Стивен Кинг - Черный дом

— А теперь, Арнольд, — возобновляет Джек незаконченный разговор, — скажи, тебе нравится служба в полиции, не так ли?

— Мне? Нравится. — Арнольд не может заставить себя встретиться взглядом с Джеком. — И я мог бы быть хорошим полицейским, я знаю, что мог, но чиф не очень-то мне доверяет. — И он раздраженно сует руки в карманы брюк.

Джек разрывается между жалостью к этому в принципе безобидному человеку и желанием гнать его пинками до конца проселка. Арнольд не стал бы и хорошим вожатым скаутов. Его стараниями Дейла Гилбертсона подвергли публичному унижению, и, возможно, эта история будет стоить ему Должности на следующих выборах.

— Но ведь ты не выполняешь приказы, не так ли, Арнольд?

По телу Арнольда пробегает дрожь.

— Что? Я ничего не делал.

— Ты кому-то сказал о звонке. Возможно, даже двоим или троим.

— Нет! — Арнольд яростно мотает головой. — Я сказал только жене, никому больше. Во взгляде, брошенном на Джека, мольба. — Рыбак говорил со мной, он сказал мне, где тело, и я хотел, чтобы Пола знала об этом. Честное слово, Голли.., лейтенант Сойер, я не думал, что она кому-то об этом расскажет, я просто хотел, чтобы она знала.

— Это серьезная ошибка, Арнольд. — Джек мрачно смотрит на него. — Ты расскажешь чифу о том, что сделал, причем расскажешь прямо сейчас. Потому что Дейл имеет право знать, почему все пошло вразнос, и не должен винить за это себя. Тебе нравится Дейл, не так ли?

— Чиф? — Голос Арнольда переполняет уважение к начальнику полицейского участка Френч-Лэндинга. — Он, он.., он самый лучший. Но тогда он не уволит меня?

— Решать ему, Арнольд, — отвечает Джек. — Я считаю, ты это заслужил, но, возможно, тебе повезет.

Бешеный Мадьяр, волоча ноги, направляется к Дейлу. Джек пару секунд наблюдает за их разговором, потом идет мимо них к углу полуразрушенной закусочной, где все еще стоят, молча глядя друг на друга, Нюхач Сен-Пьер и Уэнделл Грин.

— Привет, мистер Сен-Пьер, — здоровается он. — Привет, Уэнделл.

— Я собираюсь подать жалобу, — шипит Грин. — Я готовил самый сенсационный материал за всю свою карьеру, а эта деревенщина засветил пленку. Нельзя так обращаться с прессой! Мы имеем право фотографировать все, что считаем нужным.

— Полагаю, ты сейчас скажешь, что имел право сфотографировать и тело моей убитой дочери. — Нюхач поворачивается к Джеку. — Этот кусок говна заплатил Тедди и остальному отребью, чтобы они отвлекли всех и никто не заметил, как он прошмыгнул в развалины. Он сфотографировал девочку.

Уэнделл нацеливает палец в грудь Джеку.

— У него нет доказательств. Но вот что я тебе скажу, Сойер.

Я сфотографировал и тебя. Ты прятал вещественные доказательства в кузове своего пикапа, и я выведу тебя на чистую воду.

Поэтому подумай дважды, прежде чем связываться со мной, потому что я сотру тебя в порошок.

Красный туман начинает застилать глаза Джека.

— Вы собирались продать фотографии мертвой девочки?

— А тебе-то что? — Рот Уэнделла кривится в отвратительной усмешке. — Ты ведь тоже не такой белый и пушистый, не так ли? Может, объединим наши усилия?

Красный туман сгущается.

— И как мы можем объединить наши усилия?

Стоящий рядом Нюхач Сен-Пьер сжимает и разжимает кулаки. Джек знает, что Нюхач правильно истолковал его тон, а вот Уэнделла Грина ослепляют долларовые купюры: вместо угрозы ему слышится в вопросе Джека деловое предложение.

— Ты позволяешь мне перезарядить фотоаппарат и сделать нужные мне снимки, а я молчу про тебя.

Нюхач наклоняет голову и вновь сжимает кулаки.

— Более того, я парень щедрый.., может, возьму тебя в долю, скажем, дам десять процентов.

Джеку хочется сломать ему нос, но он ограничивается ударом в живот репортера. Грин обхватывает живот руками, складывается пополам, потом валится на землю. Лицо его наливается краской, он пытается вдохнуть. В глазах ужас и недоумение: как такое могло с ним случиться?

— Видишь, я тоже щедрый парень, Грин. Сэкономил тебе тысячи долларов, которые пришлось бы заплатить дантисту, плюс избавил от перелома челюсти.

— Не говоря уже о пластической хирургии. — Нюхач постукивает правым кулаком по ладони левой руки. Выглядит он так, будто кто-то только что украл у него из-под носа любимый десерт.

Лицо Уэнделла лиловеет.

— К твоему сведению, Уэнделл, что бы ты там ни видел, я не прятал вещественные доказательства. Скорее, открывал их, пусть ты и не поймешь, о чем я.

Грину удается протиснуть в легкие кубический дюйм воздуха.

— Как только сможешь дышать, убирайся отсюда. Хоть ползком. Возвращайся к своему автомобилю и уезжай. И не теряй времени, а не то наш общий друг до конца твоих дней усадит тебя в инвалидное кресло.

Медленно, очень медленно Уэнделл Грин поднимается на колени, шумно втягивает ртом воздух. Встает. Машет им открытой ладонью, но значение этого жеста остается загадкой. Может, просит Нюхача и Джека держаться от него подальше, может, говорит, что больше не будет докучать им, может, и первое, и второе. Согнувшись, прижимая руки к животу, он скрывается за углом.

— Наверное, я у вас в долгу, — говорит Нюхач. — Вы позволили мне сдержать слово, которое я дал своей женщине. Но должен признать, Уэнделл Грин — единственный человек, у которого мне действительно хочется оторвать все, что можно.

— Я не знал, успею ли опередить вас.

— Действительно, терпение у меня практически лопнуло.

Мужчины улыбаются.

— Нюхач Сен-Пьер. — Нюхач протягивает руку.

— Джек Сойер. — Джек чувствует, что его рука попала в медвежью лапу.

— Вы собираетесь оставить всю работу полиции штата или продолжите поиски Рыбака?

— А как по-вашему? — спрашивает Джек.

— Если вам понадобится помощь или подкрепление, вы знаете, к кому обратиться. Потому что мне очень хочется поймать этого сукина сына, а я полагаю, если кто-то и сможет это сделать, так только вы.

По дороге в Норвэй-Вэлли Генри, внимательно выслушав рассказ Джека о стычке с Грином и разговоре с Сен-Пьером, кивает:

— Уэнделл сфотографировал тело, это точно. Когда ты вышел из здания и направился к своему пикапу, я услышал, как дважды щелкнул затвор фотоаппарата, но решил, что фотографирует Дейл. Потом услышал вновь, когда ты, Дейл и Дюлак вошли в закусочную, и понял, что кто-то сфотографировал меня.

«Что ж, — сказал я себе, — похоже, к нам пожаловал мистер Уэнделл Грин», — и велел ему выйти из-за угла. Тут с криками понабежали все эти люди. Но я услышал, как мистер Грин, воспользовавшись суматохой, проскользнул внутрь и сделал несколько снимков. А когда вышел оттуда и встал у фасада, твой приятель Нюхач засек его и разобрался с пленкой. Нюхач — это что-то, не так ли?

— Генри, ты собирался мне все это рассказать?