Флетчер Прэтт - Самый Странный Бар Во Вселенной [litres]

Волшебник, скажу я вам (заговорил бармен). Он дал мне однажды свою карточку; возможно, она где-то здесь. Теофрастус В. Абарис (мистер Коэн медленно выговорил непривычное имя); вы и сами могли его видеть, мистер Гросс. Он часто приходил по четвергам вечером, как и вы. Большой, жирный кусок сала, не настоящий жирок от домашней стряпни, как у меня. Он был бледен как мертвец, волосы свисали на воротник пальто, а голос был тонкий, писклявый, как у мальчишки-певчего. Вряд ли бы вы стали по такому субъекту скучать.

Он был из пьяниц-одиночек (продолжал Коэн), он никогда не покупал выпивки для бармена, но и домой ничего не уносил. Не то чтобы он был недружелюбным; он мог болтать без умолку часами, только половину из того, что он говорил, нельзя было понять. Я однажды поинтересовался, чем он зарабатывает на жизнь, и услышал в ответ, что он назвал какую-то религию… Сейчас я уже не вспомню ее названия.

(«Пифагорейство», – уныло сказал Мердок, взяв еще один стакан.)

Да, может быть; спасибо, мистер Мердок. Я никогда не слышал об этом прежде, но я спросил брата Джулиуса, который сейчас находится при исполнении, и брат сказал, что это все не очень хорошо, но никаких законов они не нарушают, пока не берутся предсказывать судьбу. Эта религия как-то связана с книгами. Да, есть очень старые книги, которые стоят немалых денег…

Вот что он разыскивал, по его словам. В последний раз, когда мы с ним встречались, он сообщил, что отправляется за книгой, сочиненной каким-то Небюлусом или кем-то еще.

(«Зебулоном», – уточнил Мердок.)

Вы, должно быть, слышали, как он об этом рассказывал. Он сказал, что гонялся за этой книгой сотни лет; он всегда так выражался – когда собеседник понимал, о чем он говорит, то не верил ни единому слову. Кажется, однажды Абарис заполучил книгу; он сказал, что отыскал ее на острове в розовом Аравийском море – как будто я не знаю, что морская вода не бывает розовой.

Потом он рассказал, что праведный Святой Петр похитил у него книгу; помимо того, что это чистейшая ложь, мне не понравилось, как он отзывается о святых и блаженных; и я ему все высказал. Но теперь он собирался вернуть украденное. Он сообщил, что вскорости в Бруклине состоится собрание людей, занимающихся подобными делами. По крайней мере, я так понял.

(«В Брокене», – уточнил Мердок.) Ну хорошо, в Брокене. Я все запомнил потому, что он назвал точную дату, а именно первое мая, и я подумал, что это, скорее всего, банда коммунистов или каких-то еще субчиков, но мой брат Джулиус (он сейчас находится при исполнении) сказал, что это неверно.

И все-таки для бизнеса его редкие посещения были полезны – он проделывал разные фокусы, все время шевелил пальцами, как будто играл на невидимом фортепьяно. Я когда-нибудь показывал вам бутылки из особого запаса, который я держу для него, а, мистер Гросс?

(Коэн ушел в подвал и принес бутылку. «Vin sable», прочитал Витервокс на этикетке. «Я знаю, что это такое; это по-французски, называется “песочное вино”. Может, вы на сей раз и себе нальете стаканчик, а, мистер Ко-ган? »)

Я бы не возражал; первый глоток сегодня, но не последний. Да, спасибо. Ну, я уверен, что они использовали черный песок или что-то похожее. Потому что, как вы лично можете убедиться, вино очень темное, как будто смешано с чернилами. Гаваган получает эти бутылки от импортера Костелло. Нет, я не продам вам ни капли этого напитка, мистер Гросс; такое нарушение стоило бы мне места. Это вино здесь исключительно для Абариса; а я не хотел бы, чтобы этот человек разозлился на меня; он умеет делать разные занятные вещи.

(Мердок издал звук, отдаленно напоминавший скрип ржавых петель.)

Что, разве вы сами в это верили? Нет, и я не верил, пока не увидел все собственными глазами. Вы знаете мистера Джефферса, не так ли, мистер Витервокс? Ну, теперь он стал совсем другим человеком, и все из-за этого Абариса. Прекрасный молодой человек и прекрасный товарищ, таким он и остался. Но в прежние времена, до того, как вы начали бывать здесь, мистер Витервокс, у него, возможно, было слишком много денег, и он слишком много тратил на девушек. Вот посмотрите на них по отдельности: деньги без женщин, или милая девочка без денег – и то, и другое может помочь молодому человеку, и он найдет себе место в жизни. Но соедините их – и чаще всего молодой человек проводит много времени за бутылкой.

Нет, не следует смеяться, мистер Гросс. Я – не тот человек, который станет порицать добрую выпивку, но я не хотел бы, чтобы люди выходили отсюда, не способные добраться домой на своих ногах. Приличные напитки помогают человеку понять, что в конце концов все его тревоги – сущие мелочи; но когда вы пьете, не зная забот, то главной заботой становится сама выпивка, а это плохо.

Именно это и случилось с мистером Джефферсом. Он начал выпивать вместе с женщинами, а потом уже пил без них; иногда он просто ужасно напивался. Когда я пытался привести его в чувство, он отправлялся за угол в то роскошное место, где никого не волнует, кому продают алкоголь; там мистер Джефферс напивался мертвецки. Много раз мой брат Джулиус вынужден был отводить его домой, просто в ужасном состоянии. В тот вечер, о котором я вам рассказываю, мистер Джефферс был здесь, как и Абарис – он именовал себя доктором Абарисом, я говорил вам об этом? Но когда я спросил, может ли он вывести бородавку с пальца моей жены, он сказал «нет»; так что не думаю, что следует называть его доктором.

И я спросил Абариса, может ли он сделать какой-нибудь фокус, чтобы заставить мистера Джефферса бросить пить: к примеру, взять бутылку и вылить из нее три разных напитка? Тогда он ответил: «Да, мой дорогой Коэн; конечно, мой дорогой Коэн. Наполните его стакан» – своим противным нежным голосом. Потом Абарис начал шевелить пальцами, как будто играл на фортепьяно.

Я наполнил стакан мистера Джефферса бренди, как он заказывал, и он взял стакан в руку; но прежде, чем он успел поднести сосуд к губам, бренди вернулся в бутылку, Богом клянусь. После третьей попытки мистер Джефферс оставил стакан в покое; на его лице появилось странное выражение, и он удалился. Я подумал, что он мог снова отправиться в то роскошное место за углом; но он вернулся на следующий вечер; и вы можете назвать меня оранжистом, если с первым же напитком, который заказал трезвый мистер Джефферс, не случилось то же самое. Я не знаю, что произойдет, если он явится сюда сегодня вечером, но с тех пор мистер Джефферс в рот не берет ничего крепче пива, и вы все это знаете, и я это знаю. Сам Абарис утверждает, что трюк очень простой; как он говорит, продолжающееся деяние.

– Воздействие, – произнес Мердок.

– Благодарю вас, мистер Мердок. Извините, мне надо узнать, что пожелает этот джентльмен.