Владислав Пашковский - Фб '98 [Сборник]

— Ни шагу назад! Велика Земля, а отступать некуда! Кто знает заклятия — сбивай паразитов!..

Высунувшийся Вурдман торопливо забормотал что-то на иврите, но это не возымело особого действия.

— Раскудрить твою через коромысло в бога душу мать триста тысяч раз едрену вошь тебе в крыло и кактус в глотку! — взревел разъяренный Никодим.

— Аминь, — робко добавил из склепа Папа Пий. Гремучая смесь иврита и латыни с чалдонским диалектом вынудила два глайдера взорваться прямо в воздухе.

— Парни! — неожиданно крикнул из окопа охрипший Упыренко. — Они пехом прут!..

— Вперед! — заорал Никодим, вспрыгивая на бруствер и разрывая на груди полуистлевшую тельняшку. — За мной, братва! Покажем членисторогим, как надо умирать во второй раз!..

И за широкой спиной Никодима встали во весь рост черноволосые вампиры Флоренции и Генуи, горбоносые упыри Балкан, усатые вурдалаки Малороссии и Карпат…

Они шли в свою последнюю атаку.

Многоголосый рев раскатился неподалеку за южными склепами, рев сотен глоток, Никодим обернулся — и застыл, недоуменно глядя на стройные колонны, марширующие к кладбищу Сан-Феличе.

Они услышали. Они успели вовремя.

Якши Фуцзяни и Хэбея, зомби Бенина и зумбези низовий Конго, алмасты Бишкека и тэнгу Ямато, ракшасы Дели, гэ Ханоя, гули Саудовской Аравии, уаиги Осетии, ниррити Анголы, полтеники Болгарии, бхуты Малайзии и Индонезии…

— Наши… — шептал Никодим, закусив губу прокуренными клыками, и по небритым щекам его бежали слезы. — Наши идут… Вот она, международная солидарность, вот он, последний и решительный…

Джованни молился.

Ряды гоблинцов смешались, и пришельцы стали беспорядочно отступать к своим кораблям.

— Ага, гады, не нравится! — Никодим мервой хваткой вцепился в обалдевшего от ужаса захватчика. — Пей до дна, ребята!..

Серое небо почти одновременно прочертили несколько огненных столбов — гоблинцы в панике стартовали, спеша унести дрожащие члены ног.

И тогда выбежал маленький лысый еврей, путающийся в длинных полах старомодного одеяния; а за ним, словно на привязи, неумолимо надвигался Огненный Столп Иеговы.

«Дядя…» — ошарашенно пискнул Вурдман, но великий каббалист раввин Арье-Лейб даже не обернулся, увлеченный преследованием.

Ослепительная вспышка озарила Землю, и с нашествием было покончено.

— А дальше?!

— Дальше…

Дедушка встал, и на его саване тускло блеснули медаль «За оборону Земли» и почетный знак «Вампир-ветеран».

— Дальше, как обычно. И стали они жить-поживать…

— И гематоген жевать! — хором закончили сияющие внуки. Дедушка счастливо улыбнулся и направился к наружной двери склепа, где в почтовом ящике его уже ждала корреспонденция: муниципальный еженедельник «Из жизни мертвых», научно-популярная брошюра «Светлая сторона склепа» и письмо.

Забрав почту, дедушка прошлепал к холодильнику и извлек из него пузатую бутылку с надписью на наклейке: «Кровь консервированная с адреналином. Пить охлажденной». Один из внуков потянулся было за другой бутылкой с темно-зеленой жидкостью, но старый вурдалак строго одернул неслуха и захлопнул дверцу.

— Мал еще! Нечего к хмельному приучаться! Это от тех… залетных… Вроде контрибуции. Этим самым и берем…

Он приложился к своей посудине и, сделав основательный глоток, довольно крякнул:

— Хорошая штука, однако… с адреналинчиком. Бодрит! И для здоровья полезно…

Обиженный внук включил телевизор, и бодрый голос диктора сообщил:

— А сейчас в эфире передача «Для тех, кто не спит вечным сном…».

Дедушка расположился в кресле, убавил звук и распечатал письмо, написанное неустойчивым детским почерком и начинавшееся словами:

«Дорогой дедушка Никодим! Пишет тебе девочка Варя из твоего родного села Кукуйчиково. Я хочу быть такой, как ты, и когда вырасту большой…»

1991 г.

[1]X л о п о к (жарг.) — взрыв малой мощности с разбросом радиоактивного вещества.

[2]Кабинет

[3]Тем не менее (фр.).

[4]Предельно допустимая концентрация.