения больше, цели масштабнее. После того, как программа «Мутагенез» себя не оправдала, разработки пошли в новом направлении. Но, тем не менее, в качестве подстраховки отдельные лаборатории, вроде той, где ты навела шороху, продолжают заниматься экспериментами, собирая и модифицируя «материал» в соответствующем ключе.

— Каком ключе? — спросила Ольга, догадываясь, что услышит.

— Увеличение силы, обострение природных чувств, повышенная реакция. Все, что может быть полезно для создания бойцов. Не буду углубляться, думаю, тебе и так все понятно. К сожалению, проект столкнулся с трудностями, которые до сих пор не преодолел. В определенный момент у подопытных начинается деградация разума, с одновременным усилением ярости и ослаблением контроля. Говоря по простому, люди звереют. — Он хмыкнул. — Да ты и сама сталкивалась. Та девушка, живущая в частном секторе, с набитым останками собак и людей погребом.

Воспоминание встало перед глазами во всех ужасных подробностях, заставив содрогнуться. Ольга произнесла ошарашено:

— Я помню. Но… если я тоже прошла через это, почему…

— Не превратилась в животное? — Ярослав взглянул с усмешкой. — Отчасти превратилась. Надеюсь, ты не думаешь, что я не заметил твоих истовых занятий штангой, хотя, до этого ты не притрагивалась к отягощениям и пальцем. Да и ночные прогулки, после которых на стенках ванны оставались розовые потеки, а от одежды несло кровью, при всем желании пропустить было сложно.

Ольга закрыла глаза. Каждое слово Ярослава вбивало в сиденье сильнее молота. Все это время она ощущала себя бывалой, познавшей жизнь женщиной, едва ли не супер человеком, с отличными способностями и недюжинным интеллектом. А оказалось… На протяжении почти полгода она жила с парнем, и не только не догадалась, но даже не заподозрила, что рядом не влюбленный простак, а матерый агент какой-то загадочной организации, который не просто знает о ней все, но и охраняет!

С трудом сдерживаясь, Ольга поинтересовалась отстраненно:

— Прости, что не заметила, но… в чем выражалась охрана?

Ярослав повернулся, с интересом вгляделся в лицо подруги, сказал задумчиво:

— Издевка — хороший признак. Ум не утратил остроты, да и здоровье позволяет. Находящийся при смерти не язвит. — Помолчал, собираясь с мыслями. — Я уже говорил, но, повторюсь. У Владимира была цель — завалить проект. Поэтому он владел информации обо всех проходящих реабилитацию мутантах, уж прости, если коробит, но термин отражает суть. Все что ему требовалось, это вовремя выявить тех, кто не спешил звереть, или, что реже, но хуже, успешно социализировался.

— Вроде меня? — бросила Ольга с усмешкой.

— Вроде тебя. — Кивнул Ярослав. — И «помочь» им встать на путь деградации.

— Как?

— Критические ситуации, требующие агрессивных действий. Снимающие контроль фармпрепараты. Надо сказать, действовал он более чем профессионально. Многие вещи я успевал отлавливать в последний момент. К примеру, белковые добавки, полученные от твоего незабвенного тренера. Ведь я сперва даже не обратил внимания! Благо, хватило ума… Пришлось в срочном порядке пичкать тебя конфетами с антидотом.

Ольга прошептала неверяще:

— Так эти конфеты… Вот почему после них так сильно клонило в сон.

Ярослав хмыкнул.

— Ага. Пришлось напрячь химический отдел. Надо сказать, я сильно перенервничал тогда. Боялся, не успею. Но, ничего, обошлось. Хотя выглядела ты в тот момент не очень важно.

— Не проще ли было выкинуть протеины, или заменить упаковку? — Ольга взглянула с подозрением.

Ярослав покачал головой.

— Аккуратность. Нельзя было вызывать подозрений. Перестройки в организме обострили твою недоверчивость настолько, что, заметив подмену, ты просто могла сбежать, или, под настроение, грохнуть меня как-нибудь ночью. Извини, но в планы это не входило. — Он помолчал, добавил с подъемом. — Да ты и сама молодец. Сама справлялась с проблемами. А под конец разошлась настолько, что я едва успевал заметать за тобой следы.

Ответ особо не интересовал, но Ольга спросила:

— Зачем?

— Чтобы не вышли на меня. У Влада были все карты, за исключением одной — он не подозревал о моем существовании. Вернее, о существовании меня, как отличного от «легенды» человека. Узнай он правду — на мне можно было поставить крест, да и на тебе тоже… Собственно, как и на всем проекте.

Ольга молчала. Ослабленный болью и усталостью, разум оказался не готов разом воспринять всю чудовищность и изощренность происходящего. Элементы мозаики складывались постепенно, покрутившись перед мысленным взором, на мгновение вспыхивали озарениями, после чего занимали свое место, гармонично накладываясь одно на другое, пока не осталось лишь одна неясная деталь.

Помедлив, Ольга задала вопрос, что занимал намного больше все прочего.

— Твое задание выполнено. Влад погиб. Финансирование проекта не закроют. А… что со мной? Ты меня отпустишь?

Задавая вопрос, Ольга насколько могла, удерживала на лице безразличное выражение, и даже опустила веки, чтобы блеском глаз не выдать охватившее лихорадочное возбуждение.

Ярослав долго не отвечал, наконец сказал холодно:

— Ты хорошая девочка, и у нас было даже нечто наподобие семьи, но действительное отличается от желаемого. Я должен привести тебя заинтересованным лицам, после чего предоставить отчет о проделанной работе. Отпуская тебя, я слишком многим рискую. Прости.

Все стало на свои места. Жизнь не сказка. Это лишь в легендах принц спасает принцессу, и потом они живут долго и счастливо. Медленно, и очень осторожно, Ольга выдохнула. Последние сомнения растворились без следа. Остался лишь холодный рассудок и сдерживаемая, темная ярость, что с каждым мгновением разгоралась все сильнее, поднимаясь из глубин естества.