Сергей Брацио - Протозанщики. Дилогия [СИ]

— Почему?

— Потому что… потому. Не знаю!

— Смотри! — резко вскрикнул Рустам, указывая на могилу.

Холм потемнел. Буквы стали прозрачными. Едва заметный металл потек в центр могилы, где образовалась небольшая ямка. Тонкой струйкой, вздрагивая и пузырясь, вещество исчезло под землей. Ушло словно вода из ванной через открытую пробку.

— Все? — со смесью тревоги и радости спросил Антип.

— Смотри!!! — завизжал Рустам.

Из могилы вырвался фонтан сверкающего вещества! Блестящие роднички забили вокруг, с шипением извергая серебристые искры. Пузырящаяся амальгама, на мгновение подлетевшая в воздух, упала на глину и словно живая поползла в разных направлениях, сливаясь и образуя символы. На холме вспыхнули буквы, складываясь в новые слова.

— Что там? Что написано? — от испуга Антип не мог сосредоточиться, буквы разбегались перед глазами.

— Это… это тебе, — заикаясь, ответил приятель.

— Так, стоп! — попытался успокоить сам себя Анти-поэт, делая глубокий вдох, — Читай!

— «Фото не убирайте! Антип, если не веришь, что это я, могу рассказать о наших детских шалостях в деревне, когда нам было по 14 лет. Ведь больше никто этого знать не может, верно?» — прочел Рустам, — О чем это он?

— Я тебе расскажу! — крикнул кому-то Антип, и принялся засыпать буквы листвой, — Не о чем он. Врет он все!

— Кто он-то? — невольно улыбнулся Рустам.

— Волна это, Волна. Теперь верю, — бормотал Анти-поэт, увеличивая гору листьев, — Другого такого хама нет. Шантажист!

— Успокойся.

Антип выпрямился, разминая плечи. Страх происходящего не исчез, но сказка наполнилась новыми, приземленными, деталями. Шутка с того света чуть успокоила, вернула мысли на место, и, если окружающая мистика и попахивала бредом, то теперь стало ясно, что он не только в голове: все действительно происходит. Это вокруг.

Понять — часть дела. Поверить — часть пути. «Что делать дальше?» — этот вопрос безостановочно пульсировал в голове Анти-поэта. К странным ощущениям добавилось и новое: сопричастность, избранность! Никому в целом мире не известно о происходящем здесь и сейчас. Только они, друзья почившего, обладают возможностью «говорить» с покойником. Что это, честь или наказание? Кара или огромное, сводящее с ума, доверие?.. Антип не знал.

— Слушай… — вздохнул он, — Кроме всех ужасов, в этой истории есть и хорошее!

— Что же?

— Волна! Он не пропал бесследно. Он где-то в другом месте, и, если мы не знаем в каком, это еще не повод думать, что мы психи. А друг он и на том свете друг, как говорит народная мудрость.

— Нет такой мудрости, ты все придумал, — улыбнулся Рустам.

— Есть-есть. Просто ты не все русские пословицы и поговорки знаешь.

Антип умолк. Глаза приятелей встретились, передавая друг другу недосказанные мысли. Страх Рустама, лишь чуточку притупленный, столкнулся с готовностью Анти-поэта. Эта решимость испугала не меньше писем с «того света»: одно дело размышлять, а совсем другое помогать мертвецу. Взгляды разошлись, потупились, скользя по вездесущей листве.

— Если Лехе нужна моя помощь — он ее получит, где бы ни находился!

— То есть, едем в Херсон? — промямлил Рустам.

— Пойми, ему больше не на кого рассчитывать. Волна не стал бы смущать нас просьбами, если бы не крайность. Только нам он может доверять. Только мы сможем помочь!

— Значит, в Херсон… — обреченно выдохнул Рустам.

— Начинай тихо, да заканчивай лихо.

— Что? Что за лихо?

— Это поговорка такая…

— Нет такой поговорки.

— Есть-есть.

В зеленоградской кассе билетов не оказалось. Можно отправиться через несколько дней, но хотелось быстрее выполнить поручение. Решили ехать в Москву, в кассы Киевского вокзала, попытать счастье там.

Заходящее солнце отражалось в окнах медленно текущих авто. Засыпающие лучи лениво перешагивали с блестящих машин на витражи вокзала, но светило все дальше валилось за дома, и разумная автоматика раскрасила фасад электричеством. Холод возвестил о наступлении субботнего октябрьского вечера.

В кассах многолюдно. Очереди тянулись от входа до окошек через весь зал. Мягкий южнорусский говор наполнял помещение хором утомленных голосов. Приглушенное освещение вызывало желание спать. Сесть в поезд, заснуть под мерный стук колес и выспаться, не думая ни о чем.

Заняли очередь. Усталость вынуждала зевать, и сон пеленою затмевал взор, размазывая людей и кассы. Что-то слегка покалывало в груди Рустама, не давая уснуть окончательно, но реальность обрела мутные границы. Где-то в стороне бухтели пассажиры. Где-то вдалеке светились окошки… Где-то рядом упал Антип!

Грохот тела заставил резко обернуться, разгоняя сон. На мраморе пола мирно посапывал приятель: лицо искривлено в идиотской улыбке, руки собраны под головой; очередь колыхнулась, расступилась, гневно бормотнула что-то про сумасшедших, но через мгновение все забыли про упавшего человека.

Рустам, чертыхаясь, поднял бесчувственного друга. С трудом, волоком, дотащил до зала ожиданий. Несколько тычков прогнали сон, и Антип забурчал извинения. В кассы вернулись расстроенными и нервными. Несколько корявых «вас тут не стояло» бандит погасил одним взглядом, и люди пропустили парней обратно в очередь.

Теплота и мягкий свет снова приятно окутали Антипа. Тихое бормотание ласкало слух… Шторы век опустились, принося вожделенную темноту… Так приятно… Так хорошо…

Резкий удар по щеке привел в чувства! Антип вскочил на ноги, готовый дать отпор любому врагу. Взгляд пробежал по сторонам, но встретил лишь красного от бешенства Рустама в надоевшем уже зале ожиданий.

— Да что такое?! Что с тобой?! — бесился приятель, занося руку для новой пощечины.

— Понятия не имею! — перехватил ладонь Антип.

— Я сам почти засыпал… Знаешь, что мне не давало окончательно свалиться? Вот! — Рустам достал из нагрудного кармана фото Волны, — Она колотится как будто…

— Мистика какая-то!

— Неужели? И откуда бы ей взяться? — съязвил Рустам, — Ну что, еще раз попробуем?

— Даже не пытайтесь, — раздался за спиной голос с хрипотцой, — Каждый раз будет одно и то же.

Невысокого роста щуплый мужчина в казачьей форме осматривал приятелей сквозь заросли сдвинутых бровей. Голова чуть склонилась к плечу. Пальцы с едва различимым треском покручивали жесткую щетку седых усов. Во взгляде одновременно читалось и недовольство, и сочувствие, и желание помочь, и неверие в успех.

— Ты еще кто такой? — проворчал Антип.

— Я — помощник! — однозначно заявил казак.

— А-а-а, тогда все понятно, — отмахнулся бандит от незнакомца, собираясь вновь отправиться в кассу.

— Подожди, — остановил приятеля Рустам, — Что нам мешает выслушать? Мало ли…