Марк Бо - Бесконечное путешествие

— Нужно ногу обработать, — она лениво закрутила головой в поисках чего-то. — Так, неси меня вон к тому столу, — и указала на нужное место, куда парень её и отнёс, усадив на стол.

Девушка принялась копаться в микстурах, скидывая с них скомканную бумагу, в итоге найдя нужную бутылочку, жидкостью из которой облила повреждённую ногу. Гематома начала рассасываться, постепенно исчезая, и место ранения вскоре выглядело здоровее некуда.

— Вот это да! — удивился парень, но сразу же опомнился. — Ах, точно, чему я удивляюсь? Весь этот поезд — сплошное чудо. Уж и забыл на минуту, где нахожусь. Кстати, а что это за вагон?

— Архидендрарий. Место с богатой историей. Здесь собраны растения из разных мифов и легенд, большинство из которых давно утрачены историей, — поясняла девушка, растирая остатки лекарства.

Внимание Эрика привлекла плакучая ива, светящаяся голубоватым светом. Её ветви, подобно локонам, свисали вниз, касаясь пола. Мягкие листья, приятные на ощупь, освещали руки, заставляя проявляться вены и шрамы.

— Это Тнгуа, — сказала Готинейра, смотря на парня. — Её листья освещают тело, показывая все раны, полученные когда-либо.

Эрик молча посмотрел на девушку, затем опять взглянул на руки.

— Но вены от её света тоже становятся видны, — ответил Эрик, видя, как на его руках проявляются вены и куча шрамов от ссадин, порезов и ожогов — всех ран, полученных за жизнь. — Причём тут вены? — спросил парень? — Я же их никогда не повреждал, а они светятся.

— Значит, болела душа, — пояснила Готи. — Причём слишком сильно. Посмотри, твои вены светятся чересчур ярко, выделяясь на фоне шрамов. Это о многом говорит.

Голубоватое свечение так же доставало до ног Готи, проявляя на них отчётливые шрамы, огромные и жуткие, будто кожу в этих местах когда-то была целиком содрана. Эрик обратил на это внимания, немного призадумался, но пока решил не задавать лишних вопросов. Он отошёл от дерева, окинул взглядом остальных обитателей вагона.

— И как же столько всего, всех этих растений, можно собрать, если они такие легендарные? Будто валялись и ждали, пока их возьмут?

— Я мало знаю об этом, — Готи слегка растерялась. — Все эти растения добыл обитатель Архидендрария. Ну, так мне известно. Только его никто не видел, а может, видел, но сам уже давно ушёл из мира. Этот вагон пустует, сюда никто не заходит. Обитатели поезда всегда сидят у себя, а пассажиры даже не передвигаются по вагонам, только по коридорам, и то редко. Поэтому растения, привыкшие к одиночеству, живут сами по себе, благо тут есть автоматическая система полива и прочего ухода, — она отошла от дерева, направившись дальше.

— А как же бумаги? Их тут так много. Если глава дендрария почти никогда не появляется, то как он успел всё это написать? — Эрик последовал за девушкой.

— Этому месту тысячи лет, или, может, даже в разы больше. За это время исписать столько бумаги кажется очень маленьким объёмом.

— И что же в них хранится?

— Точно не могу сказать. Кажется, история каждого растения. Тот, кто живёт здесь или когда-то жил, коллекционирует уникальные явления Вселенной. Каждое деревце и цветочек в этом помещении имеют такую историю, что кровавые войны покажутся безобидными по сравнению с тем, что творили чудные растения. Иногда они разговаривают друг с другом, рассказывая о своих жизнях. Но это больше похоже не на сказку, а на ночной кошмар, — черноволосая остановилась у горшка, где был посажен круглый кактус, целиком прозрачный, как желе, а внутри пульсировали синие сосуды. — Но не всё так жутко. Бывает, что определённые экземпляры носят очень красивую и героическую историю. Правда, знаю я не так много. Не помню, кто мне рассказывал о прошлом этих растений, но забыть никогда не смогу услышанное, — она погладила кактус, чьи иголки при касании руки обращались в пыль; а когда рука оказалась убрана, то частички распылённых иголок вновь собирались, принимая своё изначальное состояние. Эрик, молча, лишь заворожено следил за этим процессом.

— А что это? Ты что-нибудь знаешь о нём? — он обратил внимание на белый цветок в форме воронки, а в ней царила сплошная тьма, не смотря на свет, падающий прямо туда.

— Это кусочек некого Гаринлларта. Он около двенадцати тысяч лет назад в одном из миров пожирал свет звезды, создавая вечную ночь… погружал планету в вечный мрак. Видишь в его центре тьму? Ничего её не осветит. Конечно, перед тобой просто часть Гаринлларта, недоразвитый отросток, изменённый таким образом, что никогда не вырастет в полноценный ужас. Но сам Гаринлларт, врастая в землю на километры, когда-то истреблял целые миры. Его размеры, если верить легендам, достигали таких масштабов, что он упирался в небо, а лепестки закрывали обширные земли от света, поглощая его, укрывая земли сперва безграничной тенью, а потом погружали в вечную тьму, — она, вздохнув, отвернулась.

От услышанного Эрику стало не по себе. Он ощутил себя заблудшей жертвой, находящейся в сердце хаоса среди ужасающих убийц, пожирателей миров. Если у этого цветка была такая история, то все остальные, если верить словам Готинейры, были зловещими чудовищами.

— Но есть же те, которые хоть что-то хорошее сделали для других? — спросил парень с некой долей надежды.

— Есть, — отозвалась девушка. — Но алчность в любом бескорыстии находит способ обогатиться, — она печально уставилась в пол.

— А? Что ты имеешь ввиду?

— Те растения, которые помогали, в итоге были… Давай я лучше тебе расскажу, — она подвела Эрика к стеклянной коробке, а в ней хранилось полутораметровое дерево, сплошь изогнутое, словно змея, и багровое: кора, листья, верхушки корней. — Когда-то дядюшка Лин поведал мне историю этого дерева, и я запомнила её на всю жизнь. До самых мельчайших подробностей. Ничто так глубоко не забиралось в память, как рассказ о Багровом древе, оно же Геморрагия. Ты уверен, что хочешь услышать это?

— Да, — одно короткое слово само сорвалось с губ Эрика.

Зная, что каждый цветок здесь имеет свою мрачную историю, парень лишь мог гадать об участи, постигшей это дерево, раз с лица Готинейры пропал тот озорной взгляд, сменившись серьёзностью и задумчивостью.

— Не знаю, в каком мире это было, ведь их слишком много. Но где-то произошло. Всё началось просто. Где-то в неизвестном мире на склонах гор находилась небольшая деревня. Одной весной жители вдруг обнаружили багрового цвета росток, выглядывающий из-под тающего снега. Сперва все удивились необычному цвету деревца, и даже думали, что его послали свыше для решения всех земных несчастий. Деревня была бедная, еле прокармливалась на одной охоте и скромной торговле с проходящими изредка караванами. И поэтому единственное, на что им было надеяться, так это на чудо. Так и случилось. Дерево росло на глазах, с каждым днём становясь выше на пару сантиметров. Быстро вымахало. Форма у него оказалась пугающая, но жители заметили, как прекратили болеть, а всяческие кожные дефекты, типа бородавок и постоянных волдырей, исчезали сами собой. И спать стало спокойнее, лучше; и скотина спокойнее себя начала вести, прекратила болеть.