Инаэль Аркантор - Полуночный рассвет [СИ]

— Изредка им разрешают поступать с беременностью по своему усмотрению. Что-то вроде лотереи. Обычно в этом случае асинайки просто её пропускают, но Элисса зачала ребенка от униата и осталась жить в Эртразе.

— Асинайка решила жить тихой семейной жизнью и воспитывать детей? — округлил глаза Кэйтан. — Это точно что-то новенькое.

— Ну… не такой уж тихой… и не такой уж семейной, — пробормотал я, вспоминая рассказы Элиссы о её похождениях. — Да и вообще, мою маму она родила и начала воспитывать скорее из любопытства. Пускай большую часть времени мамой занималась специально нанятая нянька или дедушка, но для Элиссы это всё равно был удивительный опыт.

«Быть родителем» у асинаев является чем-то вроде профессии. Весьма сложной, ответственной и требующей специального образования, на получение которого уходит лет двадцать. Очень немногие асинаи решают посвятить себя этому и проходят отбор. Всего пара процентов населения, или около того, но воспитывать чистокровных асинайских детей разрешено только им. Такие асинаи полностью посвящают себя воспитанию и обучению будущих поколений и всё свое время проводят вместе с небольшой группой детей. Но даже таким специалистам запрещено заниматься собственным потомством, так как считается, что все дети должны быть в одинаковых условиях.

Зачатие у асинаев происходит без прямого участия мужчины. Для женщины просто подбирается максимально совместимое семя из ранее сохраненных, и вводится внутрь. Сразу после родов, ребенка у матери отбирают и передают специалистам по новорожденным. А они через пару лет передают ребенка следующим специалистам уже по более позднему возрасту. И так они передают ребенка от одних к другим раз десять, пока он наконец не вступит во взрослую жизнь.

Для униата это всё звучит жутко, но у асинаев нет настолько прочных связей между родителями и детьми. Там матери не бьются в истерике, требуя вернуть им ребенка, а дети даже не пытаются узнать, кто их родители. Это просто не имеет какого-то особого значения. Можно сказать, для асинаев весь их народ — одна большая семья. Они ни за что не станут осознанно друг другу вредить и всегда могут рассчитывать на помощь своих собратьев.

— Мне никогда их не понять, — покачал головой Кэй. — Но ты тоже, получается, как и твоя мать, провел с асинайкой всё детство?

— Не всё, но большую часть. Отец обычно пропадал в своей компании или болел, а мама помогала ему и занималась хозяйством, поэтому на меня у них было не так уж много времени. Мама часто оставляла меня с Элиссой, когда я был маленький, а потом я и сам к ней сбегал.

— И ты умудрился рассказать мне о ней столько всего, но при этом скрыл, что она асинайка, — сказал Кэй с обидой.

— Ты не спрашивал. Если бы ты прямо спросил, я бы не стал врать. Тем более, что это бесполезно.

— Но почему было сразу не сказать?

— Не помню уже толком. Кажется, у нас был про асинаек какой-то разговор, и ты о них не очень хорошо отзывался. Поэтому я решил и не говорить сразу, но это затянулось и превратилось в какой-то секрет. Хотя, наверное, если бы ты просто сложил в кучу всё, что слышал о ней от меня и обдумал, ты бы и сам догадался.

— Да мне и в голову не могло такое прийти, я вообще не знал, что так бывает.

— Ну прости.

— Да ладно. забыли, — отмахнулся Кэй, после чего ненадолго снова воцарилось молчание.

Спустя минуту, Кэйтан горько усмехнулся, поднял на меня глаза и сказал:

— А я ведь поверил, несмотря на всю абсурдность ситуации. Вы настолько похожи, что это пугает. Я даже чувствовал её ауру, словно она действительно была тобой!

— Это такая техника, Элисса называет её слиянием. Благодаря нему, мы иногда меняемся местами. Только это секрет, никому не рассказывай, хорошо?

— Уж поверь, о том, что тут было, я точно не буду никому рассказывать! Кстати, пёс с ней, с аурой, но вы ведь и внешне копии друг друга.

— Элисса немного изменила свою внешность, но вообще мы действительно очень похожи.

— А ты… гм… — немного замялся Кэй, а потом все же спросил. — А ты не боишься, что она еще и ТВОЮ внешность изменила? Ты ведь похож на неё больше, чем на родителей. Если ты провел с ней всё детство, то возможностей было хоть отбавляй.

— Не думаю, что она стала бы это делать, не предупредив меня, но даже если так, то ничего страшного… наверное. В конце концов, когда я был маленький, я ей восхищался и во многом пытался подражать.

— О-о-о, это многое объясняет, — задумчиво потянул Кэй.

— Лет в пять я даже сказал родителям, что хочу быть ведьмой, как бабушка, что здорово их ошарашило. Тогда, кстати, они и начали ограничивать наше общение. Так что если Элисса в то время на меня влияла, нельзя сказать, что я этого не хотел.

— А сейчас разве что-то изменилось? По-моему, ты до сих пор пытаешься быть похожим на нее. У вас ведь даже стрижка одинаковая.

— Я не пытаюсь. Не хочу быть чьей-то неполноценной копией. А волосы… это… чтобы проще было меняться местами, — нашелся я.

— У тебя такие волосы, сколько я тебя помню. Ты не мог меняться с ней в двенадцать лет. Она что, и правда запрещает тебе стричься?

— Она не запрещает! — возмутился я. — Но ей нравится, что я похож на асиная, ей нравится расчёсывать и заплетать мои волосы. Если я постригусь, она расстроится.

— Священники называют такое непрямой манипуляцией.

— Да пусть хоть какой манипуляцией! Пусть даже она полностью изменила мою внешность, и я должен был быть совершенно другим. Это всё совсем не важно. Я многим обязан Элиссе, она всегда меня поддерживала и была на моей стороне. Она, наверное, самый дорогой мне человек. Я знаю, что всегда могу на нее рассчитывать, что бы ни случилось. Она мне поможет делом или советом и не станет потом отчитывать и допрашивать, как родители. И раз уж так получилось, что я ей нравлюсь именно таким, то так тому и быть. Это меньшее, что я могу для нее сделать! — сердито выговорился я, а затем, чуть успокоившись, добавил. — Хотя, надеюсь, я ещё немного подрасту.

— Я понял. Прости, что влез с расспросами, — извинился Кэйтан, чувствуя мое раздражение.

— Да ладно, чего уж там. Я потому и не хотел вас знакомить, но надо же было когда-то тебе рассказать. К тому же ты не думай, что это только ради неё! Изображать из себя асиная или меняться с Элиссой местами бывает и правда забавно.

— Да уж, я заметил, — скривился Кэйтан.

— И всё-таки, ты злишься.

— Я не злюсь! — воскликнул Кэй, и тут же добавил, но уже тоном ниже. — Ну может немного, но тут скорее на самого себя. Всегда думал, что легко могу отличить правду от лжи, но как же, оказывается, легко меня обмануть и заставить поверить во что-то настолько бредовое, как пристающий ко мне Инаэль в женском платье.

— Ты просто слишком полагался на чувство души. Тебе казалось, что ты видишь «меня» насквозь, но видел ты только то, что скармливала тебе Элисса. Возможно, будь на твоем месте обычный человек, он бы догадался, что что-то не так.