Уильям Ходжсон - Карнакки – охотник за привидениями (сборник) [litres]

© Соколов Ю. Р., перевод на русский язык, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2018

Карнакки только что возвратился в Чейни Вок, Челси. Я узнал об этом интересном факте из немногословной почтовой открытки с требованием явиться в дом № 472 не позже семи часов того же дня.

Мистер Карнакки, насколько было известно мне и всем прочим членам узкого кружка его друзей, провел последние три недели в Кенте, однако о том, что с ним происходило, мы не имели ни малейшего представления. Карнакки всегда был человеком скрытным и немногословным, и отверзал свои уста, только когда был готов. Когда он достигал этой стадии, я и еще трое его друзей, Джессоп, Аркрайт и Тейлор, получали открытку или телеграмму с приглашением. Отказавшихся без особой причины среди нас, как правило, не бывало, поскольку после весьма недурственного обеда Карнакки устраивался поудобнее в своем просторном кресле и начинал рассказывать. И что это были за рассказы! Повествования, истинные от первого до последнего слова и при этом полные странных и загадочных событий, захватывавшие слушателей от самого начала и по окончании погружавшие в глубокую задумчивость. Когда он смолкал, мы безмолвно обменивались с ним рукопожатием, вываливались на темную улицу и, пугаясь собственных теней, торопились по домам.

В тот вечер я явился к нему первым и застал Карнакки с трубкой в руках за чтением газеты. Поднявшись, он крепко пожал мою руку, указал на кресло и вновь сел, так и не произнеся ни слова. Мне не доводилось встречать человека столь любезного и лаконичного, как он. Я, со своей стороны, слишком хорошо знал Карнакки, чтобы беспокоить его расспросами или разговорами о погоде, а потому молча уселся и достал сигареты. Постепенно подошли и все остальные, после чего мы с комфортом провели время, наслаждаясь обедом.

После завершения трапезы Карнакки уютно устроился в просторном кресле, набил поплотнее трубку и какое-то время просто выпускал дым, не отводя глаз от огня. Все остальные тоже расположились поудобнее, каждый на собственный манер, и наш хозяин, наконец-то, заговорил, безо всяких преамбул и предисловий приступив к рассказу, которого мы ждали.

– Я только что вернулся из Южного Кента, из поместья сэра Альфреда Джарнока, что в Бертонтри, – начал он, не отводя глаз от огня. – В последнее время там происходили необычайнейшие события, и старший сын сэра Альфреда, мистер Джордж Джарнок, прислал мне телеграмму с просьбой изучить и по возможности исправить ситуацию. Словом, я отправился в путь. Явившись в поместье, я обнаружил старинную капеллу, известную как место обитания привидения. Как я понял, хозяева даже гордились этим святилищем, однако совсем недавно привидение вдруг сделалось опасным: дворецкий Джарноков получил в капелле удар старинным кинжалом. Считалось, что с кинжалом этим и связана творящаяся там чертовщина. Во всяком случае, в семье всегда полагали, что кинжал поразит любого врага, который осмелится вступить в капеллу после наступления ночи. Разумеется, к преданию никто не относился серьезно – как и к большинству историй с привидениями. Тем не менее, людям казалось странным, что в легенде вещь действовала сама по себе или в руке некоего невидимки. Так, во всяком случае, считали все в доме, когда я появился и начал разбираться в положении дел.

Естественно, в первую очередь мне следовало удостовериться, что в данной истории не принимает участия человеческая рука. Сделать это мне удалось даже проще, чем я мог предполагать, поскольку дворецкий получил рану в присутствии других находившихся в капелле людей и при полном освещении. Удар был нанесен при свидетелях, и никто не мог объяснить, как это могло случиться, даже сам раненый, причем – с огромной силой, так как дворецкий отлетел к стене капеллы, будто его лягнул конь. К счастью, рана оказалась не смертельной, и к тому времени, когда я оказался в поместье, бедняга уже достаточно поправился, чтобы поговорить со мной. Тем не менее, полученная от него информация ничем не могла помочь мне: дворецкий всего лишь приблизился к алтарю, чтобы погасить свечи, и в этот момент подвергся нападению. Он ничего не видел и не слышал, только получил сильнейший удар, отбросивший его к стене.

Я был весьма озадачен, однако не мог прийти к определенному выводу до завершения обследования капеллы. Она оказалась небольшой и чрезвычайно древней. Стены ее очень толсты, и попасть в капеллу можно только через одну-единственную дверь, связывающую ее с замком, причем ключ от нее сэр Джарнок держал при себе, не доверяя дворецкому. Церквушка имеет удлиненную форму, перед алтарем находится обычная ограда. Под полом церкви устроены два захоронения, однако солея [1] Возвышение пола перед алтарной преградой или иконостасом в христианском храме. свободна, и на ней находятся лишь высокие подсвечники и решетка, за которой располагается ничем не покрытый мраморный алтарь, на обоих краях которого тоже стоит по подсвечнику. Над алтарем и подвешен этот самый Горестный кинжал, каковое название он носил в течение прошедших пяти столетий.

Протянув руку, я снял кинжал, чтобы рассмотреть его. Обоюдоострый клинок дюймов десяти длиной, будучи шириной в два дюйма у основания, сужается к острию. Ножны снабжены любопытным перекрестием, которое, учитывая то, что они на три четверти прикрывают рукоятку кинжала, превращают его в некое подобие креста. О том, что подобная форма выбрана не случайно, свидетельствует выгравированное с одной стороны изображение распятого Христа. На другой стороне латинская надпись: «Мне отмщение, и Аз воздам». Странное и несколько жутковатое смешение идей. На лезвии кинжала выгравировано старинными английскими буквами: «Я внемлю. Я ударяю». На «яблоке» рукояти глубокими линиями изображен Пентакль – пятиконечная звезда.

Теперь вы располагаете достаточным представлением об оружии, которое в течение пяти или даже более столетий считалось способным по собственной воле или в руке невидимого духа нанести убийственный удар любому врагу семейства Джарноков, которому случится войти в капеллу после наступления ночи. Более того, могу сказать, что прежде чем оставить капеллу, я получил достаточные основания думать, что в древней истории кроется куда больше правды, чем это может представиться здравомыслящему человеку.

Однако, следуя своему обыкновению, я старался относиться ко всему непредвзято, и потому продолжил изучение капеллы. Простучав и обследовав ее стены и пол, не исключая оба старинных надгробия, к вечеру я пришел к выводу, что вход и выход из церкви был возможен лишь через ведущую в замок дверь, постоянно остававшуюся запертой. То есть, позвольте уточнить: это был единственный выход, доступный для