Ричард Матесон - Нажмите кнопку: Cборник

— Слушай, тебе надо пойти вниз и взглянуть на дворника. Надо…

— Нет, — сказал я. — Мы ничего не можем сделать.

— Так ты пойдешь с ней в подвал?

— Если она будет настаивать, — сказал я. — Если нет, то не пойду.

— Слушай, — сказал он, — когда пойдете, зайдите за нами.

Я посмотрел на него с интересом.

— Ты хочешь сказать, что вас это тоже коснулось? — спросил я.

Он посмотрел на меня как-то странно. Я увидел, как дернулось его горло.

— Не… не смотри так и никому не рассказывай, — сказал он.

Он огляделся по сторонам, потом снова повернулся ко мне.

— Мардж говорила то же самое, — сказал он. — Она уверяла меня, что у дворника три глаза.

После ужина я вышел купить мороженого. Джонсон как раз совершал обход.

— Ты работаешь сверхурочно, — заметил я, когда он зашагал рядом со мной.

— Есть сведения, что местные банды что-то затевают, — пояснил он.

— Никогда не видел здесь никаких банд, — отозвался я рассеянно.

— Но они есть, — заверил он.

— Гм…

— Как жена?

— Прекрасно, — соврал я.

— Она по-прежнему считает, будто дом служит прикрытием для чего-то иного? — засмеялся он.

Я сглотнул.

— Нет, — сказал я. — Я ее переубедил. Но мне кажется, она с самого начала просто разыгрывала меня.

Он кивнул, и на углу мы расстались. По неизвестной причине у меня всю дорогу до дому дрожали руки. И еще я все время оглядывался через плечо.

— Пора, — сказала Рут.

Я застонал и перекатился на бок. Она ткнула меня локтем. Я проснулся словно в тумане и машинально взглянул на часы. Светящиеся цифры сказали мне, что сейчас почти четыре утра.

— Ты хочешь идти сейчас? — спросил я, слишком сонный, чтобы проявлять обходительность.

Последовала пауза, от которой я окончательно проснулся.

— Я иду, — произнесла она спокойно.

Я сел. Посмотрел на нее в полутьме, сердце начало колотиться и бухать как барабан. Во рту и в горле пересохло.

— Ладно, — сказал я. — Подожди, я только оденусь.

Она была уже одета. Я слышал, как она готовит на кухне кофе, пока натягивал одежду. Шума не было. Я хочу сказать, она не гремела там посудой, как если бы у нее тряслись руки. И говорила она связно. Но когда я взглянул в зеркало в ванной, то увидел в нем обеспокоенного мужа. Я умылся холодной водой и причесал волосы.

— Спасибо, — произнес я, когда она протянула мне чашку с кофе. Я стоял рядом с женой и впадал в панику на ее глазах.

Она не стала пить кофе.

— Ты проснулся? — спросила она.

Я кивнул. Увидел на кухонном столе фонарик и отвертку. Допил кофе.

— Хорошо, — сказал я. — Пошли выясним, что к чему.

Я ощутил прикосновение ее руки.

— Надеюсь, ты не… — начала она. Потом отвернулась от меня.

— Что?

— Ничего, — сказала она. — Нам пора идти.

Когда мы вышли в коридор, в доме стояла мертвая тишина. Мы были на полпути к лифту, когда я вспомнил о Филе и Мардж. Сказал ей.

— Нельзя медлить, — возразила она. — Скоро уже рассветет.

— Хотя бы подожди минутку, посмотрим, встали ли они, — предложил я.

Она ничего не сказала. Просто осталась у двери лифта, пока я ходил в другой конец коридора и тихонько стучал в дверь их квартиры. Никто не открыл. Я оглядел коридор.

Она исчезла.

Сердце у меня упало. Хотя я по-прежнему был уверен, что в подвале нет ничего опасного, меня это испугало.

— Рут, — пробормотал я, направляясь к лестнице.

— Подожди секунду! — услышал я громкий голос Фила за дверью.

— Не могу! — крикнул я в ответ, спускаясь по ступеням.

Оказавшись в подвале, я увидел открытый лифт, из которого лился поток света. Пустой.

Я огляделся вокруг в поисках выключателя, но не увидел ни одного. Пошел по темному коридору так быстро, как только мог.

— Милая! — встревоженно шептал я. — Рут, где ты?

Я обнаружил ее стоящей у двери в стене. Дверь была открыта.

— И вот теперь прекрати вести себя со мной так, словно я ненормальная, — произнесла она холодно.

Я разинул рот и ощутил, как к щеке прижалась ладонь. Моя собственная. Она была права. Там была лестница. И ярко освещенная до самого низу. Я услышал звуки. Металлическое позвякивание и странное жужжание.

Я взял ее за руку.

— Прости меня, — попросил я. — Прости.

Ее рука окаменела в моей.

— Ничего, — сказала она. — Сейчас это не важно. Во всем этом есть что-то странное.

Я кивнул.

— Потом, — сказал я, поняв, что кивка она в темноте не увидела.

— Пойдем вниз, — сказала она.

— Мне кажется, не стоит этого делать, — возразил я.

— Но мы же должны выяснить, — произнесла она таким тоном, как будто бы мы были ответственны за раскрытие этого дела.

— Но там внизу может кто-то быть, — сказал я.

— Мы только посмотрим, — сказала она.

Она потащила меня за собой. И наверное, я был слишком пристыжен, чтобы не пойти. Мы двинулись вниз. И тут меня осенило. Если она оказалась права насчет двери в стене и этих механизмов, должно быть, она права и насчет дворника, должно быть, у него в самом деле…

Я ощутил себя несколько выпавшим из реальности. Седьмая Ист-стрит, снова напомнил я себе. Многоквартирный дом на Седьмой Ист-стрит. Все настоящее.

Но я так и не смог убедить себя до конца.

Мы остановились внизу лестницы. И я молча смотрел. Механизмы, точно. Фантастические машины. И пока я смотрел на них, до меня начало доходить, что это за машины. Я и сам читал кое-что научное, но не фантастику.

У меня закружилась голова. Трудно быстро осознать подобное. Выйти из кирпичного дома и попасть в… в хранилище энергии. Я был сражен.

Не знаю, сколько мы там простояли. Но внезапно я понял, что нам надо выбираться отсюда, сообщить о происходящем.

— Идем, — сказал я.

Мы двинулись вверх по ступеням, и мой мозг сам работал как машина. Выдавая идеи, быстро и неистово. Все до единой безумные, все до единой приемлемые. Даже самые ненормальные.

И когда мы уже шли по коридору в цокольном этаже, мы увидели, что на нас движется дворник.

Было все еще темно, хотя в окна и начал проникать первый утренний свет. Я схватил Рут за руку, и мы метнулись за каменную опору. Мы стояли, сдерживая дыхание и прислушиваясь к звуку приближающихся шагов.

Он прошел мимо нас. Он нес с собой фонарик, но не водил лучом по сторонам. Он двигался прямо к открытой двери.

И вот тогда это случилось.

Когда он вошел в пятно света, падавшее из открытой двери, он остановился. Голова его была обращена в противоположную от нас сторону. Этот парень смотрел на лестницу.

Но в то же время он смотрел на нас.

Я вообще перестал дышать. Я просто стоял и смотрел прямо в глаз у него на затылке. И хотя этот проклятый глаз был вовсе не на лице, он улыбался. Мерзкой, самоуверенной, вгоняющей в дрожь улыбкой. Он увидел нас, его это позабавило, и он не собирался ничего предпринимать в связи с этим.