Влад Поляков - Безликий. Возрождение [litres]

Вот, пожалуй, и все, что мне нужно было узнать, осталось только просчитать, где могут быть расположены остальные ключи, в каких местах Города. Наверное, последние слова я незаметно для себя произнес вслух, так как призрак начал отвечать:

– Церковь. Посетите главную церковь Города, там обязательно будет что-то необходимое вам. Кроме того, попробуйте…

Кажется, он продолжал говорить и дальше, но я уже не слушал, поскольку схватил Шэрол за руку и потащил ее за собой, одновременно крикнув:

– Бежим! Быстрее, во имя тьмы, а то будет слишком поздно.

Наверное, в моем голосе прозвучала такая тревога, что Шэрол и не пыталась сопротивляться, резво бросившись следом. В ее руке вновь мелькнула шпага, которую она явно предпочитала теперь держать в боевой форме, заранее приготовившись к возможным неприятностям. Молодец девочка, так, глядишь, и привыкнет к разумной паранойе, будет всегда готова отразить неожиданный удар, нанесенный из самого маловероятного места. Грустно, согласен, но иначе таким, как мы, просто не выжить. Не мы такие, жизнь вокруг заставляет развивать определенные грани личности.

Чувствую, как на том месте, где мы стояли всего пару секунд назад, горит даже воздух от обрушенной мощи. И сдается мне, некто доселе незнакомый находится совсем рядом, тщательно скрываясь от биолокации и чар поиска.

Сворачиваю в первый попавшийся переулок, еще в один, точно такой же… Рядом эта паскуда, рядом, но нападать то ли не решается, то ли выжидает наилучшего момента. Но я все равно «вижу» перед собой слепок его души, со всеми страхами и кошмарами, гнездящимися внутри.

Давно я не использовал один из самых аморфных, непонятных, но вечных страхов человека – боязнь затеряться в лабиринте городских улиц и улочек. Дарю его тебе, невидимый враг мой! Почувствуй, какое ощущение возникает у человека, раздавленного высокими громадами небоскребов, заплутавшего в зловонных лабиринтах городского дна. Пусть в твой мозг намертво впечатаются тупики, выход из которых погребен в извивающихся как черви переулках. Услышь вой сбившихся в своры собак и зловещий хохот уличных банд, почувствуй у своего горла холод скверной стали, ощути ужас бессмысленной смерти, что гуляет по ночным окраинам мегаполисов.

– Тут неподалеку, всего в паре десятков метров, одна из главных улиц Города, – шепнул я Шэрол. – Сейчас наш преследователь непременно появится там.

Еще одна яркая вспышка. Это мой новый знакомый профилактики ради запустил новый заряд испепеляющего пламени в нашем направлении. Но спущенный мной с цепи кошмар все же нашел лазейку к его разуму, и он теперь медленно отступает, не желая рисковать. Пусть невидимка не понимает толком, что именно внушило ему опасения перед недавно столь обыденными тесными улочками, зато результат налицо. Неуютно ему стало в лабиринте переулков, на простор захотелось. Сильно, неудержимо.

Давай же, давай! Я не знаю магического потенциала противника, а следовательно, и того времени, пока кошмар еще властен над его разумом, потому и спешу подловить врага в момент уязвимости. С нетерпением жду встречи с тобой, враг. Главное, чтобы в выбранном мной месте и на моих условиях.

Вот мы с Шэрол и вышли на простор улицы, где я незамедлительно окутываю нас «вуалью иллюзий». Теперь главное не делать резких движений. Тогда взгляд постороннего наблюдателя соскользнет с нас, как с пустого места. Та же судьба постигнет и стандартное заклятие поиска. Целенаправленное прощупывание пространства, конечно же, сорвет «вуаль», словно осеннюю листву при порыве ветра. Каждые чары имеют свой предел. Это закон.

С другой стороны, сомнительно, что наш враг, попавший на крючок кошмара, будет принимать столь тщательные меры предосторожности. Для него сейчас первоочередной задачей является избавление от терзающей разум магии, которую он наверняка уже распознал.

Ага! Из черного провала между домами неспешно, спиной вперед, выплыл силуэт, напоминающий человека в сером балахоне, парящего в полуметре над землей. Лица я так и не смог разглядеть под низко опущенным капюшоном. Видны были только кисти рук, намертво вцепившиеся в золотую чашу, над которой плясали языки пламени. Руки у инквизитора обгорели почти до костей, но складывалось впечатление, что он даже не чувствовал боли от ожогов, которая стала частью подвластной ему силы. Силы, берущей свое начало в хаосе. Словно подтверждая сей факт, трезубец у меня на поясе издал еле слышимое свистящее шипение и змеей скользнул в руку, обвившись вокруг нее.

Так что же я могу с уверенностью сказать о возможностях противостоящего мне мага? Владеет огненной стихией, перемешанной с магией света, усиливая доступное ему при помощи связи с хаосом. Способности к левитации заметно выше обычных, а значит, стоит ожидать и использования телекинеза. Ведь левитация есть не что иное, как телекинез самого себя, хотя тут возможны и исключения.

Тем временем инквизитор поднял чашу над головой, и из нее во все стороны брызнули струйки огня, образовавшие вокруг владельца чаши пылающий купол. А потом этот купол ощетинился световыми иглами на зависть любому дикобразу. Упс, дело пахнет керосином, знаю я подобные шуточки. Наверняка сейчас последует выстрел этими иглами во все стороны. Хм, душевный выбор, такая ухватка призвана не столько нанести вред, сколько просто обнаружить затаившегося противника.

– Туман. Он опять нашел нас, – пальцы Шэрол судорожно сжались, клещами обхватив мое запястье.

Последовавший ответ надо запоминать, бумага таких слов просто не выдержит… Действительно, из того переулка, откуда мы пришли, медленно ощупывая перед собой пространство, появилось сотканное из тумана щупальце. Вот уж действительно попал между Сциллой и Харибдой, прямо как один авантюрист греческого происхождения. Тот, насколько я помню, откупился от одного из чудовищ своими спутниками, гниденыш. Жаль, что его самого не сожрали древние чудовища, ох как жаль.

Мне же такой вариант не подходит никоим образом, так что придется прорываться, хотя сделать это будет нелегко, учитывая силу противостоящих мне прислужников хаоса.

Сдается мне, придется сейчас воспользоваться как собственным клинком, так и тем оружием, что получилось в результате слияния моего творения с предметом из хаоса. Клинок, гибрид меча и шпаги, появился из небытия мгновенно, сверкая отблесками пламени, падающими на него со стороны инквизитора с чашей огня в руках. Оживший же трезубец, судя по всему, и вовсе решил подчиняться мысленным приказам, изображая из себя своеобразного симбионта, на ходу ловящего желания владельца. И тут «вуаль иллюзий», до сего момента успешно скрывающая нас, приказала долго жить.