Кира Брид-Райсли - Четвёртый шкаф [litres]

– Джон? – позвал он, но никто не ответил.

С привычным спокойствием Клэй тихо нащупал пистолет, который держал в кобуре под письменным столом, и снял его с предохранителя. Потом подошел к открытой двери кабинета и помедлил, прислушиваясь к шумам из темного коридора. Ничего не было слышно. Клэй закрыл дверь и защелкнул задвижки.

Он отступил к центру комнаты и прислушался. Сначала все было тихо, и он опустил глаза и расслабил плечи, но вдруг резко вскинулся и сжал зубы. Он шагнул назад, глядя ровно в центр двери, навел на него пистолет и прицелился. Прошло несколько минут, но Клэй не отводил взгляда. В коридоре кто-то был.

Джон услышал, как входная дверь захлопнулась с тяжелым буханьем, и бросил ключи на стол на кухне. Он тяжело плюхнулся на диван и положил голову на спинку, изнемогая от усталости. Но спустя короткое время он снова поднял голову: из спальни опять доносился странный шум. Он походил на тихие звуки, которые раньше издавала кроличья голова, но что-то изменилось – непонятно, что именно. Вроде бы звучал голос, потом радиопомехи, потом голос, потом опять помехи. Повторялся один и тот же цикл.

Дверь в спальню Джона была почти закрыта. Он встал с дивана и медленно подошел к ней сбоку, тихо переступая ногами, как будто резиновые подошвы почти не касались пола. Он приоткрыл дверь: теперь звук был громче и отчетливее. Голос продолжал звучать, искаженный и невнятный. Джон включил свет и подошел к голове. Он опустил голову, чтобы его глаза оказались на одном уровне с пластиковыми глазами Теодора, и прислушался. Кроличья голова уставилась на него в ответ, пробормотала слова, перешла на треск статики, а потом начала сначала. Джон взял тетрадь и ручку с кровати, закрыл глаза и сосредоточился на звуках.

Спустя минуту он начал различать слова.

– Яркая, – прошептал Джон. – Яркая… что? Серебряная?

Он продолжил слушать, но не смог разобрать остальное. Джон стиснул зубы, открыл глаза и впился взглядом в кроличью голову, которая продолжала повторять все ту же бессвязную фразу. Джон глубоко вдохнул и выдохнул, стараясь сбросить напряжение в шее, челюстях и спине. Он сел на кровать, положил бумагу и ручку и снова закрыл глаза. Просто прислушайся. Звуки повторялись снова и снова. И вдруг стали понятными, как слова песни при тысячном прослушивании: Джон понял.

– Яркая звезда, Серебряный Риф, – повторил Теодор.

Джон снова встал, приложил ухо к носу Теодора и постарался убедиться, что услышал верно.

– Яркая звезда, Серебряный Риф, – кролик продолжил речитатив.

Джон бросился назад к машине.

Въехав на подъездную дорогу к дому Клэя, Джон резко остановился: входная дверь была распахнута настежь, и свет лился из дома во двор. Он взбежал по ступенькам и позвал хозяина.

– Клэй! Клэй, вы здесь? – он бросился внутрь, крича на ходу, и рванул к кабинету Клэя, который был в двух шагах от прихожей.

– Клэй!

Джон упал на колени рядом с Клэем. Тот лежал на полу, кровь залила ему пол-лица и лужей растекалась под головой. Глаза были закрыты. Джон схватил его запястье и прижал пальцы к венам, надеясь нащупать пульс: через несколько лихорадочных секунд у него получилось, и он испытал огромное облегчение, но ненадолго.

– Клэй? – повторил Джон и легко потряс его.

Клэй не ответил. Джон с тревогой осмотрелся. Новая дверь, которую Клэй описал как «укрепленную», была разнесена на куски. То, что от нее осталось, еще висело на верхней петле. Джон торопливо оттащил Клэя в холл настолько далеко, насколько мог.

Он оглядел кабинет: стул был перевернут, и все, стоявшее на столе, высыпалось на ковер. Он похлопал Клэя по плечу.

– Все будет хорошо, – сказал он хрипло, подошел к стационарному телефону и набрал 911.

В ожидании оператора он нервно смотрел на уничтоженную дверь. Через проем ворвался порыв ветра и унесся в открытое окно, забирая с собой ужас случившегося.

Шипение продолжилось; от него никуда нельзя было деться. Боль возникала внезапно, без очевидной причины, и они жались друг к другу, не понимая происходящего.

– Не двигайтесь, – сказал голос, и они задрожали от страха, потому что хорошо знали его.

Оцепенев, как напуганные животные, пытаясь спрятаться, хотя были целиком на виду, они жутко кричали, но мир их не слышал.

Тень закрыла свет, лившийся сверху.

– Будете ерзать, отрежу части, которые высовываются, – прорычал голос.

Шипение усилилось, раздался резкий щелчок, пронзила вспышка дикой боли, и тень ушла, держа что-то в руках.

– Я скоро вернусь.

– Меня не было меньше часа, – тихо сказал Джон, наклонившись над Джессикой, чтобы она услышала его за шумом телевизора в больничном холле. – Я вернулся и увидел, что он лежит на полу. Если бы я остался хоть ненадолго…

Он смолк, и Джессика посмотрела на него с сочувствием. Он поднял рюкзак с пола и положил на колени, касаясь переднего кармана, чтобы убедиться: голова Теодора по-прежнему была там, куда он ее сунул.

– Думаешь, кто-то просто решил отомстить? – спросила она и покраснела. – Не в том смысле «просто», что это несерьезно, но, думаю, Клэй нажил себе врагов, ведь он шеф полиции. Может, это не связано с… – она осмотрелась и понизила голос, – не связано с нами.

Джон посмотрел на рюкзак на коленях.

– Дверь… была разнесена в пух и прах, Джесс.

Джессика нервно оглядела коридор, как будто боялась, что Клэй может их услышать.

– Ну, так или иначе, это не твоя вина.

Между ними повисло тяжелое молчание, которое прерывали только полубезумные выкрики из телевизора. На экране шла нарезка из отвратительных клоунских рож. В какой-то момент Джон отвлекся, всматриваясь, не промелькнет ли призрак, который проплыл мимо него на улице, но в толпе ее не было.

– Народ просто обезумел на этих выходных, – сказала Джессика, вновь привлекая к себе внимание. – Одеваются в эти костюмы… Ты слышал, что мальчика похитили?

– Да, – сказал Джон. – Клэй мне рассказал. Больше того, когда я к нему зашел… – Джон прервался, потому что прямо к ним направлялась медсестра в голубой униформе.

– Джон, Джессика? – сказала она таким тоном, будто уже знала ответ.

– Да, это мы, – ответила Джессика с некоторым беспокойством.

Медсестра улыбнулась.

– Шеф полиции Берк хочет вас видеть. Я пыталась объяснить, что пока допускаются только близкие родственники, но что тут сказать. Приказ шефа.

Палата была совсем близко от холла, но резкий свет и глянцевые сероватые поверхности дезориентировали. Джон прищурился, чтобы яркий блеск не резал глаза. Джессика шла впереди, и он натолкнулся на нее, не осознав, что она остановилась прямо перед дверью Клэя.

– Что такое? – спросил он, не понимая, почему она приросла к полу.