Михаил Ежов - Бумажные шары

Закуро расположился в квартире, окна которой выходили на север, и Нагината была отлично видна. Гатхир решил, что вначале следует хорошенько и незаметно изучить башню. Хотя он и имел подробные инструкции, лучше всего полагаться на собственные глаза и уши, и только потом — на чужие слова. Поэтому двое суток он посвятил разведке и убедился, что Гацорэ действительно до сих пор находится в Кхамруне: в полдень второго дня тот вышел из башни в сопровождении телохранителей, им подвели коней, и синоби куда-то ускакали. Налегке. Значит, собирались вернуться. Закуро не стал следить за ними, потому что не собирался нападать на главу клана вне Нагинаты. У него имелось слишком много козырей в рукаве, чтобы пытаться угадать, где окажется Гацорэ в тот или иной день и час. Следовало лишь убедиться, что объект на месте, а затем проникнуть в башню.

Закуро проверил, существует ли заброшенный подземный ход, начинающийся восточнее Нагинаты и представляющий собой старую канализацию. Если верить автору инструкций, он вёл прямо в подземные помещения башни, из которых можно было попасть в любое место резиденции синоби.

Закуро решил, если Гацорэ вернётся к вечеру, ночью проникнуть в Нагинату. Подготовив всё необходимое, он занял позицию у окна.

Несколько часов наблюдения увенчались успехом: глава клана наёмных убийц вернулся в половине одиннадцатого и вошёл в башню. Возликовав и чувствуя возбуждение, которое всегда охватывало Закуро перед трудным делом, гатхир схватил заплечный мешок со снаряжением и сбежал по лестнице.

Идти было недалеко, но он не собирался разгуливать на глазах у всех: кто знает, сколько в трущобах у синоби осведомителей? Закуро заранее продумал маршрут, который обеспечил бы ему скрытность: по задворкам и чердакам, крышам и подвалам он должен был добраться до входа в канализацию. Осторожность превыше всего — это правило Закуро соблюдал тщательнее всех других, так как считал, что именно оно придаёт его работе особую пикантность.

По дороге он, нисколько не беспокоясь о потере времени, ждал, пока мимо пройдут местные забулдыги и грабители, спешащие на дело в более благополучные районы, пропускал проституток, завлекающих клиентов, прятался от бродяг.

Наконец, Закуро добрался до развалюхи, внутри которой находился вход в канализацию. Оторвав заранее расшатанные доски, он вошёл и сдвинул грубо сколоченный люк, прикрывавший дыру в полу.

Пахло нечистотами. В углу испуганно запищала крыса. Закуро насторожился: в подобных местах могли прятаться бродяги, а ему не нужны были свидетели. Прошло полминуты. Никто не пытался пробраться в дом вслед за гатхиром. Можно было продолжать.

Закуро открыл сумку и достал верёвку. Закрепив один конец, другой он сбросил в тоннель. Его глубину гатхир замерил заранее. Никаких неожиданностей не предполагалось. Если, конечно, автор инструкций не переврал что-нибудь.

Сейчас старая канализация в районе трущоб почти не использовалась. Прежде по ней городские нечистоты стекали в залив — до тех самых пор, пока очередной император не понял, что мерзкий запах, преследующий его с утра до вечера во дворце, исходит от плещущихся поблизости вод. Система канализации была перестроена, а часть старых труб заброшена.

Закуро спустился в тоннель. По дну текла тонкая вонючая струйка.

— Фу! — не преминул прокомментировать Дару. — Слушай, я давно хотел тебе предложить: может, нам найти другое занятие, поспокойнее и почище? Насколько я помню, в этом году мы уже пятый раз болтаемся в канализации.

— Ну и что? — отозвался Закуро. — Это удобно и безопасно. А ты ведь у нас первый за безопасность, да?

— Угу. Было б неплохо, если б и ты иногда думал об этом. Может, прожили бы подольше.

— А почему мы, по-твоему, идём по канализации, где нас никто не увидит? Я как раз о безопасности и забочусь.

— Не увидит никто, кроме крыс. Говорят, они разносят заразу.

— Нет здесь крыс, — ответил гатхир. — Они живут в подвалах, поближе к людям.

Дару промолчал, как обычно, оставшись при своём мнении.

Закуро шёл, пригнувшись, освещая путь масляной лампой. Иногда попадались завалы, которые приходилось разбирать, стараясь производить поменьше шума. Пару раз гатхир видел человеческте кости, причём один скелет явно принадлежал когда-то ребёнку.

Гатхир не мог определить время, но был уверен, что путь по тоннелю до подвалов башни не занял и получаса — вместе со всеми задержками. Оказавшись перед массивной, покрытой плесенью дверью, он поставил лампу на пол и присел, чтобы достать из мешка всё необходимое. До сих пор он развязывал его лишь дважды: чтобы влезть при помощи специальных крюков по гладкой стене на запертый чердак и чтобы спуститься по верёвке в канализацию. Теперь же ему предстояло использовать куда более тонкие инструменты — дверь требовала особого подхода.

— Мне это не нравится, — сообщил Дару. — Совершенно!

— В чём дело? — мысленно спросил Закуро. — По-моему, всё идет гладко.

— Именно. Никогда не поверю, что синоби ограничились дверью. Они должны охранять этот проход, о котором им, безусловно, известно.

— Ну, наверное, они сами пользуются им временами. Потому и не стали заваливать.

— Давай уберёмся. Откажемся от этого дела.

— С ума сошёл? Мы почти у цели.

— Послушай, ты же…

— Не отвлекай, пожалуйста! — раздражённо прервал двойника Закуро. — Я должен сосредоточиться. Здесь хитрые замки. Вот, кстати, тебе и причина, по которой синоби не боятся, что кто-нибудь проберётся в башню через тоннель.

— Но ты-то собираешься сделать именно это, — возразил Дару, не желая сдаваться.

— Я лучший. Не забывай.

Закуро изучил мастерство взлома уже после того, как погиб его сюадзин, и воин стал гатхиром. Избрав ремесло наёмника, он быстро понял, что ему понадобятся навыки сверх тех, которыми он уже обладал. Несколько лет он жил в воровском районе Эдишамы, практиковался в кражах, не брезгуя и обшариванием карманов. Затем почти год работал у знаменитого слесаря Нигай-Ше, славившегося изготовлением хитроумных замков, — пока не решил, что полученных умений будет достаточно. Теперь пришло время в очередной раз воспользоваться некоторыми из них.

Закуро извлёк из сумки набор отмычек. Действуя обеими руками, он несколько минут возился с замком, но ничего не добился: то ли система была слишком сложной, то ли механизм попросту заржавел.

Тогда гатхир перешёл к запасному варианту: достал несколько плотно запечатанных сургучом колб, бутыль с желтоватой жидкостью и кожаную маску с ремешками, застёгивающимися на затылке. В ней имелось два закрытых стёклами отверстия на уровне глаз, а также идущая от носа длинная кишка с раструбом на конце. Натянув маску, Закуро убедился, что она плотно прилегает к лицу, и раскатал кишку по полу тоннеля. Затем открыл бутыль и принялся поливать дверь содержавшейся в ней жидкостью. По канализации распространился резкий запах химикатов. Опустошив ёмкость, гатхир распечатал колбы и высыпал из них на дверь разноцветные порошки. От старых досок повалил едкий дым, дерево затрещало, и по нему быстро поползли чёрные пятна. Дверь разрушалась буквально на глазах — казалось, время тысячекратно ускорило своё течение. Состав оставлял на досках напоминающие червоточины следы, заставляя дерево исчезать вместе с клубами сиреневого дыма. Закуро отошёл подальше, подтягивая кишку маски туда, где воздух был свежее.