Август Дерлет - Тварь у порога [Сборник рассказов ужасов]

Но это было еще не самое страшное. В вечерней газете Блейк прочел о том, что удалось обнаружить журналистам после этих событий. Поскольку прибавлялись все новые подробности и росла паника среди населения, двое журналистов решили бросить вызов фанатичной толпе итальянцев и после того, как они смогли открыть входную дверь, пробрались в церковь. Они обнаружили, что на пыли в вестибюле и причудливом нефе церкви виднелись какие-то необычные полосы, а вокруг валялись полуистлевшие подушки и куски от обивки церковных скамеек. В церкви стоял очень неприятный запах, а повсюду виднелись желтоватые пятна, края которых казались обуглившимися. Открыв дверь в башню и немного выждав, потому что им почудился какой-то неясный звук сверху, они подошли к лестнице и увидели, что ее ступени очень чисто выметены.

В самой башне на полу оказались те же необычные полосы. Позже они рассказали о перевернутых готических креслах и панно с причудливыми изображениями. Но, как ни странно, не было даже упоминания о металлическом ящике и скелете. Что больше всего насторожило Блейка, помимо рассказа о пятнах и неприятном запахе, — последняя подробность. Она объясняла, почему были разбиты окна в башне. Все стрельчатые окна в башне были разбиты, а два из них были грубо и неряшливо заткнуты подушками и кусками обивки.

Вокруг на подметенном полу валялись куски обивки и другое тряпье, как будто действия некоего существа были прерваны в тот момент, когда оно хотело восстановить в башне абсолютную темноту — ту, что царствовала в давно минувшие времена.

Желтые обугленные пятна были найдены на лестнице, ведущей в остроконечную колокольню без окон. Когда один из журналистов взобрался по лестнице, открыл ведущий туда люк и осветил с помощью фонаря черное зловонное помещение, то не увидел ничего, кроме кучи какого-то бесформенного тряпья, лежащего около люка. Ну и, конечно, был вынесен вердикт, который уместился в одно слово, — шарлатанство.

Скорее всего, кто-то вздумал подшутить над суеверными жителями холма или некий фанатик решил вызвать у жителей ужас перед этим местом в каких-то своих интересах. А может, молодежь решила мистифицировать окружающих жителей. А потом произошел и вовсе забавный случай.

Полиция решила послать инспектора, чтобы тот проверил слова репортеров. Трое полицейских нашли предлог, чтобы уклониться от поручения, а четвертый очень неохотно согласился выполнить его, подозрительно быстро вернулся и не прибавил ни единого слова к сказанному журналистами.

С этого момента в дневнике Блейка стали появляться записи, в которых ощущалось нарастающее чувство страха и мрачного предчувствия. Он упрекал себя за то, что ничего не делает, и все время размышлял о том, какие события могут произойти в случае вторичного отключения электричества.

Впоследствии было доказано, что он три раза — во время последующих гроз — звонил в управление электрической компании и спрашивал о мерах, которые должна предпринять компания, чтобы не произошло отключения электричества в городе во время грозы.

Несколько раз в записях он удивлялся тому, что журналисты не нашли ни металлического ящика, ни скелета, когда исследовали помещение башни. Он предполагал, что их оттуда забрали, но кто? — об этом он мог только догадываться.

Больше всего Блейка пугало собственное состояние, он все время ощущал сверхъестественную связь своего сознания с тем, кто таился в отдаленной башне, этим ужасным существом — Обитателем тьмы, которого он невольно вызвал к жизни из глубины черных миров. Роберт все время ощущал давление на свою волю, к те, кто навещал его в последние дни, говорили, что он обычно отрешенно сидел за своим письменным столом и неотрывно смотрел на видневшуюся вдали остроконечную башню старой церкви, очертания который как бы плыли в потоках дыма и теплого воздуха, поднимающихся от города. В дневнике стали появляться заметки о страшных сновидениях, порой они оборачивались жуткой явью. Так, однажды ночью он очнулся совершенно одетым на улице, по которой автоматически шагал вниз по Колледж-холму и направлялся на запад. Он постоянно возвращался к мысли, что существо в колокольне прекрасно знает, где его надо искать.

После 30 июля в течение недели Блейк чувствовал себя очень плохо. Он не одевался, не выходил из дома и заказывал еду по телефону. Навещавшие его друзья обратили внимание на крепкую веревку, лежащую возле его постели. Блейк объяснил: в последнее время стал ходить во сне по ночам, что и заставило его связывать себе ноги каждую ночь. Это не даст ему уйти из дома или, по крайней мере, позволит проснуться, пока он будет развязывать узел веревки.

В дневнике появилась, запись об ужасном видении одной из ночей. 30 июля он, как обычна, лег спать и вдруг обнаружил себя в абсолютном темном пространстве, где можно было продвигаться только на ощупь. Все, что Блейк мог видеть, — это короткие, мгновенные горизонтальные вспышки яркого света, и он почувствовал отвратительнее зловоние и услышал над собой мягкие, крадущиеся звуки. Куда бы он ни пошел, все время натыкался на что-то, а каждый звук рождал ответное странное движение, смешанное со звуком, напоминающим скольжение дерева по дереву.

Однажды его руки наткнулись на пьедестал из камня, однако на нем ничего не стояло, а в другой раз он держался за перекладины лестницы, прикрепленной к стене, и поднимался наверх — туда, где зловонный запах ощущался более отчетливо, когда вдруг горячий сухой порыв ветра подхватил его. Перед глазами Блейка пронесся калейдоскоп фантастических видений, которые, несмотря на свою разрозненность, слились в картину огромной, бездонной темной бездны.

Он вспомнил древние легенды о первичном хаосе, в центре которого обитает слепая жуткая дьявольская сила — Азатот, Бог всего сущего, окруженный толпой бестелесных танцоров, убаюкиваемый звуками флейты, которую держат в лапах какие-то не имеющие названия существа.

Вдруг какой-то донесшийся издалека звук вывел Блейка из состояния оцепенения, и он осознал весь ужас своего положения. Что это был за звук, он так никогда и не узнал, — может быть, запоздалый звон колокола, который в этом году раздавался все лето на Федеральном холме, поскольку жители неустанно молились всем своим святым. Да это и не важно, но когда до него донесся этот звук, он вскрикнул от страха, очнулся, в диком ужасе спрыгнул с лестницы и, спотыкаясь, бросился вперед в почти кромешной тьме, обступившей его.

Он точно знал, где находится, и побежал вниз по винтовой лестнице, налетая на стену при каждом резком повороте. Это было кошмарное бегство через огромный, опутанный паутиной неф церкви, через заставленный старой рухлядью подвал, через окно — на воздух, к огням ночных улиц. Затем сумасшедший бег вниз с проклятого холма, через пустой город с черными башнями, и, наконец, по улице, ведущей к дверям его дома.