Роберт Стайн - Не подходите к подвалу [litres]

– Как дела у отца? – спросила миссис Брюэр. – Я говорила с ним вчера вечером, но он только что-то бурчал.

– На нас он даже не бурчит! – пожаловалась Маргарет. Она зажала ухо ладонью, чтобы заглушить птичью болтовню. – Едва словечко обронит.

– Он трудится в поте лица, – ответила миссис Брюэр. На заднем плане Маргарет слышала, как что-то объявляли по громкоговорителю. Ее мать звонила с платного больничного телефона.

– Он совсем не выходит из подвала, – пожаловалась Маргарет, наверное, с большей горечью, чем собиралась.

– Эксперименты очень важны для него, – отвечала мать.

– Важнее чем мы, да? – воскликнула Маргарет. Она ненавидела себя за плаксивые нотки в голосе. И жалела, что вообще стала жаловаться на папу. Матери и без того хватает забот в больнице. Маргарет понимала, что не нужно огорчать ее еще больше.

– Твой отец хочет многое доказать, – сказала миссис Брюэр. – Как себе, так и окружающим. Мне кажется, он из кожи вон лезет, чтобы убедить мистера Мартинеса и других сотрудников, что его уволили незаслуженно. Он хочет показать им, что они совершили огромную ошибку.

– Но когда он ходил на работу, мы и то видели его чаще! – не сдержалась Маргарет.

Мать вздохнула с досадой.

– Маргарет, я пытаюсь тебе объяснить. Ты достаточно взрослая, чтобы понимать.

– Прости, – поспешно проговорила Маргарет. Она решила сменить тему. – Он ни с того ни с сего начал носить бейсболку.

– Кто? Кейси?

– Нет же, мам, – ответила Маргарет. – Папа. Он носит бейсболку команды «Доджерс». И никогда не снимает.

– Да ладно? – поразилась миссис Брюэр.

Маргарет засмеялась:

– Мы говорили ему, что у него в ней нелепый вид, но он все равно отказывается ее снимать.

Миссис Брюэр тоже засмеялась.

– Ой-ей-ей. Меня зовут, – сказала она. – Я должна бежать. Береги себя, милая. Я постараюсь еще позвонить.

Клац – она повесила трубку.

Маргарет уставилась в потолок, на колышущиеся тени деревьев. Воробьи улетели, оставив ее наедине с тишиной.

Бедная мама, думала Маргарет.

Она так переживает из-за своей сестры, а тут еще я со своими жалобами на папу.

Ну кто меня за язык тянул?

Она села, прислушалась к тишине. Кейси гостил у приятеля. Отец, разумеется, работал в подвале, тщательно заперев за собой дверь.

Позвонить, что ли, Дайан? Маргарет потянулась за телефоном, но тут поняла, что проголодалась. Сперва обед, решила она, потом Дайан.

Она наскоро причесалась перед зеркалом, тряхнула головой и побежала вниз.

К ее удивлению, отец находился на кухне. Стоя спиной к дочери, он склонился над раковиной.

Маргарет хотела было его окликнуть, но передумала. Что он делает?

Охваченная любопытством, она прижалась к стене, наблюдая за ним из-за двери.

Доктор Брюэр, похоже, что-то ел. Одной рукой он придерживал пакет, стоявший на стойке возле раковины. На глазах удивленной Маргарет отец погрузил в пакет другую руку, извлек оттуда пригоршню какой-то массы и запихал в рот.

Маргарет смотрела, как он шумно, торопливо жевал, а потом достал из пакета следующую порцию и умял с не меньшей жадностью.

«Божечки, что же это он ест? – поразилась она. – При нас с Кейси он к еде вообще не притрагивается, аппетита, мол, нет. Но сейчас-то аппетит у него будь здоров! Словно он из голодного края!»

Стоя за дверью, она наблюдала, как доктор Брюэр продолжал горсть за горстью черпать содержимое пакета, жадно поглощая свой странный обед. Через какое-то время он смял пакет и швырнул в мусорное ведро под раковиной. Затем он вытер руки о полы своего белого лабораторного халата.

Маргарет поспешно попятилась от двери, на цыпочках прокралась по коридору и юркнула в гостиную. Она затаила дыхание, когда отец вышел в коридор, громко прочищая горло.

Дверь подвала закрылась за ним. Маргарет услышала, как щелкнул замок.

Убедившись, что отец спустился, Маргарет поспешила на кухню. Она должна знать, что он ел так жадно, так прожорливо.

Она открыла шкафчик под раковиной, запустила руку в мусор и вытащила смятый пакет.

Едва пробежавшись глазами по этикетке, она не смогла сдержать испуганного возгласа.

Оказывается, отец поедал подкормку для растений.

Маргарет с трудом сглотнула. Рот пересох, словно набитый ватой. Внезапно она поняла, что до боли в руке вцепилась в край кухонной стойки.

С трудом заставив себя разжать пальцы, она посмотрела на почти пустой пакет с подкормкой для растений, который уронила на пол.

Ей стало нехорошо. Гнусное зрелище не шло из головы. Как ее отец мог есть грязь?

Он не просто ел, думала Маргарет. Он запихивал эту дрянь в рот и жадно глотал.

Словно она ему нравилась.

Словно она была необходима ему.

Маргарет пыталась убедить себя, что поедание растительной подкормки было частью экспериментов. Но что ж это за эксперименты такие? Что отец пытается доказать этими странными растениями, которые выращивает в подвале?

Мерзость в пакете источала кислый запах, вонь удобрений. Маргарет глубоко вдохнула и задержала дыхание. Нахлынула тошнота. Глядя на пакет, Маргарет не могла не представлять, каким мерзким на вкус должно быть его содержимое.

О-о-о…

Ее чуть не стошнило.

Как мог ее родной отец запихивать себе в рот эту чудовищную гадость?

По-прежнему не дыша, она схватила пакет и бросила обратно в мусор. И уже хотела отвернуться, как вдруг чья-то рука схватила ее за плечо.

Тихонько вскрикнув, Маргарет обернулась.

– Кейси!

– Я дома, – с ухмылкой сообщил он. – Что на обед?

Позже, сделав брату сэндвич с ореховой пастой, Маргарет рассказала ему об увиденном.

Кейси стал смеяться.

– Ничего смешного, – бросила она раздраженно. – Наш папа грязь ест.

Кейси снова покатился со смеху. Почему-то слова Маргарет насмешили его до колик.

Маргарет так треснула его по плечу, что он уронил сэндвич.

– Извини, – тут же сказала она, – но я не понимаю, над чем ты смеешься. Это ж с ума сойти! С папой что-то неладно. Честное слово, неладно.

– Может, он просто подсел на подкормку для растений! – захохотал Кейси. – Вот как ты, к примеру, на орешки в меду…

– Тут другое, – огрызнулась Маргарет. – Есть грязь омерзительно. Как ты не понимаешь?

Не дожидаясь его ответа, она продолжала, заодно дав выход своему огорчению:

– Неужели не видишь? Папа переменился. И сильно. Особенно с маминого отъезда. Он еще больше времени проводит в подвале…

– Это потому что мамы нет рядом, – перебил Кейси.

– И с нами он так молчалив и холоден, – не слушая, продолжала Маргарет. – Не разговаривает совсем. Он же раньше всегда дурачился, спрашивал про домашку… а теперь с ним даже не поговоришь по-человечески. Он никогда не называет меня Принцессой или Пампушкой. Он никогда…