Стивен Кинг - Черный дом

— Ну? — спрашивает Дейл.

(перья).

— Ты не ошибся, они кое-что скрывали, но ничего особенного.

Фред Маршалл тяжело откидывается на спинку стула, часть надежды на счастливый исход выходит из него, как воздух из проколотого колеса.

— Вскоре после того, как они вышли из магазина «С семи до одиннадцати», Уэкслер отправил Ти-Джи за вашим сыном, рассказывает Джек. — Доехав до Куин-стрит, Ти-Джи увидел на тротуаре велосипед и кроссовку. Разумеется, они сразу же подумали о Рыбаке. Эбби Уэкслер смекнул, что вину за похищение Тайлера могут возложить и на них, все-таки они его бросили, и придумал версию, которую вы слышали, будто Тайлер уехал от них, а не наоборот.

— Если вы видели всех четверых примерно в восемь десять, значит, Тайлер исчез буквально через несколько минут. Что же делал этот псих, прятался за изгородью?

— Возможно, что и прятался, — кивает Джек. — Твои люди проверили изгородь?

(перья).

— Детективы полицейского управления тщательно осмотрели и саму изгородь, и землю под ней. Нашли только листья и грязь.

Фред Маршалл вскакивает и с силой врезает кулаком по столу:

— Мой сын пропал за четыре часа до того, как кто-то заметил велосипед. Сейчас уже половина восьмого вечера! Его нет уже целый день! Чего я здесь сижу? Мне надо ездить по городу, искать его!

— Все ищут твоего сына, Фред, — отвечает ему Дейл. — Мои парни, детективы из полицейского управления, даже ФБР.

— Я на них не надеюсь, — качает головой Фред. — Они до сих пор не могут найти Ирму Френо, не так ли? Как они найдут моего сына? Насколько я понимаю, у меня только один шанс. — Он поворачивается к Джеку, его глаза ярко вспыхивают. — Этот шанс — вы, лейтенант. Вы мне поможете?

Третья и наиболее тревожная мысль, которая утаивалась до сих пор, обусловленная опытом полицейского, заставляет его сказать:

— Я бы хотел поговорить с вашей женой. Полагаю, вы намереваетесь навестить ее завтра. Не будете возражать, если я поеду с вами?

Дейл моргает:

— Может, нам следует это обсудить? Ты думаешь, от этого будет толк?

— Возможно, — отвечает Джек.

— Ей наверняка станет полегче, если она увидит вас, — уверенно заявляет Фред. — Вы ведь живете в Норвэй-Вэлли? Это по пути в Арден. Я могу заехать за вами около девяти.

— Увидимся в девять, — отвечает Джек, игнорируя взгляд друга, красноречиво говорящий, что он считает эту поездку ненужной, и внутренний голос, нашептывающий:

(перья).

— Потрясающе! — восклицает Генри Лайден. — Не знаю, благодарить тебя или поздравлять. Пожалуй, уместно и первое, и второе. Мне представляется, что ты рад, что все так обернулось.

— Не говори глупостей. Я поехал туда только для того, чтобы отец мальчика не приезжал ко мне домой.

— Это не единственная причина.

— Ты прав. Я немного нервничал. И решил, что смена обстановки пойдет мне на пользу.

— Но была также и другая причина.

Генри, ты по самые яйца в свином навозе, ты это знаешь?

Ты думаешь, что я так поступил из чувства гражданского долга, или из сострадания, или из альтруизма, или чего-то там еще, но это не так. Мне не хочется этого говорить, но у меня далеко не такое доброе сердце и не столь развитое чувство ответственности, как тебе кажется.

— По самые яйца в свином навозе? Ты попал в десятку. Я не то что по яйца в свином навозе, а по грудь, а то и по подбородок, и не только сейчас, но большую часть моей жизни.

— Приятно слышать, что ты это признаешь.

— Однако ты не правильно меня понял. Ты прав, я думаю, что ты хороший, порядочный человек. Я не просто так думаю, я это знаю. Ты скромный, сострадательный, честный, ответственный.., каким бы ты сам себя ни считал. Но я-то говорю не об этом.

— Тогда о чем?

— Другая причина, по которой ты решил поехать в полицейский участок, связана с той проблемой, тревогой, заботой, как ни назови, которая донимает тебя последнюю пару недель.

Все это время ты ходишь как в воду опущенный.

— Ха! — вырывается у Джека.

— Эта проблема, этот твой секрет, отнимает у тебя половину времени и внимания, ты существуешь только наполовину.

Сладенький, неужели ты думаешь, что я не замечаю, когда ты встревожен или поглощен своими мыслями? Я, возможно, слепой, но уж это я вижу.

— Хорошо. Положим, в последнее время что-то меня тяготило. Но при чем здесь моя поездка в полицейский участок?

— Варианта два. Или ты поехал, чтобы схлестнуться с тем, что тяготило тебя, или ты от этого убегал.

Джек молчит.

— Отсюда предположение: эта проблема должна иметь отношение к полицейскому периоду твоей жизни. Возможно, связана с каким-то давним делом. Может, преступник, которого ты засадил за решетку, недавно освободился и теперь грозится убить тебя. А может, дело совсем в другом: выяснилось, что у тебя рак печени и жить тебе осталось три месяца.

— У меня нет рака печени, и, насколько мне известно, никто из освободившихся преступников не собирается меня убивать.

Все мои дела, во всяком случае большинство, спокойно хранятся в архиве УПЛА. Разумеется, кое-что меня в последнее время тревожило, и мне следовало ожидать, что ты это заметишь. Но я не хотел, ну, грузить тебя этой проблемой, пока не разобрался с ней сам.

— Скажи мне только одно. Ты собираешься схлестнуться с ней или убежать от нее?

— На этот вопрос ответа нет.

— Это мы еще поглядим. Еда наконец готова? Я умираю, просто умираю с голоду. Ты слишком медленно готовишь. Я бы уже десять минут как все закончил.

— Придержи лошадей, — отвечает Джек. — Осталось немного. Все дело в твоей идиотской кухне.

— Самая рациональная кухня в Америке. Может, и во всем мире.

Быстро ретировавшись из полицейского участка, чтобы избежать бесполезного разговора с Дейлом, Джек вдруг решил позвонить Генри с предложением приготовить обед для них обоих. Пара хороших стейков, бутылка доброго вина, жареные грибы, овощной салат. Все необходимое он мог купить во Френч-Лэндинге. Раньше Джек три или четыре раза готовил обед для Генри, а один раз Генри приготовил несъедобный обед (домоправительница взяла все баночки с травами и приправами, чтобы помыть их, а потом поставила не на те места). В половине девятого он подъехал к просторному, белому дому Генри, поприветствовал хозяина и с продуктами и «Холодным домом» прошел в кухню. Положил книгу на дальний край стола, открыл бутылку вина, налил по стакану хозяину и себе и принялся за готовку. Но поначалу несколько минут привыкал к особенностям кухни Генри, в которой все лежало не по видам, сковородки — со сковородками, кастрюли — с кастрюлями, а по назначению, в соответствии с блюдами, для которых требовались те или иные кухонные принадлежности. Если Генри хотел пожарить форель и картофель, от него требовалось лишь открыть определенный шкафчик и воспользоваться всем, что там лежало. Кухонные принадлежности делились на четыре основные группы (мясо, рыба, птица и овощи), с многочисленными подгруппами и подподгруппами в каждой категории. Эта система классификации сбивала Джека с толку, и иной раз ему приходилось заглядывать в несколько ящиков, прежде чем он находил нужную сковородку или лопаточку. Пока Джек рубит овощи, Генри накрывает на стол, ставит тарелки и столовые приборы и садится, чтобы расспросить своего отягощенного заботами друга.