Кира Брид-Райсли - Четвёртый шкаф [litres]

Джессика посмотрела на девочку-аниматроника в углу. Она отвернулась с отвращением. Капкан приблизился и в танце обошел Джессику по кругу, повторяя стишок. Она прикинула вес стула, отделявшего их друг от друга, и стала ждать возможности нанести удар. При этом ей приходилось отскакивать от него, она то и дело спотыкалась. Это безумие даже для него. Он то приближался, то удалялся, слова спутывались и превращались в чепуху, их прерывал его маниакальный смех. Джессика прочно держала стул, готовая ударить. Вдруг Капкан замер.

Руки Джессики дрогнули, и она со стуком поставила стул на пол. Капкан оставался на месте, и даже его лицо было абсолютно неподвижным. Как будто его выключили. Она едва успела об этом подумать, как его тело вдруг обмякло и с грохотом рухнуло на пол. Он замерцал, и вместо него появилась нераскрашенная кукла из сегментов. Джессика резко обернулась, чтобы посмотреть на девочку-аниматроника: она так и сидела с отсутствующим выражением лица.

– Ну довольно показухи, – из открытой двери послышался хриплый мужской голос. – Ты Джессика, да? – его голос был хриплым.

Она прищурилась. В тусклом свете нельзя было ничего различить.

– Я знаю этот голос, – медленно сказала она.

Из-за двери послышалось жужжание, и Джессика увидела, как что-то вкатилось в комнату – какая-то автоматизированная коляска. Он был одет в нечто вроде белой шелковой пижамы и черного халата из такой же ткани, которые скрывали его тело от подбородка до черных кожаных тапочек на ногах. За ним на стойке с колесиками висели три пакета для внутривенного вливания крови, и трубки, торчащие из них, скрывались под рукавом пижамы. Лысая голова была покрыта выпуклыми розовыми шрамами. Там, где шрамов не было, виднелись странные сегменты из пластика и металла, как будто вплавленные в кожу. Он чуть повернул голову, и Джессика увидела, что один глаз был совершенно нормальным, а второй просто отсутствовал: в глазнице зияла черная дыра, и из нее торчал тонкий стальной прут, поблескивающий на свету. Он был болезненно худым, лицо напоминало череп, и, когда он криво улыбнулся Джессике, она увидела, как сухожилия двигаются под кожей словно змеи. Ей пришлось сделать усилие, чтобы ее не стошнило.

– Ты знаешь, кто я? – спросил он.

Уильям Эфтон, подумала Джессика, но покачала головой, и он хрипло вздохнул.

– Иди сюда, – сказал он.

– Лучше я останусь на месте, – сказала она напряженно.

– Ну как хочешь.

Он осторожно сместил центр тяжести, и кресло зажужжало, медленно поехав вперед. Девочка-аниматроник бросилась было к нему, и он жестом отказался от ее помощи, но от этого потерял равновесие, и на секунду показалось, что он упадет набок. Однако он схватился за подоконник, скорчившись от боли, и выпрямился.

– По какому поводу был танец? – спросила громко Джессика, и он посмотрел на нее так, как будто был удивлен ее присутствием.

Потом он поднял руки к узлу на халате и неуклюже попытался его развязать.

– Я думал, ты будешь рада увидеть меня в прежнем образе. Лицо близкого друга, – сказал он и ухмыльнулся.

Он повертел в руке маленький диск и кликнул по нему. Нераскрашенная кукла на полу вдруг стала снова выглядеть как раньше – как истекающий кровью двойник Уильяма Эфтона, засунутый в костюм кролика.

– Время меняет все, – продолжил он, снова выключив диск. – Равно как и боль. Когда я звал себя Капканом, меня опьяняла власть, мне кружила голову новообретенная сила. Но боль меняет все, равно как и время.

Он распахнул халат, чтобы показать свой торс.

Там оказалась масса скрученной плоти, которую пересекали аккуратные диагональные линии стежков, сделанные черной ниткой. Разрезанную плоть скреплял пружинный замок. Некоторые за годы превратились в шрамы, другие почти не зажили, и кожа до сих пор блестела и была ярко-красного цвета. Он поднял руку к стежкам, стараясь их не касаться.

– Новая рана – работа твоего друга, – сказал он спокойно, а потом несколько наклонил голову вперед, привлекая внимание к своей шее.

Джессика невольно подошла ближе – и ахнула.

Сначала стало понятно, что на шее нет кожи, и ее внутренности оказались на открытом воздухе. Но кровь… он должен был умереть. Джессика медленно вдохнула и, пытаясь осознать увиденное, почувствовала, что у нее кружится голова. Рана была чем-то покрыта, возможно, пластиком – она видела уродливую красную границу, где с ним сплавилась кожа.

Сквозь прозрачный материал, чем бы он ни был, виднелось горло. Она слишком плохо знала анатомию, чтобы назвать отдельные части, но они были красными и синими – блоки мышц и длинные вены или сухожилия. Между ними вклинились вещи, которым было вовсе не место в человеческом теле, – кусочки металла, погруженные в ткань. Их было так много, что было невозможно сосчитать. Он сдвинулся, и кусочки тускло заблестели на свету. Джессика ахнула, а он издал свистящий звук. Ему явно было трудно дышать, повернув шею таким образом. Ей захотелось рассмотреть кое-что подробнее, и она наклонилась ближе. Теперь она почти касалась его и чувствовала ужасный запах дезинфицирующих веществ. Она вгляделась в прозрачную пленку и увидела, что это спираль. Ее кольца тесно обмотались вокруг трех вен, а острые края глубоко погрузились в красную мышечную ткань.

Джессика отступила назад и чуть не упала, споткнувшись о рухнувший манекен, копию Капкана. Она отпихнула груду конечностей, вернула себе равновесие и снова посмотрела на изуродованное лицо.

– Да, я тебя знаю. Ты ведь был охранником в торговом центре? – сказала она.

Он сжал кулаки, его глаза потемнели от ярости.

– Уволь. Охранник Дэйв был персонажем, наскоро сработанным, чтобы одурачить вас – тебя и твоих друзей. Это было оскорбительно. Чтобы притворяться ночным охранником-идиотом, лицедеем быть не надо. Главное, что так можно ходить, где хочешь, не привлекая внимания. Но какое-то время я был заметным. Правда, сейчас уже не важно – это все, что от меня осталось.

В его булькающем голосе слышалось отчаяние.

– Сядь со мной, Джессика.

Девочка-аниматроник подтянула его капельницу, помогая добраться в угол, где были сложены другие медицинские приспособления и стояло кресло с откидывающейся спинкой.

Джессика не спускала глаз с двери, готовая рвануть прочь, но вдруг тишину пронзил звук, похожий на детский крик где-то вдалеке.

– Что это было? – спросила Джессика. – Похоже на ребенка.

Эфтон проигнорировал ее и устроился в специальном кресле. Девочка-аниматроник что-то делала с аппаратами вокруг, прикрепляя электроды к голой коже его головы и проверяя капельницы. Послышался неровный писк медицинского монитора, и он махнул рукой.