Оксана Алексеева - Рассветница [СИ]

Покидал он город с чувством выполненного долга и легким сердцем, оставляя позади бардак и разрушение, ради чего и был рожден. Наличности у Хайша было немного, но это его никогда не пугало. Он охотник, он победитель. Иногда победы заставляют себя ждать, но только лишь ради того, чтобы принести потом еще больше радости.

Рассветник — не судья. Он не оценивает людей и их поступки.

Марина каждый день после занятий шла в больницу навестить подругу. Той нужна была скорее не медицинская, а психологическая помощь. Алиса расклеилась, превратилась в унылое подобие человека, которого каждая мелочь выводит из себя. А тут еще и Хайш явился, спрашивал ее про разлом. Оказалось, что она давно почувствовала по поведению хранителя нужное место. Но это стало всем известно после заинтересованности ею нападавшего. Демоны чувствуют ложь, сильные демоны чувствуют острее. Конечно, Хайш такую информацию мимо ушей пропустить не мог. Но он не доберется ни до Алисы, ни до ее близких — рассветники согласились помочь. Было даже ясно, почему Хайш не убрался из города сразу, но почему Алису его визит, протекший без каких-либо последствий, раздавил окончательно — не ясно. Теперь демон точно скроется подальше, а подруга восстановится. И Марина не оставит ее одну в этом.

Все люди — гости в этом мире. Но рассветники — слуги. Они нужны для того, чтобы мир оставался упорядоченным местом, где всегда есть равновесие.

Услышав крик, Марина остановилась и окинула взглядом стену. С этой стороны забраться можно без труда. И, оказавшись наверху, она просто спрыгнула, приземлившись на согнутые ноги. Защита рассветника амортизирует прыжок с большой высоты. В этом и есть преимущество: рассветник сильнее любого человека, он нечто иное. Он — служитель Порядка, то есть орудие. А орудие должно быть опасным.

Компания на ее неожиданное появление отреагировала недоуменным замешательством. Лишь только зареванная девочка впереди так и продолжала жалобно скулить. Загнали слабую в угол, окружили шакальей стаей, наслаждаются ее страхом. Марина схватила за волосы первого пацана и с силой пнула его в лицо. Добрые духи, опять кровь от джинсов отстирывать. Зато теперь этот взвыл погромче своей недавней жертвы. Марина медленно повернулась к троим оставшимся. Подростки — глупые, забитые гормонами, жестокие дети. Еще несообразительные — придется продолжать. Марина резко подбежала к следующему и ударила кулаком в скулу. Наконец-то, после этого все додумались, что делать, и бросились врассыпную.

Лишь после Марина повернулась к девчонке. У той только ссадина на руке алела, но в остальном она была в порядке. Теперь даже благодарно улыбалась, не в силах поверить, что все закончено.

— Спасибо, спасибо, — повторяла, как заведенная. Но потом глянула вслед убегавшим: — Они всегда меня обижают… Сдохните, сдохните твари!

Проклятие не было наполнено нужной энергией — не сработает. И работает это совсем не так. Марина тоже посмотрела на быстро уносящихся обидчиков. Смогла бы она убить их? Нет, даже эта мысль не должна появляться в голове. Рассветники не судят. Марина вмешалась в обстоятельство, но дальше — уже не ее дело. Она сказала как можно спокойнее:

— Учись защищаться. Проси помощи у всех, у кого можешь попросить. Расскажи родителям, учителям. Ты будешь удивлена, когда попросишь у мира защиты — и он тебе ее даст. Перестань быть жертвой, если надоело.

— Ну да! — надо же, и в голосе уже появилась энергия. — Родителям до меня нет никакого дела, а как защищаться? Я одна, а их…

Оправдания. Все оправдания. Некоторым просто нравится ощущение слабости. Но рассветники — не судьи. Марина сделала все, что могла, а дальше люди выбирают сами.

Войдя в палату Алисы, Марина замерла как вкопанная. Что-то изменилось — вид подруги стал другим, пропала обычная бледность, а на тумбе стоял поднос — она в кои-то веки все съела. Марина даже не сразу заметила главное: над волосами Алисы светлело сияние.

От изумления Марина не могла выдавить ни слова, зато Алиса щебетала за обоих:

— Мариш, привет! Садись, садись скорее. Мне так неудобно за свою затянувшуюся апатию, даже не знаю, что на меня нашло. Сегодня невролог меня осматривал — сказал, что есть заметные улучшения. Кажется, даже хромоты не останется! Я вот теперь точно знаю, что все будет хорошо.

Еще бы не было… Марина, не сводя взгляда с хранителя, медленно произнесла:

— И тебе привет, дух. Как ты выжил, наш героический напарник?

— Выжил? — тот ответил хмуро. — Что ты тут забыла, рассветница? Неприятности для моей любимой притащила? Убирайся!

Марине его реакция показалась и странной, и логичной одновременно. Хранитель, наверное, долго восстанавливался, потому его и не было. И он винил во всем не демонов, а рассветников… Но мог бы выказать и каплю уважения союзникам! Алиса права — у нее теперь все будет хорошо.

Марина перевела взгляд на лицо подруги и вздрогнула. Та выглядела мертвенно бледной.

— Мариш… ты с кем разговариваешь?..

— Твой хранитель вернулся, — Марина решила обрадовать подругу этой новостью.

Но Алиса затряслась, а потом закрыла лицо руками и завыла. Странно. Нет, Марина знала, что Алиса в хранителе видела не только благо, но ей казалось, что вся депрессия последних дней была связана с тем, что оберегающий дух погиб. Никто не говорил этого вслух, но не могли не думать о том, что металлическая пластина дает раздражение, что сухожилия не восстанавливаются по одной причине — всегдашнее везение Алисы ее оставило. Так разве не стоит сейчас порадоваться такому простому разрешению?

Но у подруги началась натуральная истерика. Марина не знала, что делать. Она подошла ближе, наклонилась и погладила по плечу. Алиса сквозь рыдания бормотала:

— Эта тварь… это Хайш! Сволочь! Он предложил… но я — я не соглашалась!

— Что предложил, Алиса? При чем тут Хайш? Похоже, он срулил из города.

— Тварь! Мерзкое отродье!

— Да что случилось, Алис?!

Та окончательно утонула в рыданиях. Марина просто ждала, не зная, как утешить. Немного успокоившись, Алиса пробормотала:

— Ничего не случилось. Просто новость неожиданная. Я решила, что началась белая полоса, а оно… Пожалуйста, оставь меня сейчас, мне нужно поспать.

Вероятно, это еще остатки пережитого шока. Ничего, пройдет. Но с того дня Алиса стала немного другой: замкнутой, губы поджаты, однако она постепенно приходила в себя. И через неделю, когда оптимистичные прогнозы хирурга конкурировали с оптимистичными прогнозами невролога, уверенно заявила Марине и Илье:

— Очень скоро меня выпишут. И я собираюсь остаться в вашем деле. Найду все известные заклинания, научусь делать амулеты. Я буду ценным членом команды.