Элис Атлед - Мы все еще живы [СИ]

Ия сняла пушку с предохранителя. Отец называл это «светом Господним», разумеется, в шутку. «Свет» выглядел как модифицированный дробовик со стволом в форме вытянутой треугольной призмы. Сбоку загорелось число 99, обозначавшее процент заряда. Животное продолжало медленно двигаться к девушке, палец плавно лег на курок. Наконец они оказались нос к носу, форг принюхался. Ия молча смотрела на него, готовая в любой момент пробить его насквозь одним выстрелом. Родственник медведя закончил изучение, тяжело выдохнул и принялся карабкаться вверх по скале, решив продолжить свой путь.

«Правильное решение». Ия вновь поставила «свет» на предохранитель и тоже пошла своей дорогой.

Со спины по ее талии скользнула чужая рука и прижала к себе. Капитан тяжело выдохнул ей в затылок, и Ия поняла, почему мозг послал ей это воспоминание во сне.

— Пора вставать, — заявил он по-прежнему в ее затылок.

— Уже? — сонно спросила она лишь бы потянуть время.

— Да, — он сел. — Я знаю, тебе ничего не стоит проспать еще лет пять.

Девушка потянулась. Вставать совершенно не хотелось. Даже несмотря на то, что она сама спланировала всю операцию, сама выбрала дату и время. Правда, тогда она еще не знала, где проснется.

Самолет был на подходе к Восточному лагерю. И Ия, и Капитан были на нем в качестве пассажиров. Капитан возился с бумажками, объясняя своему заместителю, Сооду, что нужно делать и как. Соод активно кивал и поддакивал, но никаких встречных вопросов не задавал. Это был третий раз, если не двадцатый, когда Капитан объяснял ему правила заполнения документации и тонкости проверочного дела. Наконец мужчина отпустил измученного Соода, но не потому, что удостоверился в полном понимании происходящего своего подчиненного, а потому, что они приземлились.

— Надеюсь там не будет статуи в мою честь, — пробурчала себе под нос Ия.

Восточный лагерь встречал их бурным восторгом. Никто за последние пять-шесть лет не видел работающих самолетов. О прилете никто не знал заранее, как и все проверки, эта была совершенно внезапной.

— Капитан! — воскликнул приветливый мужчина в штанах цвета хаки. Отросшие усы и борода добавляли ему возраста, и никто бы не удивился, если бы неожиданно выяснилось, что ему лет двадцать. Он сделал пару шагов навстречу и вдруг встал как вкопанный, таращась за плечо Капитану. — А… О. Ия?! — она не сразу его узнала, но все же догадалась, кем он был. Правда, его радости девушка не разделяла. — Ты совсем не изменилась, надо же!

— Туонн? Я думала, ты погиб.

Туонн рассмеялся, и усы его зашевелились, будто были отдельным живым организмом, сидящем у него на лице.

— Да, наверное, так бы и было. Меня подобрали на обратном пути. А, знаешь, та винтовка, что ты мне дала, до сих пор у меня!

Давняя знакомая тепло улыбнулась.

— Рада, что ты все же выжил. Но нам пора.

— Так еще успеете все проверить, пойдемте, я вас чем-нибудь накормлю.

— Туонн Лид, мы здесь не из-за проверки. Эти обязанности я передал комиссии, возглавляемой Соодом, — Капитан указал на упомянутого, и тот кивнул. — Мы держим путь на северо-восток от лагеря. В горы Ценна.

— Но, — мгновенно растерялся Туонн, — там же ничего нет, кроме взбесившейся от голода живности и туч…

— Причина строго засекречена советом Ио. У меня нет разрешения говорить Вам об этом.

— Да давайте я вам что-нибудь покушать в дорогу дам!

— Прости, Туонн, — вмешалась Ия, — но у нас все есть. Взять тебя с собой тоже не сможем, — добавила девушка прежде, чем давний знакомый успел об этом попросить. — Поговорим, когда вернемся, — утешила она его.

Ия знала, что пожалеет о своем обещании. Туонн обожал устраивать пышные пиршества, если это можно было так назвать, особенно в условиях тотального дефицита. Всякого рода официальные события она ненавидела, предполагая, что ненависть эта передалась по наследству от Рота, который за все время службы при дворе Виада ни разу не побывал ни на одном общественном мероприятии, будь то бал, пир или обычная церемония.

На границе Восточного лагеря они миновали часовых, показав им документ, заверенный всеми печатями совета, и вошли в лес. В лесу все было спокойно, но как-то слишком спокойно. Не было слышно ни птиц, ни насекомых. Лишь грустное хлопанье листьев друг о друга.

— Мы идем до Ценна, а после куда? — поинтересовался капитан, сверяясь с картой.

— Покажу, когда придем.

Он не стал протестовать и придираться, знал ведь, на что и с кем шел. Они прошли мимо кустарника с розовыми ягодами.

— Кажется, здесь у нас когда-то давно был перевалочный пункт.

Капитан попытался проследить за ее взглядом, но так и не понял, что было не так с тем кустом. Тогда девушка рассказала ему то, что рассказывала своим друзьям неделей ранее. Капитан нахмурился, но ничего не сказал. «И такое бывает?» — читалось у него на лице.

Земля, рыхлая и влажная, со временем начала менять свой уровень и наклон. Они достигли гор.

Здесь уже были и птицы, неподвижно сидящие на ветках и таращившиеся на первых людей за почти что десяток лет, и олени, убегающие от них еще до того, как путники успевали их заметить. Так они шли, пока зоркий глаз Ии не выцепил вдалеке знакомый силуэт.

— Форг идет, — спокойно заметила она.

С таким оружием, как у них, нельзя было с первого же выстрела убить это создание, даже если попадание было в голову. Отбиваться было бы трудно. Но к их счастью, форг не стал к ним приближаться.

— Что это вообще такое?..

— Странно, но… он ушел. Может, чтобы незаметно подкрасться с другой стороны.

— Животные так делают?

— Эти — да. Они умны, хитры и, что самое главное, не едят трупы. Им нравится самим рвать тело жертвы, отрывать куски от еще живого создания. Я сталкивалась с одним таким раньше. Их тяжело выследить и догнать, но вот напороться случайно — очень даже возможно. Еще проще им выследить и догнать нас. Если придется с ним сражаться, без повреждений выйти не получится. Может, мы даже умрем.

Капитан снова промолчал. Умирать ему пока не хотелось, он должен все контролировать, для этого он здесь. Контроль и предотвращение нежелательных действий.

По дороге домой, Ия еще несколько раз замечала силуэт форга, но, как только зверь понимал, что его заметили, тут же уходил в противоположном направлении. Девушка не была уверена, что было тому причиной, или почему он не напал на нее тогда, когда ей было только пятнадцать. Несмотря на все знания в географии, политике, биологии, математике, химии, физике, родном языке и литературе, данные ей отцом, она не могла объяснить кучу вещей, а потому винила себя и свою несообразительность. Каждый раз, ломая голову над очередной загадкой, она думала: «Вот если бы я была хоть немного сообразительней, я бы точно все поняла сразу!» Еще большее разочарование ей приносила истина, которую она наконец понимала, но понимала недостаточно быстро, чтобы это могло ее удовлетворить. Сейчас был как раз такой случай.