Кулак Петрович И Ада - Время Вьюги. Трилогия [СИ]

— До жути. Ну она зажмурилась и так пролежала до утра?

— Про такую ерунду мама бы мне писать не стала. Она, значит, зажмурилась, а как открыла глаза снова — смотрит, в зеркале снова луна отражается, а мертвеца в нем нет…

— Прекрасно.

— Потому что мертвец у нее над кроватью стоит! Дочка как закричит!

— Как ты мне в ухо сейчас? — беззлобно поинтересовался Кай, слегка отодвигая золотоволосую голову. — Я бы на месте мертвеца забаррикадировался в шкафу…

— Ну, слушай. Она как закричит! А он ее подхватил и утащил в шкаф.

— Ну вот, наконец, кого-то и съели, — утренний сеанс изложения страшных историй из жизни глубинки, похоже, подошел к концу, чем Кай был вполне доволен. От выходного дня оставалось еще часа два. — Пошли попьем кофе…

— Ну, это еще не все. Соседка вбегает в комнату и только видит, как дверь шкафа захлопывается, а кровать с дочкой пустая. Она дергает дверь шкафа, дергает, а та не поддается, и крики такие жуткие изнутри доносятся. Тут уж муж подбежал, они вдвоем насилу открыли, а там — только зеркало. Кровью заляпанное…

— Изнутри, — довесил Кай для пущего эффекта, за что получил подушкой по спине. — А потом соседка получила черной-черной ночью письмо в черном-черном конверте, который ей рука из трюмо подала?

— Э. Нет. — Опешила Лизхен.

— Тогда откуда она знает, что дочку утащил мертвец в пятнах, а не сосед-пьяница?

Лизхен обиженно надула губы:

— Нет у тебя фантазии. А я вот испугалась. Даже шкаф стала стулом подпирать, потому что страшно знаешь как… Ты же бываешь редко. А вдруг я ночью проснусь, когда тебя нет, а из шкафа что-нибудь вылезет…

— Расскажи ему сказку — оно сдохнет.

— Генри!

— Лиза, честное слово, если ты хочешь купить другой шкаф, не надо делать к этому таких длинных прологов, давай просто сменим шкаф.

— А в новый шкаф — новые платья?

— Хорошо. Выбрось из головы эту историю. Такого не бывает.

— Нет, бывает. Вот послушай. Решили мы как-то с девушками на суженого погадать. Взяли зеркальце, свечу и…

— Лиза, от историй про привидения, гадания и восставших мертвецов, инженеры дохнут. Правда. А дохлые инженеры не покупают своим подругам платья.

— Пойду сделаю кофе, — промурлыкала Лизхен и как была побежала в кухню. Обернулась на пороге, блеснув растрепанными золотыми кудряшками, остриженными по последней столичной моде — чуть выше плеч. — А ты самый лучший, хоть и занудный как мой дед!

Проводив ее взглядом, Кай не в первый раз поразился, как же можно так мило и по-детски любить деньги. Лизу ведь даже жадной по большому счету нельзя было назвать. Содержанка, лишенная меркантильности — это реликт поинтереснее единорога, но вот попалась такая. Любила платья и конфеты — и все. Остальное раздаривала или отсылала в деревню.

До возвращения на службу оставалась еще пара часов. Вставать решительно не хотелось. Кай смотрел, как солнце играет на полу и в луче танцует пыль и наслаждался ничегонеделаньем, а потом вдруг понял, что что-то идет не так. Насторожился. Прислушался.

На кухне лилась вода. Негромко и довольно мелодично мурлыкала шансонетку Лиза. Шкварчал кофейник.

В понимании Кая так выглядело бы утро в его личном раю, но раю как-то не полагалось наступать на земле прямо в ближайшую пятницу за неделю до получки.

Маг закрыл глаза, чтобы ничего не отвлекало, и обратился в слух. На улице стояла тишина. Это в рабочий день утром-то. Не орали разносчики, не галдели прохожие, не гремела конка вдалеке. Только часы на башне неподалеку внятно пробили один раз. Скорее всего, была четверть двенадцатого.

Кай потянулся за штанами, добрел до окна и оцепенел.

Он видел три магазина. Все три оказались закрыты. И никого на улице.

— Лиза, что происходит?

— А что происходит, Генри? — промурлыкала девушка из кухни.

— Где все люди? Как вымерли. Почему закрыты лавки?

— Паникер. Привидений не боишься, а какой-то сходки испугался…

— Сходки? — переспросил Кай, оторвавшись от окна и войдя в кухню. Крохотная комнатушка была заставлена горшками с фиалками. Лиза старательно располагала на белой скатерти фарфоровые чашки с золотой каймой. За ее спиной от легкого ветерка из форточки трепетала легкая тюль и занавески в цветочек с бантиками. Чисто мещанский шик. В другой ситуации Кая от такого места бы с души воротило, но Лиза как-то умудрялась облагораживать весь этот ужас своим присутствием, если слово «облагораживать» вообще применимо к содержанке. Так или иначе, девушка соорудила отличные декорации нормальной жизни, сама не зная об этом.

— Какой сходки, Лиза?

— Да я выбегала за сахаром, пока ты спал. Там вроде как демонстрация какая-то к кесарю двинулась, но по пути что-то пошло не так, витрины побили. Вот все с дуру и позакрывались. Ой, да ничего, Генри, до нас не докатится, там на Кружево пошли. Генри?

«Докатится и накроет», — подумал Кай, накидывая видавший виды студенческий китель. Револьвер лежал в кармане. Стилет в рукав он всегда убирал уже после того, как прощался с Лизой в коридоре — эта деталь в жизнь папенькиного сынка не вписалась бы, но времени прощаться с Лизой у него не оставалось, так что сразу сунул в сапог, чтобы бежать было удобнее. Схватил сумку.

— Генри, а кофе?

Кай уже летел вниз по лестнице, прыгая через ступеньки, а в голове у него стучала одна-единственная, очень простая мысль.

Его начальство знало, где он. Но что-то началось, а его не вызвали. Значит, либо не смогли, либо не захотели. Кай сам не смог бы сказать, какой из вариантов пугал его больше.

— Генри! Генри, ты кошелек забыл! — прокричала Лизхен, высунувшись из окна. Кай обернулся всего на мгновение, чтобы увидеть беленую стену дома, веселые цветочные горшки и золотоволосую девушку, сжимающую что-то в руке и прикрывающуюся занавеской, и повернул за угол, громко подзывая извозчика.

Веселая пародия на жизнь заканчивалась, начиналась невеселая.

Когда стены бункера сотряс рев сирены, Матильда почему-то сразу поняла, что это не очередная учебная тревога, а что-то другое. Будущее уже три дня почти не читалось, поэтому поняла как-то в обход привычного анализа, и даже не испугалась. Она спокойно оправила серую юбку и вышла из своей комнатушки в круглый общий зал, где уже толпились другие Вету.

Сирена все ревела, то низко и хрипло, то более пронзительно, почти визгливо. В зале, помимо десятка магов, стояло семеро работников службы безопасности. Как-то их собралось слишком много для штатной ситуации.

Вету привычно и слажено строились в две шеренги. Белинда быстро встала за Матильдой, и девушка, покосившись по сторонам, поняла, что никого без пары не осталось. После смерти Виктора всегда оставался один лишний.

— Кая нет, — почти беззвучно шепнула Белинда сзади.