Харлан Эллисон - Рассказы. Часть 2

В то время как его голос гудел, его тело соскользнуло на пол. Я ушел, но не нашел удовлетворения, которое искал. Вместо этого, мое сердце заполнило еще большее и отвратительное беспокойство. Пьяные сказки этого человека потревожили меня. Конечно, вся эта ерунда про людей-леопардов выглядела детской болтовней, но я все равно испугался. Были и те, кто поверил этому, и некоторые из его упорных намеков попахивали истиной. Забавно, что выпивка может сделать с человеком. Но я не мог так легко дать ход этому делу. Здесь была странная и страшная тайна. Отступая к своему жилищу, я увидел, как во тьме на меня молча уставились пылающие глаза черной пантеры. Сумасшедшая мысль напала на меня — возможно, она знала правду! Я отвернулся со слабой улыбкой.

Конечно, я должен был сообщить об этом боссу. Пьяный укротитель, который издевается над животными, никогда не будет участвовать в шоу. Но что-то меня сдержало. Я хотел по крайней мере дождаться финальной репетиции на следующий день. Зарофф работал бы с новой пантерой тогда, и можно было бы разобраться во всем.

Развязка произошла, но не такая, какой я ожидал. До сих пор я вижу это — голая арена, с большим стальным каркасом в центре. Босс и я сидели в зале, как сидели в первый день. Только что закончился номер клоуна, и теперь четверо мужчин заняли свои места около мрачного барьера.

На вид Зарофф казался самоуверенным. Несмотря на разгул предыдущим вечером, он был как никогда холоден и прям. Когда он вошел в маленькую дверь с зеленой решеткой, его рука плотно сжала рукоять кнута.

Дорожка на арену упала между прутьями решетки.

Деревянные ворота открылись.

Щелкая когтями и клыками, рыча и кашляя, высунув языки и хлеща хвостами, вошли леопарды. Рыжие тела и зеленые глаза, красные глотки и белые зубы.

Девять леопардов и десятая — пантера.

Леопарды с ревом бросились вперед. Пантера крадучись двинулась по подиуму. Она не издала ни звука, но вошла на арену, как молчаливая черная тень.

Зарофф щелкнул хлыстом. Но сегодня леопарды не двигались.

Вместо этого, они сидели на своих местах, с угрожающим рокотом в громадных глотках. Создавалось любопытное впечатление, словно они чего-то ждут. Зарофф снова нетерпеливо щелкнул хлыстом.

Черная пантера присоединилась к группе больших кошек, затем повернулась и уставилась на Зароффа.

Капитан Зарофф посмотрел назад. На его лице появилось странное выражение; на самом деле он выглядел нервным. Он снова щелкнул хлыстом, и выругался. Рычание глоток леопардов возвысилось до громоподобного крещендо, но они не двигались. Пантера стучала хвостом и продолжала гипнотически смотреть на укротителя злыми, непокорными глазами.

На лбу Зароффа выступила испарина. Я мог поклясться, что увидел на морде того черного зверя настоящую ненависть, когда он смотрел на человека. Дрессировщики, с оружием наготове, приблизились к решеткам снаружи. Они что-то чувствовали. Почему он ничего не делал?

Леопарды зарычали еще громче. Теперь они сгруппировались за пантерой, и та, шаг за шагом, медленно двигалась вперед. Ее хвост торчал прямо, но она ни разу не отвела глаз от измученного белого лица Зароффа.

Вдруг, с криком почти человеческой ярости, черное тело зверя поднялось в воздух и прыгнуло на шею Зароффа. Леопарды тоже бросились, и человек оказался под клыками десяти диких кошек. Из обагренных кровью губ раздались крики, и когда четыре дрессировщика выстрелили вслепую, накачивая свинцом этот клубок пылающих желтых тел, стреляя снова, снова и снова, все стихло…

Конец наступил быстро; остались только мертвые тела возле изуродованных останков, что некогда были капитаном Зароффом. Никто больше не упоминает о происшедшем, но сама трагедия была не так ужасна. Я нашел правду в личных бумагах Зароффа, и узнал вещи, которые скрывались.

Теперь я знаю, почему Зарофф покинул Африку, и что он действительно узнал о культе леопарда. Теперь я знаю, почему он хвастался, что у него будет величайшее животное в мире, и почему он принял такие необычные меры предосторожности, чтобы самому охранять и заботиться о зверях. Я знаю, почему он смог их так хорошо обучить, и почему Убанги думали, что он разговаривает с животными.

И я знаю, как ушла его жена, и что она пыталась сказать боссу. Это не приятное знание — те вещи в бумагах и дневниках мертвых укротителя.

Но это бесконечно более терпимо, чем память о том, что последний страшный взгляд — страшный взгляд на то, что лежало на арене, когда умерли Зарофф, леопарды и пантера. Я никогда не смогу забыть этого, потому что это окончательное доказательство всего, во что я боялся верить.

Капитан Зарофф в растерзанном виде лежал в большой луже крови. Вокруг него лежали тела тех, кого убили люди с ружьями, — девять трупов, но не леопардов, а негров. Негры, люди-леопарды из Африки.

И десятая — ужасная тварь, которая рвалась к горлу Зароффа; новая черная пантера с человеческими глазами — была его женой, Камиллой!

Robert Bloch. «Death Is an Elephant», 1939.

Это не самая легкая работа в мире, быть пресс-агентом для цирка. Обычная тяжелая рутина, как в общении с темпераментными звездами, так и с одинаково темпераментными газетами, с которыми приходится иметь дело. Есть тысячи точек зрения для каждой истории и тысячи уловок, чтобы напечатать эту историю.

Но самое ужасное во всем этом — лучшие истории, которые никогда не будут напечатаны: увлекательные, таинственные, невероятные истории, произошедшие по ту сторону циркового очарования — истории, которые я никогда не смогу написать, — это худшая сторона этого дела.

Конечно, есть выход, и я воспользуюсь им. Странное дело о дрессировщике — капитане Зарове, уже опубликовано; с радикальными изменениями имен вовлеченных в это дело участников.

Я очень хочу увидеть полный рассказ в печати; в моей крови есть чернила, как говорят парни. В частности, когда рассказы правда, то наступает момент, когда я больше не могу подавить в себе желание показать их миру.

Такая история и такое время снова есть. Вот этот документ с именами, датами и небольшими измененными деталями — но со странной историей, об истине которой могут свидетельствовать мои глаза, потому что я был там и видел все это. Я увидел ужас, когда он впервые выбрался из своего логова в холмах, покрытых джунглями; я видел, как он крадется и шагает. Иногда я хотел бы забыть это нападение, но вижу его в своих снах. Я мечтаю о слонах с пылающими глазами и кроваво-красными ногами. Кровавокрасными… Но это лишь сказка.