Стивен Кинг - Черный дом

В полумраке коридора глаза доктора мрачно блеснули.

— А потом, как вы можете догадаться, разверзся ад. Миссис Маршалл вернулась в состояние, в каком ее госпитализировали. К счастью, я находился в больнице и, узнав, что произошло, приказал дать ей успокоительного и поместить в особую безопасную палату. В этой палате стены покрыты мягким материалом, лейтенант.., миссис Маршалл вновь поранила пальцы, и я не хотел, чтобы она нанесла себе новые травмы. Как только успокоительное подействовало, я поговорил с ней. Прослушал пленку. Возможно, мне следовало сразу позвонить в полицию, но прежде всего я несу ответственность за своих пациентов, поэтому я позвонил мистеру Маршаллу.

— Откуда?

— Из ее палаты, с сотового. Мистер Маршалл, разумеется, настаивал, чтобы я передал трубку жене, и она тоже хотела поговорить с ним. Во время разговора она вновь разнервничалась, мне пришлось дать ей еще небольшую дозу транквилизатора.

Когда она успокоилась, я вышел из палаты и вновь позвонил мистеру Маршаллу, чтобы рассказать о содержании пленки. Хотите ее послушать?

— Не сейчас, доктор, благодарю. Но меня интересует один момент.

— — Спрашивайте.

— Фред Маршалл попытался имитировать акцент, с которым говорил человек, сделавший эту запись. Что вы можете сказать об этом акценте? Может, этот человек — немец?

— Я думал об этом. Похоже на немецкое произношение английских слов. Если точнее, как будто француз пытается говорить на английском с немецким акцентом. Только не знаю, возможно ли такое. Слышать такой речи мне еще не доводилось.

С самого начала разговора доктор Спайглман пристально смотрел на Джека, словно оценивал только по ему ведомым стандартам. Лицо его все это время оставалось бесстрастным, как у сотрудника дорожной полиции.

— Мистер Маршалл сообщил мне, что намерен позвонить вам. Вроде бы у вас и миссис Маршалл образовалась уникальная связь. Она знает, что вы очень хороший полицейский, и кроме того, полностью вам доверяет. Мистер Маршалл просил, чтобы вам разрешили встретиться с его женой, и она тоже сказала мне, что должна поговорить с вами.

— Тогда вы можете со спокойной душой разрешить мне побеседовать с ней наедине. Мне нужно полчала, не больше.

Улыбка исчезает с лица доктора Спайглмана так же быстро, как и появляется.

— Моя пациентка и ее муж доверяют вам, лейтенант Сойер, но не в этом дело. Вопрос в том, могу я доверять вам или, нет.

— Доверять мне в чем?

— Во многом. Прежде всего хочется знать, будут ли ваши слова способствовать улучшению самочувствия моей пациентки. Не расстроите ли вы ее? Не вселите ложные надежды? В голове моей пациентки глубоко укоренилась идея, согласно ко-1 торой параллельно нашему миру существует другой, соприкасающийся с ним. Она думает, что ее сына держат взаперти в этом мире. Я должен сказать вам, лейтенант: и моя пациентка, и ее муж уверены, что вы знакомы с этим миром-фантазией… Моя пациентка не имеет на этот счет ни малейших сомнений, ее муж верит частично, но не собирается с этим спорить, потому что его жене так хочется.

— Понимаю. — Джек может сказать врачу только одно, и он это делает:

— Вы, разумеется, должны отдавать себе отчет, что в разговорах с Маршаллами я выступаю как неофициальный консультант Дейла Гилбертсона, начальника полицейского участка Френч-Лэндинга.

— Неофициальный?

— Чиф Гилбертсон просил меня помочь ему в розысках Рыбака, и два дня назад, после исчезновения Тайлера Маршалла, я наконец-то согласился сделать все, что в моих силах, чтобы остановить этого негодяя. Но официального статуса у меня нет.

Однако мои знания и опыт в полном распоряжении чифа и его подчиненных.

— Давайте расставим точки над i, лейтенант. Вы не морочите головы Маршаллам вашим знакомством с миром-фантазией миссис Маршалл?

— Я отвечу вам так, доктор. Из записи на пленке мы знаем, что Рыбак действительно держит Тайлера Маршалла под замком. Из этого следует, что он сейчас не в нашем мире, а в мире Рыбака.

Брови доктора Спайглмана поднимаются.

— Вы думаете, этот монстр живет в том же пространстве, что и мы? — спрашивает Джек. — Я — нет, да и вы тоже. Рыбак живет в собственном мире и действует в соответствии с законами, которые сам же придумал и разработал. Благодаря моему опыту я знаком с этим гораздо лучше, чем Маршаллы, полиция и даже вы, если только вам не приходилось много работать с психически больными преступниками. Вы уж извините, если мои слова кажутся вам наглостью, у меня такого и в мыслях не было.

— Вы говорите о личностных профилях? Правильно я вас понимаю?

— Во время службы в полиции меня привлекали к участию в специальной программе, которой руководило ФБР, связанной с разработкой личностных профилей, и я там многому научился. Но я говорю о том, что лежит за профилем, — отвечает Джек, думай при этом: «Теперь мяч на вашем поле, доктор. Вот и решайте, что с ним делать».

Спайглман медленно кивает. За линзами очков сверкают глаза.

— Думаю, я знаю, о чем вы. — Он задумывается, вздыхает, скрещивает руки на груди, вновь задумывается. — Хорошо. Я разрешу вам повидаться с ней. Одному. В моем кабинете.

Тридцать минут. Я не хочу стоять на пути прогрессивных методов расследования.

— Спасибо. — Джек улыбается. — Обещаю, эта встреча принесет много пользы.

— Я слишком долго проработал психиатром, чтобы верить в такие обещания, лейтенант Сойер, но надеюсь, что вам удастся спасти Тайлера Маршалла. Позвольте проводить вас в мой кабинет. Вы подождете там, пока я приведу мою пациентку через другой коридор. Так будет быстрее.

Доктор Спайглман направляется к концу темного коридора, поворачивает налево, снова налево, достает из кармана большую связку ключей, открывает дверь, на которой нет никакой таблички. Джек следует за ним в помещение, которое словно состоит из двух частей. В одной — длинный письменный стол, кресло, кофейный столик со стеклянным верхом, заваленный медицинскими журналами, и шкафы с бумагами, во второй доминирует кушетка с кожаным подголовником. Стены украшают репродукции картин Джорджии О'Киф note 94 Note94 О'Киф Джорджия (1887 — 1986) — художница, одна из наиболее известных представительниц современной живописи США. Автор абстрактных произведений, символика которых навеяна миром природы (в частности, пустынями штата Нью-Мексико, где она жила с 1949 г.). Эффектны и, ее крупные красочные натюрморты с изображением цветов. Первая выставка — 1916 г. . За столом — дверь, которая, как понимает Джек, ведет в маленький чулан. Вторая дверь, за кушеткой, похоже, соединяет кабинет доктора с соседней комнатой.

— Как вы видите, — говорит доктор Спайглман, — я тут и работаю, и консультирую. Большинство моих пациентов приходит через приемную, через нее я проведу и миссис Маршалл.