Наталья Калинина - Вальс над бездной [litres]

– Еще бы!

– Но Инга ему все объяснила – что происходит со мной и почему. Мне хотелось помочь ей, я очень по ней соскучилась и хотела увидеть. Поэтому вот так вышла с ней на связь. А потом мне удалось увидеть того, кто навредил Инге, – «считала» его след через один предмет.

– Как сейчас через зажигалку?

– Да.

– Получается, кто-то еще сейчас знает о твоих способностях!

– Таких людей не так уж много, Дэн. Инга, папа, ты.

– А кто-то из твоего прошлого? Тот, чей след ты тогда считала? – предположил Дэн.

– Того человека давно нет в живых. История случилась больше десяти лет назад.

– А твои друзья? Алена могла бы проговориться кому-нибудь о том, как ты ее спасла?

– Нет. Мы с ней не разговаривали на эту тему. Может, Алена ничего не помнит. Может, считает, что это был ее страшный сон.

– Но, однако, кто-то оставил зажигалку с «сообщением» и вызвал тебя.

– Я же говорю, что вопросов стало больше, чем было, – вздохнула Лиза.

– Мне страшно за тебя. Мне сейчас реально страшно за тебя, – пробормотал Дэн. – Если по моей вине ты оказалась втравлена в эту историю, то…

– Не говори так, – перебила Лиза. Сейчас за спиной Дэна не было напугавшего ее силуэта, но отвлечься от увиденного она так и не смогла. Лиза скользнула взглядом по профилю мужчины: по его ровной переносице, четко обрисованной нижней челюсти, «укололась» о щетину, мысленно растрепала ему волосы. От нежности и одновременно отчаяния защемило сердце. Он боится за нее, тогда как опасность угрожает ему.

– Что? – заметил ее взгляд Дэн.

– Ничего, – качнула головой Лиза. – Просто любуюсь. Я по тебе очень скучала:

Он протяжно выдохнул:

– Я больше не уйду, Лиз.

Она кивнула и попросила:

– Пожалуйста…

Дэн снял правую руку с руля и легонько сжал пальцы Лизы. На какое-то время в машине воцарилось уютное молчание. Он следил за указателями, она по его просьбе высматривала подходящее для обеда придорожное кафе. Но потом Дэн первым нарушил тишину:

– Знаешь, что я сейчас вспомнил? В твоем рассказе что-то мне показалось знакомым. А теперь я понял, что именно. Амалии однажды при мне приснился кошмар. Проснулась она такая перепуганная, что мне с трудом удалось ее успокоить. Потом Амалия рассказала, что видит этот кошмар периодически и, как ни странно, перед удачными сделками. Так что он вроде как предвещает ей прибыль и успех. А снится ей, что она находится в одиночестве то в городе, то в незнакомой местности, и за ней приезжает старый автомобиль с одной фарой, за рулем которого оказывается одноглазый водитель. Все прям так, как ты увидела.

– Амалии снится этот кошмар? Постоянно? – разволновалась Лиза.

– Насчет постоянно – не знаю. При мне было лишь раз. Это что-то значит?

– Может быть.

– Думаешь, ты настроилась на волну Амалии?

Лиза замолчала, обдумывая сказанное им, а потом спросила:

– А ты ездил с нею на море?

– Да, – нехотя ответил Дэн. – Незадолго до того, как мы с тобой встретились на вечеринке. Мы летали в Таиланд. Это было еще до того, как…

– Все в порядке, Дэн. Не надо объяснять. Я не об этом думаю. А о том, что я, возможно, вышла на ее волну.

– Но в горы мы не ходили. Амалия вообще противница походов. Любит отдых комфортный.

– Вот бы расспросить ее подробнее о кошмаре! – воскликнула Лиза. Но Дэн насмешливым взглядом остудил ее пыл:

– Вряд ли я стану расспрашивать Амалию о ее снах в то время, когда собираюсь с нею порвать. Кстати, вон там – приличное вроде кафе. Остановимся?

Через полтора часа Дэн привез Лизу к ее дому, проводил до квартиры, но заходить не стал.

– У меня еще осталось незаконченное дело, – сказал он. И Лиза поняла, что он имеет в виду разговор с Амалией.

Но, едва закрыв за Дэном дверь, Лиза взяла телефон и набрала номер мачехи.

– Инга, ты говорила, чтобы я больше не скрывала от тебя, если мне нужна помощь! – скороговоркой, пока не ушла решимость, протараторила она. Сделала паузу, как перед прыжком в воду, и выпалила на одном дыхании: – Мы с Дэном вместе. Я люблю его. И он меня, похоже, тоже. Он собирается порвать с Амалией ради меня.

Сообщив новость, Лиза замолчала. Молчала и Инга, то ли ошарашенная известием, то ли напуганная. Лиза не торопила ее, терпеливо ждала, хоть сердце стучало так громко, что его могла услышать Инга.

– Лиза, девочка моя… Я не знаю, что тебе сказать, – взволнованно проговорила мачеха. – Я бы порадовалась за твои новости и пожелала бы тебе счастья, но…

– Да. Поэтому я тебе и звоню. Я увидела за его спиной тень смерти. И не знаю, что делать, Инга! Я в отчаянии! Пожалуйста, помоги мне! Я не могу снова так страшно потерять любимого человека!

– Он не должен тебя любить, Лиза! – вскричала Инга. – Это предсказание… А если в опасности окажешься ты?! Ты мне как дочь! Господи, почему «как»… Ты мне и есть дочь!

– Так помоги мне, мама! – в отчаянии выкрикнула Лиза и заплакала.

– Лиз, ты должна оставить Дэна! Уйти!

– Это ничего не решит! Он не примет никаких доводов!

– Ничего не объясняй! Просто уйди! Возвращайся домой! – запаниковала Инга.

– Я не уйду от него, ничего не объяснив! Потому что это очень больно, когда от тебя уходят без объяснений! Так ушел Рон. Так ушел Дэн. Так однажды ушла и ты от моего папы! Инга, это невыносимо больно – когда от тебя так уходят! Даже если во имя спасения!

– Ты не должна быть с ним, – уже тихо, после долгой и тяжелой паузы, вымолвила Инга. – Я предупреждала. Это может быть опасно для тебя.

– Инга! Я не могу сейчас думать о себе. Я думаю о нем! Мы не можем быть не вместе, – возразила Лиза. – Все складывалось так, чтобы мы опять встретились!

Инга шумно вздохнула, а потом звеневшим от напряжения голосом ответила:

– Хорошо. Не знаю как, но я буду искать решения. Мы вместе будем искать их. Только ты должна рассказать мне все, без утайки. Прямо сейчас. Начиная еще раз с того вечера, на котором вы встретились. Все, слышишь, дочь?

– Да, мама, – ответила Лиза.

Яркие картинки на стенах, свежие цветы в вазах и симпатичные занавески на окнах, призванные создать уют, если и могли обмануть посетителей, то лишь ненадолго. Потому что приметы смерти вскоре становились заметны под этой неумелой маскировкой. Они пробивались тревожными звоночками в смеси запахов дезинфицирующих средств и лекарств, слышались в зуммере, по команде которого персонал в масках и синих робах торопился в палату, виделись в похожих на тени фигурах ходячих пациентов и штативах с капельницами, которые они возили за собой. Амалия до сих пор не могла привыкнуть к этому диссонансу, в который вступали игривый дизайн клиники и помеченные мрачной печатью изможденные лица. Эти цветы, картины и дорогая мебель лишний раз напоминали о том, что смерть не щадит никого: ни бедных, ни богатых. Деньги могут дать разве что возможность провести последние дни в комфортабельной палате под надзором внимательного персонала. Впрочем, тем, кто умом уже находился в закрытом мире и не узнавал родных, и тем, кто отсчитывал свои последние дни, было все равно. Жизнерадостный дизайн клиники был необходим скорее родственникам больных, чем им самим.