Елена Булганова - Девочка, которая спит [litres]

– Но тебе хоть нормально живется в этом приюте? Тебя не обижают?

Я усмехнулся. Знал бы папа, насколько трудно меня теперь обидеть. Кажется, он понял мою усмешку, потому что больше ничего не стал выспрашивать. Мы еще немного поговорили о домашних делах, потом отец вытащил из машины огромную сумку с моей одеждой и всякой вкуснятиной от мамы. Мы попрощались.

Это было самое грустное прощание в моей жизни.

«Немедленно пойдем к Эрику Ильичу и все обсудим! – скомандовала Иола, едва отец уехал. – Может, ничего страшного, может, так бывает».

Но я не мог даже двинуться с места – такое отчаяние навалилось. Я понял, что должен увидеть Тасю, если хочу хоть немного оклематься. И набрал ее номер – под громкое фырканье Иолы.

Тася была на занятии вокалом, но сказала, что подойдет. Музыкальная школа находилась совсем рядом, и скоро я увидел, как девочка бежит ко мне через улицу. Пальто распахнуто, шарф торчит из рукава и волочится по земле. Я бросился ей навстречу, вытащил шарф и обмотал вокруг ее головы – на улице была холодина.

– Как хорошо, что ты позвонил! – задыхаясь, выпалила Тася. – Уже знаешь, что Кира нашлась?

– Знаю.

Тася запрокинула голову и всмотрелась в мое лицо:

– Вид у тебя не слишком радостный. Не бойся, с ней все будет хорошо.

– Надеюсь. Мы скоро переезжаем, – сказал я и отвел глаза.

Но Тася даже обрадовалась:

– Вот это здорово! Тебе нельзя больше появляться в нашем дворе. В ту ночь сторож из магазина видел, как ты прыгнул из окна. Теперь все считают, что ты самый настоящий монстр. Еще начнут по тебе стрелять серебряными пулями.

– А что ты считаешь? – спросил я.

Тася легко рассмеялась.

– Ну, я же видела, как это начиналось! Нельзя стать монстром и даже не заметить.

Только тут я осознал, что мы бредем куда-то по снежной улице. Вдруг ужасно захотелось схватить Тасю на руки и отнести в лесной лагерь, показать, где я теперь живу, рассказать все без утайки. Может, я бы так и сделал, если бы не шипение Иолы, которая читала мои мысли, как открытую книгу. Я ограничился тем, что протянул Тасе руку – было очень скользко.

– Не оторвешь, как в прошлый раз? – лукаво спросила она.

– Не оторву! – заверил я. – С тех пор кое-чему научился.

Она с готовностью вручила мне ладошку а потом спросила:

– Все-таки интересно, а вот эта твоя способность… ну становиться жутко сильным – она все еще при тебе?

– Да, – сказал я. – Теперь я все время такой. Ты ведь, может, и сама догадалась: это случается, когда Иола рядом… то есть не слишком далеко.

Не знаю, может, мне показалось, но Тася после этих слов как-то утратила интерес к прогулке. Возможно, замерзла: мы гуляли на ледяном ветру. Она начала все чаще спотыкаться и дрожать. Мне ужасно не хотелось говорить, но пришлось:

– Наверное, возвращайся в школу, пока совсем не заморозилась.

Она тут же согласилась и отстранилась от меня.

– Хочешь, встретимся завтра на этом же месте, и я расскажу новости о твоей сестре? – спросила Тася. – Я хочу зайти к ней после школы. Конечно, мы не подружки, но при таких обстоятельствах… Придешь?

– Приду… – начал говорить я. И умолк. Вспомнились все предупреждения Димы и Иолы насчет того, что мне нужно поменьше встречаться с друзьями. – Вообще-то не знаю, – выдавил я из себя. – Вряд ли получится. У нас ведь в лагере каждый день занятия, и еще работа по хозяйству…

– Да? – ровным голосом спросила Тася. – Ну, конечно, тогда не надо.

Что-то в ее тоне мне ужасно не понравилось. Была в нем какая-то… отстраненность, что ли. Как будто я сказал ей, что через час уезжаю навсегда, а она тут же мысленно со мной простилась и решила не переживать больше по этому поводу.

Мы еще немного погуляли, но все уже было испорчено. Я лихорадочно соображал, как исправить положение. Я бы даже решился поцеловать ее – если бы такое в принципе было возможно. И просто проводил Тасю обратно к музыкальной школе. Через двадцать минут я уже спускался в родное подземелье.

Соболь работал у себя в кабинете, и я с ходу ворвался к нему. Вид у нашего директора был подавленный и усталый. Наверно, что-то у него не ладилось в последнее время, но мне сейчас было не до его проблем. И я заорал с порога:

– Эрик Ильич! А во взрослом возрасте могут проявиться такие странности, как у нас?!

Соболь оторвался от каких-то документов, глянул на меня пристально и уточнил:

– Странности?

– Ну, особенности, – поправился я. – Могут?

– Что случилось, Алеша? Боюсь, не очень понимаю, что ты имеешь в виду.

– Моя сестра нашлась, – сказал я. – Но, кажется, она превратилась в спящую.

Молчание. Я посмотрел на профессора – и его вид подсказал мне, что дело даже хуже, чем казалось.

– А это не может быть совпадением? – пробормотал он. – Сильное нервное потрясение может спровоцировать…

– Да, и врачи так говорят, – не дослушал я. – Но отец сказал, что у нее нет никакого стресса, она, наоборот, стала веселой, счастливой. И никому не рассказывает, где пропадала столько времени.

Соболь отодвинул в сторону бумаги и махнул рукой на стул:

– Садись, Алеша.

– Я не устал.

– Знаю! – раздраженно рявкнул он. – Понятно, что никто тут не устает, но мне как-то привычней говорить с сидящим человеком. Тем более разговор будет непростой.

– Значит, вы знаете, что с Кирой? – пробормотал я, падая на стул. – Ей можно помочь?

– Я не знаю, – сказал Эрик Ильич. – Правда не знаю. Я только слышал о чем-то подобном. Но считал вымыслом.

– А что вы слышали?

– Понимаешь, Алеша, наши пары иногда распадаются. Это возможно только в двух случаях: или одна из половинок погибает, или кто-то из пары совершает убийство. Софи уже говорила вам об этом?

– Да.

– Так вот, в мире нет ничего страшней участи атланта, потерявшего свою половинку, – торжественно и печально произнес Соболь. – Ты не прочитаешь об этом в обычных книгах, потому что в мире обыкновенных людей не существует привязанностей настолько мощных, как наша. Даже связь матери с ребенком не так сильна и всеохватна. Как ни ужасно звучит, но у женщины всегда есть надежда родить еще одного ребенка. А вот обрести еще одну половинку невозможно. Ну или почти невозможно.

– Значит, все-таки возможно?! – подскочил я на стуле.

– Конечно, люди всегда ищут варианты… Из древних книг я узнал, что среди нашего народа ходили рецепты обретения новой пары. Естественно, для этого нужно было найти человека из нашей расы, также свободного. Думаю, эти рецепты возникли в те времена, когда многие стали рождаться без пары. Согласно им, половинку можно было якобы привязать к себе при помощи неких снадобий и хирургического воздействия, совсем незначительного. Лично я не думаю, что такое возможно. Однако существуют легенды о Расколотых, которые ведут настоящую охоту… на подходящих атлантов.