Кристофер Кроу - Да будет тьма

Да, ночь была длинной, но не особо продуктивной.

Он откинулся на спинку дивана и устало закрыл глаза.

Видимо, всё же стоит посетить таинственный архив капитана.

В архиве было очень темно, судя по всему, лампочки там меняли тогда же, когда протирали пыль.

Да уж, наверное в архиве никто не был уже очень давно, здесь даже нет охранника. Гейдж был прав.

Том нашёл в столе на посту фонарик, проверил наличие батареек и, убедившись, что они на месте, направился вглубь архива.

Интересно, капитан, правда, нуждается в моей помощи, или я настолько ему надоел, что он отправил меня сюда, чтобы я тут задохнулся в пыли или сломал шею, падая в темноте, зацепившись за одну из этих коробок?

Он осторожно пробирался через архив, стараясь не зацепиться за разбросанные вокруг коробки со старыми делами, но всё же споткнулся об одну из них и еле удержался, чтобы не растянуться на полу.

Чёрт бы их побрал! Они бы хоть уборщицу наняли. Убиралась бы раз в год, все были бы довольны.

Снова приняв устойчивое положение, Том остановился и обвёл лучом фонаря пространство вокруг себя. Гейдж не сказал, какими именно делами он должен заняться. Судя по всему, он мог выбрать дело любого года, даже дело об исчезновении динозавров, если бы захотел.

Архив был большой, и Шеппард стоял в нерешительности среди полок, полных коробок с делами и вещдоками.

В архиве была кромешная тьма, луч фонаря словно разрезал нечто материальное. Вокруг стояла звенящая тишина, от которой закладывало уши. Однако в этой тишине, в воздухе ощущалось какое-то еле заметное движение. И от этого создавалось впечатление, будто архив дышит.

Шеппард положил руку на кобуру. Он был отнюдь не из боязливых, но все его инстинкты говорили ему, что в этом месте что-то не так.

Том не мог сказать, какого размера архив. Каждый раз, когда он пытался осветить пространство вдоль стеллажей, луч его фонаря упирался в пустоту.

Он долгое время блуждал в темноте, осматривая стеллажи. Если бы его спросили, сколько времени он там провёл, он не смог бы ответить. Иногда ему казалось, что за ним кто-то идёт, тогда он останавливался и напряжённо прислушивался. Шеппард мог бы списать это всё на разыгравшееся воображение от гнетущей обстановки, но он привык доверять своему чутью и считал, что всё это ему не мерещится.

Том бродил от стеллажа к стеллажу, пытаясь прочитать полустёртые надписи на коробках. Несколько раз он возвращался в одно и то же место, будто кто-то специально водил его кругами. Вернувшись в очередной раз к злосчастному стеллажу, от которого он всё никак не мог уйти, Шеппард подсветил коробки, кое-где покрытые от времени плесенью.

Его заинтересовала одна из коробок, на которой с трудом можно было различить еле заметный отпечаток большого пальца. Он подошёл ближе, чтобы получше её рассмотреть, но наткнулся на что-то большое и тяжелое, и ушиб ногу. Он посветил фонариком вниз и увидел металлический ящик с висячим замком, на боку которого была надпись: «Совершенно секретно!»

Тому стало холодно, и он почувствовал, что это именно то, что он всё это время искал. Под стеллажом, на полу, стояло несколько таких ящиков, но только этот был закрыт. Все ящики были очень тяжёлыми, и, взяв один из них, Том со второй попытки сбил замок.

В ящике лежали десятки папок. Тому даже не надо было открывать их, чтобы понять, что все они заканчиваются одинаково.

Папок было действительно много, и в каждой из них могла быть информация очень важная для расследования.

Судя по всему, меня ждёт ещё одна бессонная ночь…

Том любил загадки и расследования, но чтение отчётов утомляло его почти также, как их написание.

Он не мог точно знать, какие из этих дел важны для расследования. Ему нужно было забрать их все.

Как только Шеппард поднял ящик, незримое присутствие, которое он ощущал ранее, стало ещё более навязчивым. Казалось, будто кто-то дышит ему прямо в спину.

Ящик был большой и тяжёлый, и при всем желании Том не мог обхватить его одной рукой. И это ему очень не нравилось, потому что в случае опасности, он не сможет быстро выхватить из кобуры пистолет, а это может быть чревато большими неприятностями.

Но никакого другого выхода не было. Шеппард поудобнее обхватил ящик руками и осторожно двинулся в сторону выхода, полагаясь лишь на своё шестое чувство.

Чем ближе Том приближался к выходу, тем более вязким и плотным становился воздух. Все его движения замедлились, он с трудом мог идти. Шеппард чувствовал, что все его движения скованы, причём это никак не связано с тяжестью ящика, который он нёс.

Он с трудом подавил желание добраться до пистолета, но понимал, что оставить отчёты он не может, а стояние над ящиком с пистолетом посреди темного архива ему ничем не поможет.

Том продолжал двигаться в сторону выхода, с трудом передвигая ноги. Воздух стал настолько плотным, что, казалось, мог в любой момент застыть.

Шеппард осматривался по сторонам, пытаясь понять, в какую сторону двинуться. Наконец Том увидел пятно света, свет был совсем близко, и он поверил, что выход уже совсем рядом. Но чем ближе он подходил к свету, тем больше отдалялся от него. У него перехватило дыхание, голова раскалывалась, всё вокруг кружилось, было чувство, будто он падает в глубокий колодец. Свет быстро удалялся, вскоре он стал таким далёким, что практически померк. Воздух сомкнулся вокруг него, стал непроницаемым, Том почувствовал, что задыхается в этом коконе.

– Ну уж нет! Я здесь не останусь! Слышите меня? Не останусь!

Том сделал отчаянное усилие и рванулся вперёд. Воздушная паутина начала рваться, и он почувствовал, как движения теряют скованность. Далёкий свет стал приближаться, и Том сам не заметил, как ворвавшись в приёмную, налетел на стол охраны и растянулся на полу.

Он лежал на полу и радовался, что может дышать. Конечно, потом он захочет найти объяснение тому, что произошло, но не сейчас. Сейчас он просто хотел закрыть глаза и лежать вот так, опустошив голову от всех мыслей.

Но разлёживаться нельзя. Что бы это ни было, оно всё ещё здесь, и ему лучше поскорее убраться отсюда, пока что-нибудь ещё не случилось.

Шеппард с трудом поднялся на ноги и подошёл к двери выхода. Распахнув её, он почувствовал сладостную долгожданную прохладу.

Он вышел на улицу и с наслаждением вдохнул полной грудью чистый вечерний воздух. За его спиной раздался громкий вздох. Том оглянулся, но никого не увидел. Вздох был очень похож на вздох облегчения, казалось, будто само здание радо избавиться от следов чудовищных преступлений, ранее хранившихся в нём.

Вечерний воздух был свежий и очень холодный. Том потеплее укутался в своё пальто.