Айя Сафина - Нина. Книга 3. Среди монстров

– Вы услышали мой акцент, – произнес он хриплым вкрадчивым голосом. – Последний раз, когда кому-либо удалось расслышать мой северный акцент, было пятнадцать лет назад. Кажется, пора возобновить визиты к логопеду.

Мужчина говорил, посмеиваясь над самим собой, а потом развернулся к Нине и уже в открытую проявлял интерес.

От его взгляда, медленно оценивающего с головы до ног, вдруг стало так стыдно. Словно Нина стояла не в платье с пышной юбкой до колен и практически нулевым декольте, а в одних чулках с подтяжками, какие она только что видела на той девушке, что сидела на Эрике. Нина неосознанно скрестила ноги и поймала себя на мысли, что в следующий раз она пошлет Изи подальше и натянет на себя картофельный мешок.

– Город Варде на острове в Варенском заливе. Слышали о таком? – спросил мужчина с сарказмом.

Нина не смогла сопротивляться желанию узнать, что это за далекий город, который пахнет влажными опилками и тоннами морской рыбы, и на мгновение заглянула в его воспоминания.

Бескрайнее синее море и яркое солнце на изрезанном белоснежными пышными облаками голубом небе. Несмотря на солнечную погоду, ему холодно из-за сильного северного ветра, пробирает аж под куртку и толстый вязаный свитер. Он едет внутри тоннеля, ведущего на материк, его охватывает панический страх детства – быть затопленным в тоннеле, ведь он проходит точно под заливом. Морской порт на два десятка суденышек, в котором всегда пахнет свежей рыбой – здесь ее добывают немало. Узкие мощеные улицы со старинными одноэтажными домами, которым насчитывается не одно столетие. Холмы ближе к центру острова становятся совсем высокими, и зимой гулять там опасно из-за риска провалиться в глубокий овраг. И все это так явственно пахло ее снами, словно она когда-то гуляла в них по этим самым улочкам и набережной вдоль гавани, вдыхала соленый воздух с острым запахом сгнивших водорослей и поедала щедро сдобренную розмарином и чесноком копченую рыбу, выловленную всего пару часов назад.

Нину так увлекла эта картинка далекой отсюда загадочной холодной страны, что захотелось оказаться там в сию же секунду.

– Паб «Глобус» с бесплатной засушенной рыбой на закуску, церквушка со шпилем на побережье, в ясную погоду ее увидишь раньше, чем маяк, – тихо проговорила Нина, любуясь треугольной крышей белоснежной церкви с ровными рядами скамеек и скромным алтарем.

Незнакомец задержал дыхание, а через секунду на его лице растянулась такая широкая улыбка, которой он не одаривал никого уже много лет.

– Поверить не могу! – выпалил он в ошеломлении. – Здесь трудно встретить людей с севера, а мне повезло встретить того, кто был в моем родном городе! Невероятно!

Нина вдруг поняла, что сболтнула лишнего. Но искренняя радость одинокого человека от встречи с тем, кто побывал в его родных краях, благодатно улеглась на груди ответной радостью дающего человека.

– Виктор Хаммель, – мужчина протянул руку.

Нина опешила. Ни знакомиться, ни тем более дотрагиваться до кого-либо она не планировала.

– Я… Эрик Манн…, – Нина сглотнула, пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить, кто она такая.

Мужчина нахмурил брови.

– Вы не Эрик Манн, – произнес он, хихикая.

Нина стала смотреть по сторонам в поисках чего-либо или кого-либо, кто мог бы вытащить ее из этой неловкой ситуации. Она не хотела обнадеживать человека дальше и врать о том, что она посчитала его городок с населением в две тысячи человек важным для визита и знакомства, а судя по его реакции, именно это его и обрадовало. Надо заканчивать этот фарс и возвращаться в бордель, уж лучше сидеть посреди извращенцев и пьянчуг, чем вот так жестоко пользоваться наивностью людей.

Внезапно, Нина что-то поймала. Какое-то мимолетное ощущение глубокой печали и горя, глубоко засевшие в душе Виктора, приложившего все силы для того, чтоб забыть, успокоиться и жить дальше. Но Нине было видно гораздо больше, чем ему, и она поняла, что нечто утраченное много лет назад, на самом деле все еще существует, и оно ближе, чем Виктор может себе представить.

– Та золотая брошь… гроздь винограда… с аметистами. Она все еще там. Застряла между половицами напротив удачливого капитана, – произнесла Нина.

Улыбка Виктора начала сползать, брови опустились, а глаза выражали немое замешательство.

– Что Вы сказали? – едва слышно спросил он.

Образы стали мелькать сильнее, голоса вернулись и теперь настойчиво твердили о каких-то непонятных и далеких отсюда вещах, событиях, людях. Голова снова закружилась.

– Простите, что-то мне не хорошо, – Нина сделала шаг назад и оступилась на каблуках.

Виктор хотел подхватить, но тут дверь распахнулась, и на балконе показался Фидо.

– Нина, что с тобой? Господин Хаммель? – Фидо удивился, увидев, что на балконе был кто-то еще. Сквозь стеклянную дверь он видел лишь Нину, и даже не предполагал, что все это время она была не одна.

– Фидо, – Виктор натянуто кивнул.

– Я хочу домой, – выпалила Нина.

Ее голова готова была взорваться от бесконечных картин и звуков, она нуждалась в длительном отдыхе, и не в клубе, не у Мии, и не на этом чертовом балконе.

– Идем вниз, – сказал Фидо.

– Нет! Веди меня домой! Иначе, клянусь, я убью тебя!

Нина говорила не всерьез, но Фидо, прекрасно наслышанный о ее талантах, вдруг замер и начал просчитывать варианты. Через минуту он сдался и сказал учтивому Карлу:

– Сообщи Эрику, что везем ее в апартаменты.

Учтивый Карл кивнул и достал из джинсов телефон.

Виктор Хаммель остался на балконе в полном недоумении, так и не узнав, кто эта девушка, когда она была в его городе, и каким образом узнала о том, что известно лишь ему и давно умершему человеку.

***

В этой стране царствовали холода. Соленые, влажные, снежные. Из-за моря осадков тут выпадало немеренно. Зимой снег покрывал толстым пластом весь полуостров, особенно на холмах, испещренных оврагами, там слой снега мог достигать трех метров, потому и ходить там в это время было опасно. Лето не радовало жарой, и температура едва дотягивала до восемнадцати градусов Цельсия, да и длилось оно не больше месяца. Все остальное время года коммуна находилась под управлением нескончаемого моросящего дождя, переходящего то в ливни, то в град. Климат здесь был малорадушным, а потому и людей жило немного, а гостей из других мест еще меньше, в основном это были рыбаки да геологи.

Нина сидит на огромном валуне диаметром в полтора метра не меньше, и наблюдает с высоты холма, как в бухту заходит гигантский рыболовный траулер. Его приезда ждут все, потому что он везет с собой около пятидесяти, одичавших от моря, и разбогатевших на очередном улове, рыбаков. Они заполонят городские пабы и маленькие гостиницы на целую неделю, выпьют тонны пива, щедро отблагодарят местных гостеприимных девушек, закупят сотни безделушек-сувениров для семей, и потом поплывут дальше своей морской дорогой.