Оксана Алексеева - Рассветница [СИ]

Но одна история Алису все же испугала — рассказ Марины о том самом знакомстве в кафе. Выходило так, что она действительно кого-то увидела, но его не видели остальные. То есть он был самым обычным человеком, а когда Марина спросила о нем у хранителя, тот вообще перестал с ней разговаривать. То ли не вспомнил того парня, то ли не счел нужным обсуждать. Но Алисе, как и Марине, претила сама мысль о том, что твари могут выглядеть не как твари, ничем от обычного человека неотличимые. И кроме того, Марина при таком общении привлекала к себе настороженное внимание зрителей, то есть очень рисковала — психиатры не будут интересоваться свидетельскими показаниями ее подруги, если за нее возьмутся.

Марина и Алиса на обеденном перерыве вышли из здания института, чтобы подышать свежим воздухом. Весна уже вовсю разогналась, приятно находиться на улице, однако формулировка Алисы смутила:

— Пошли на перекур!

Марина уточнила, ведь теперь они с подругой открыли все свои тайны, а тут такая новость — не то чтобы достойная осуждения, просто странная.

— Не знала, что ты куришь.

Алиса легко рассмеялась — она умела смеяться так, что всем вокруг становилось легче.

— Да нет, просто оборот речи. Но слушай, это ведь презабавная история! Я несколько раз пыталась — с друзьями за компанию. И то зажигалка переставала работать, то сигарета прямо в руках ломалась, то что-то происходило, что всем не до того становилось. Надо мной даже подшучивать начали, что проклятая! А оказалось, все совсем наоборот.

Марина посмотрела на белое свечение вокруг головы подруги и тоже рассмеялась. Хранитель ее был врагом для всех, кто мог причинить Алисе вред, но саму ее опекал похуже строгого родителя. Характер оберегающего духа до сих пор был обеим непонятен: он был молчалив, несговорчив и чаще напоминал капризного ребенка. Но сейчас Марина забеспокоилась, не воспримет ли он ее смех как издевку, потому осеклась и вежливо склонила голову, словно выказывала дань уважения волосам подружки. Алису такие проявления их странных отношений всегда веселили, но Марина не могла себя пересилить и начать разыгрывать хладнокровную мадам, которой все по барабану.

В киоске они купили по горячему пирожку с картошкой и, обсуждая новую лабораторную, медленно направились назад. Проходя мимо стоянки, заметили уверенно идущего в их сторону парня. Марина уже где-то его видела, старшекурсник. Зато Алиса склонила к ней голову и прошептала:

— Его Илья зовут. Чудо, какой хорошенький, правда?

Симпатичный, да. Темноволосый, худощавый, а руки заметно подкачаны. Такие по три раза в неделю в тренажерку ходят, чтобы нужный эффект на дам производить. Марина таких на дух не переносила. Но она не успела ответить. Парень шел не в их сторону, он направлялся прямо к ним, причем очень быстро. Вид сосредоточенный, ни тени улыбки, которая подразумевается при попытке познакомиться. Он сказал еще до того, как остановился перед ними:

— Мне нужна твоя помощь!

Сказано это было именно Марине, никаких сомнений. Алиса же ойкнула и запнулась на ровном месте, да так удачно, что упала на колени и выронила пирожок. Но парень на нее даже не взглянул. Он схватил Марину за локоть и буквально потащил обратно на стоянку. Марина обернулась, Алиса уже поднималась на ноги, а потом и с улыбкой помахала подруге рукой. Словно бы обрадовалась таким неожиданным переменам в личной жизни.

Обескураженная Марина даже не сразу сообразила, что происходит. Но потом опомнилась — дернула рукой и вскрикнула:

— Отпусти! Не смей меня трогать!

Он будто удивился и сразу убрал руки:

— Да я не собирался тебя трогать… Мне помощь твоя нужна, сказал же. Меня, кстати, Ильей зовут.

— Марина, — она ответила скорее по инерции или попросту не придумала, что еще сказать нужно.

Но он наклонился, чтобы смотреть прямо в глаза, и затараторил быстро:

— Марин, пойдем в машину, я по дороге все объясню. Боюсь упустить время.

Такого способа подката Марина даже вообразить не могла, она сложила руки на груди и поморщилась:

— Никуда я не поеду. Больше не подходи ко мне.

Она повернулась, чтобы уйти, но он снова схватил ее и посмотрел какими-то безумными глазами.

— Я рассветник, Марин! Еще не понял, кто ты такая, но точно кто-то из равновесников, а я сейчас даже от помощи закатника не откажусь.

Последняя фраза прозвучала громом среди ясного неба. Марина позволила себя и до машины дотолкать, и впихнуть в нее, а она все не могла определиться, какой вопрос задать первым. Илья занял место водителя и так рванул с места, что она от страха вжалась в сиденье. Потом, привыкнув к скорости, осторожно перевела взгляд на водителя. Он словно почувствовал или просто не дождался от нее хоть какой-то реакции, потому принялся объяснять сам:

— Мне неделю назад позвонил мужик один, сказал, что у него в квартире неладное. Но потом перезвонил и отменил вызов. А я что, навязываться буду? К тому же чаще всего в таких делах речь идет о домовых, а те никакой особой беды не сделают. Но адрес запомнил и мимо дома этого пару раз в день проезжал, так, глянуть. Ну и проглядел. Сегодня на учебу еду, а там… в общем, поздно уже. Моя вина. Надо было сразу к тому мужику бежать и навязываться…

Он замолчал и будто был очень расстроен. Марина выдохнула и сказала единственное, что вообще могла сказать:

— Ничего не поняла.

Илья отвлекся от размышлений и продолжил так же быстро:

— То ли пожар, то ли взрыв, аж окна в квартире вынесло. Я еду сегодня, а там куча пожарных, ментов. Вся семья мертва, даже дети… И только потому, что я навязываться не захотел. Ты не поймешь моих переживаний, если закатница. Кстати, а ты закатница?

Марина же уловила другое:

— Ты хочешь сказать, что нечто убило всю семью взрывом?!

— Убило, да. Хотя они могли быть мертвы и до того. Демон мог скрыть так следы или привлечь внимание. Например, мое. Я подождал, конечно, а потом в подъезд пошел — квартира на последнем этаже. И оно до сих пор там, у меня уже на подходе защита затрещала. Я, конечно, рассветник, но не самоубийца! Один просто не справлюсь…

Рассветник, но не самоубийца — какая интересная формулировка! А до сих пор Марине казалось, что это взаимосвязанные понятия. Она собирала информацию и по капле складывала, но Илья не давал ей даже возможности переварить, все тараторил и тараторил:

— Если закатница, то договоримся — называй цену. Я понимаю, что тебе плевать на смерть целой семьи, но на деньги-то тебе не плевать? Вообще не понимаю, почему мы должны враждовать! Спроси его, что ему нужно, хоть какой-то ориентир дай. Тебе же это ничего не стоит!

— Я… не закатница.

— Рассветница? — заметно обрадовался Илья. — Тогда у нас с тобой в два раза больше шансов. Черт его разберет, что там за демон, но хоть попробуем. Все лучше, чем засыпать сегодня с мыслью, что в ту квартиру другие люди зайдут. И соседи же… Многоэтажка! Представь, сколько там невинных! — он вдруг резко сбавил тон. — Только не говори, что ты медиум, и поэтому увидела трупоедика.