Артём Галигров - Алчная лихорадка

В кадре показывают Аракчеева «Как вы сможете это прокомментировать?». Говорят, что вы тоже были среди этих людей.

Аракчеев на этом месте убрал звук и недовольно ухмыльнулся:

— Фу! Какой я не симпатичный в телевизоре. — Остальное мы знаем, но хотим послушать одного, человека, которому мы обязаны многим. Именно он остановил нас. Рифат Каримович! Прошу!

— Ну ладно, не надо так официально — отозвался Хасанов сзади и подошел ко всем.

— Одну секундочку — остановил его Аракчеев. — Я сделаю только молодым людям несколько объявлений.

Открылась дверь, и вошла плачущая Петрова.

— Увезли Сашеньку! — всхлипнула она и села за пустую парту.

Ребята сидели на среднем ряду. Артем сидел впереди один, рядом с преподавательским столом. Тут в дверь вошла еще одна девушка, с ярко рыжими прямыми волосами:

— Извините! Можно? — спросила она немного робко, но кокетливо.

— Разумеется — сказал Аракчеев. — Без вас как раз ничего и не получится. А вы кто, собственно?

Раздался легкий смех в зале, и девушка усмехнулась:

— Я, Рифату Каримовичу вчера помогала, провода дергала, он меня знает.

Хасанов ее узнает и кивает:

— Да, пожалуйста садитесь!

Рыжая девушка села рядом с Темой на первую парту.

— Свободно? — спросила она с кокетливой интонацией:

— Да! — железно сказал он. Артем даже не заметил, что в первые не присмотрелся к девушке и у него не возникло желание познакомиться.

Аракчеев встал в центр и начал свою всегда интересную речь:

— Прошу внимания! Начну. Первое. Я рад, что большинство исчезнувших с нашей кафедры живы и здоровы и я в том числе. Насчет комментариев о произошедшем, пока воздержусь, послушаем Каримовича. Конечно, все не так плохо, в жизни нам и посложнее приходилось. Насчет ущерба. Виноватых вроде бы и нет, поэтому, со всех учащихся в институте, которые не пострадали, будет взыматься некоторая плата. В помощь университету. Ее установит ректор. Это будет немного с каждого, я думаю рублей по 800. Так как нас все же много. Также это будет компенсация пострадавшим семьям. Где-то приблизительно с каждого сотрудника по две тысячи. Второе, нас сдают другие, что якобы мы во всем замешаны. Но мы примем оптимальное решение. Я думаю, что без работы не останемся. Третье — опять хорошая новость. Сессия откладывается на некоторое время, пока все не установится. Ну и наконец — погрустнел преподаватель — Мы горячо скорбим о скоропостижной кончине нашего сотрудника — Копанца Андрея Геннадьевича. Умного, порядочного, добросовестного и преуспевающего. Похороны за счет института, разумеется. Также соболезнования Вам, Каролина Людвиговна, правда не знаю пока, за что Сан Константиныча взяли. Уверен — ошибка! И также выразить соболезнования вам, молодые люди. Погибли также две ваши сверстницы, одна из которых активно помогала Хасанову в борьбе с нами. Также прошу прощения у всех за меня лично, я, будучи чудовищем, ничего не мог с собой поделать. Если что, то я помогу. У меня все!

Все аплодируют, и Хасанов сменяет трон.

— Спасибо, Анатолий Дмитрич! — тут он достал из чемоданчика маленький плеер. — Я сам ничего не знал, о том, что твориться. Конечно, первой кто заметил странности на территории университета — это Светлана.

Он показал на блондинку со скромной симпатичной внешностью. Все мигом оглянулись, Света даже покраснела.

— Сначала мы не восприняли всерьез ее заявления, в чем глубоко перед ней извиняемся.

Аракчеев с благодарностью посмотрел на Светку:

— Спасибо Вам, Светочка, что не бросили меня умирать в одиночестве! — смеясь сказал он, после чего все опять захлопали, а гражданка Томичева еще больше смутилась.

— Я горжусь тобой, Светлячок. — шепнул ей на ухо Антон и обнял за шею.

Хасанов продолжал:

— Я тоже не поверил, но когда, ближе к вечеру ко мне подошел вот этот молодой человек — сказал он и показал на Эдика.

Все посмотрели на него. Эд сидел мрачнее тучи.

— Когда ко мне подошел он, я уже насторожился. Шергерт мне рассказал про Вас, Наталья Григорьевна и про то, что исчезли еще несколько молодых людей.

— Это было так ужасно!!! — вспоминала Самойленко.

— Я сразу понял, что пахнет жареным. — продолжал Хасанов. — Но я на кафедре позже всех ухожу и знаю, кто последний уходит. Обычно это был Копанец. Я заметил в нем странности тем утром и на протяжении того дня, когда Томичева и Шергерт почуяли неладное, Андрей сидел в каморке весь день. А при выходе оттуда, он нервничал. Я установил в его каморке подслушивающее устройство, изобретенное мной. А также незаметно в преподавательской, в лаборатории и в парочке аудиторий. Я это сделал так, на всякий случай. Эти странности могли быть от кого угодно и откуда угодно. А на днях я прочел вот это.

Он достал журнал исторических аномалий:

— Все было очень похоже, на то, что здесь написано. Я и не мог представить, что следы ведут, действительно, к нам на кафедру. Мой жучок, как я его назвал, записал очень важную информацию. Благодаря ей, мы сейчас живы и здоровы. Я ночевал той ночью на кафедре и неоднократно слушал эту запись, пытаясь понять ее до конца. Предлагаю вам ее послушать. Подходите ближе, слышно плохо.

Народ зашевелился. Все стопились. Хасанов включил запись.

— Это было 25 июня, позавчера, когда покойная ныне Петушкова, как я думал, пришла пересдавать Андрею экзамен.

— Я помню этот момент. Я ее ждал в тот вечер, и мы поехали к Теме домой. — грустно говорил себе под нос Эд.

— А мы с Тохой и с Алинкой гоняли на мотике, тебя, Свет, искали. Как это было давно, и я был так счастлив — сказал Тема.

— Ч-ч-ч-ч! Давайте слушать! — заткнула их Света.

— Каморка Копанца. Петушкова садиться рядом с Андреем.

— Садись, Родная. — услышали все. — О многом поговорить надо!

Эдик встал с места. Только теперь он узнал сущность его сладкого пирожного.

— Я поняла о чем, когда при нашей встрече сверкнула молния, мой персик! — сказала ласково Радина.

— Вот такая у нас судьба, Радиночка. Были любовниками, стали соперниками. Надо же взять именно эти кружки, нам двоим, с тобою!

— Я знаю почему, я взяла. Нам судьба вместе продолжать жить. Я тебя люблю и ты меня любишь, я избавлюсь от всех, ты от своих и мы заживем вдвоем неприкосновенно. Нет, дорогой мы никогда не будем соперниками! Будем вместе всегда!

— Так, персик мой! Ты четко всех просканировала?

— Меня сейчас стошнит! — заткнул уши и зажмурил глаза бедный Эдик. Он никогда не чувствовал себя таким униженным и оскорбленным.

— Держись Эд! Это еще цветочки — сказал Артем.

— Какая же Радина сволочь! — вздыхала ненавистно Света.

Хасановское устройство было слышно нечетко, но все слышали, как Радина перечислила все фамилии и имена жертв. Хасанов открыл базу данных на своем компьютере, которую скачал у Копанца с Радиной, и все увидели эту таблицу: