Иван Бунин - Клуб благотворительных скелетов [Фантастика Серебряного века. Том X]

Родителям она не писала обо всем этом, боясь их испугать и огорчить. Когда они приехали погостить к молодой чете и выслушали жалобы дочери, то были сначала неприятно поражены и озадачены. Но вскоре отец рассудил:

— Что же, впрочем, тут особенного?! Всякое дело — есть дело, если оно приносит хороший доход. Не преступник же твой муж.

А мать, сочувствовавшая дочери, вздохнула и прибавила:

— В общем, твой муж, несмотря на постоянное общение с мертвецами, очень милый и любезный человек…

Эти рассуждения не успокоили Дину. Жизнь ее была отравлена, но она не смела жаловаться мужу на свою тоску, он только посмеялся бы над ее ребячеством. Ему удалось заинтересовать своей фабрикой тестя, и тот, уезжая, был очень доволен, высказав на прощание мысль, что всякое серьезное и честное дело требует к себе внимания, уважения и сочувствия.

Горькое, тяжелое чувство зарождалось в сердце Дины. Это чувство разрасталось все больше в укор и неприязнь. А муж глядел на нее любящими глазами, ласкал ее и не замечал, что она чахнет, — ее страшная худоба как будто даже особенно пленяла его. Чем больше она худела, тем нежнее и ласковее становился он.

Он с трогательной теплотой говорил, похлопывая жену по костлявой спине:

— Ах ты, скелетик мой милый…

Дину передергивало от этой странной любезности, а он был вполне счастлив. С особенным профессиональным сладострастием чувствовал он под тонкой кожей крайне истощенной жены великолепный скелет.

Дина зачахла, до последнего дня не умея привыкнуть к тоскливой обстановке своей жизни и к мужу, чьи руки, казалось, всегда хранили запах мертвечины. Ее простая, наивная душа не выдержала постоянного страха, тоски и отвращения.

Когда Дина умерла, господин Земба много и горько оплакивал незаменимую потерю. Потом, успокоившись, как будто даже просветлел и принял решение.

Он осторожно и тщательно в своей фабрике выварил труп жены. Давно Земба не видел такого стройного и пропорционального скелета. Он долго любовался им с гордостью и нежной печалью и сказал с глубоким вздохом:

— Дорогая моя Дина, мне очень тяжело расставаться с тобой. Но я хочу, чтобы достойная участь постигла тебя после смерти. Ты послужишь, моя незабвенная жена, возвышенной цели: я предназначаю тебя на пользу науки.

И господин Земба за хорошую цену продал скелет своей жены в местный университет.

Все включенные в антологию произведения, за исключением отдельно отмеченных случаев, публикуются по первоизданиям. Безоговорочно исправлялись очевидные опечатки; орфография и пунктуация текстов приближены к современным нормам.

Все иллюстрации взяты из оригинальных изданий. В случаях недоступности качественных копий те или иные произведения публиковались без иллюстраций либо же иллюстрации воспроизводились частично.

В оформлении обложки, фронтисписа и на с. 6 и 245 использованы работы С. П. Лодыгина.

Издательство сердечно благодарит С. Никитина за предоставленные сканы ряда публикаций.

Впервые: Золотое руно. 1907, № 1.

Рассказ М. А. Кузмина (1872–1936) — поэта, писателя, переводчика, критика, композитора и одной из ключевых фигур Серебряного века — был написан для объявленного журн. Золотое руно литературно-художественного конкурса на тему «Дьявол» и, как гласит ред. примечание, получил первую премию «по отделу художественной прозы».

Впервые: Золотое руно. 1907, № 7/9.

Впервые: Огонек. 1908. № 32, 10 (23) августа.

Впервые: Аргус. 1917. № 3.

B. Я. Светлов (наст. фам. Ивченко, 1860–1934) — писатель, историк и критик балета, театральный критик, либреттист. К литературе обратился после службы в кавалерии, опубликовал множество бытовых и исторических романов, сб. рассказов, популярных очерков и т. д., в 1904–1917 гг. редактировал журн. Нива. Во время Первой мировой войны служил добровольцем в Дикой дивизии. В 1916 г. женился на балерине В. Трефиловой, вместе с кот. в 1917 г. эмигрировал и обосновался в Париже, где Трефилова открыла балетную школу, а Светлов продолжал писать книги о русском балете, выходившие на франц. и англ, языках.

Впервые: Аргус. 1914. № 19.

Ю. Л. Слезкин (1885–1947) — весьма популярный до революции и в 1920-е гг. беллетрист. Сын генерал-лейтенанта, служившего в предреволюц. годы в Отд. корпусе жандармов. Учился на юридическом факультете Петербургского университета. Повесть В волнах прибоя (1906) о революции 1905 г. попала под арест и едва не привела писателя в тюрьму. Прославился благодаря многократно переиздававшемуся роману Ольга Орг (1914). В годы Гражданской войны побывал в Чернигове, «белом» Харькове, Ростове, Владикавказе (где сблизился с М. Булгаковым). В нач. 1920-х гг. в Москве был одним из основателей лит. кружка Зеленая лампа. С конца 1920-х г. несколько лет был отлучен от печати; положение изменилось с письмом Сталину (1933) и переходом Слезкина на соцреалистические позиции. Автор многочисленных романов, сб. рассказов, пьес. В числе произведений — памфлет-мистификация Кто смеется последним (Дважды два — пять, 1925) под псевд. Жорж Деларм.

Впервые: Русская мысль. 1909. № 4.

Впервые: Русская мысль. 1909. № 4.

Впервые в авторском сб. Темные аллеи (Париж, 1946) с датировкой «1.5.44».

Поздний рассказ русского классика и лауреата Нобелевской премии по литературе И. А. Бунина (1870–1953), основанный на фольклорных и сказочных источниках, включен нами в антологию как произведение автора, осознанно работавшего в парадигме Серебряного века.

Впервые: Золотое руно. 1906. № 7–9.

Б. А. Садовской (наст. фам. Садовский, 1881–1952) — прозаик, поэт, критик, литературовед, мемуарист-мистификатор. Сын нижегородского инспектора Удельной конторы. Учился на историко-филологическом факультете Московского университета. Публиковался в ведущих символистских журналах, занимая при этом консервативно-монархические позиции. Страдал сухоткой спинного мозга вследствие перенесенного в молодости сифилиса и лечения препаратами ртути, с 1916 г. был частично парализован. С конца 1920-х гг. жил в квартире, расположенной в одной из келий Новодевичьего монастыря. Автор романов, многочисленных сб. стихов, новелл, критич. статей, малоприятная личность и весьма одаренный писатель, не чуждый фантастике.