Татьяна Абалова - Мой дорогой дневник

Потрясенные, мы сидели молча, пока дневник листал почерневшие страницы, сплошь залитые чернилами. Не знаю, вступал ли в схватку с дневником жених Каришмы, но финал был известен — оба погибли: Каришму задушили, а Ракеш закончил дни в реке Индраяни.

Дневник победил и ждал следующую жертву.

Мне страшно представить, что дневник творил с Делишей, какие слова, угрожая, писал ей. Но и в этом случае все закончилось печально. Жених умер по дороге в Пуну, а Делиша уморила себя, не желая жить. Скорее всего, это она завернула дневник в кусок собственного свадебного сари и спрятала в тайник под кроватью.

Почему-то Делиша представлялась мне как тихая, запуганная девушка, которая выполняла все требования дневника, но все равно не сумевшая изменить судьбу к лучшему.

Сейчас я по-другому смотрела на свое желание покориться дневнику, лишь бы Санджай остался жив. Никогда владеющий дневником не станет счастлив. Это миф. Зло немилосердно. Зло лживо.

— Сия, смотри! — Санджай несильно толкнул меня плечом. Отвлеченная грустными мыслями, я не заметила, что дневник перестал листать страницы. Хоть они и не стали чище, влажные подтеки и плесень никуда не исчезли, но разобрать написанное мы уже могли. — Это записи Лаваньи. Прочтешь?

— Давай ты.

Накатывали слезы, и я с трудом сдерживала всхлипы, всем сердцем жалея Каришму и Ракеша, Делишу и ее жениха. Узнать историю еще одной жертвы было страшно, но я чувствовала, что мы приближаемся к разгадке. Первая невеста, в чьих руках оказался дневник, наверняка приоткроет завесу над тайной зла, поселившегося в записной книжке и называющего себя ее именем.

— «Здравствуй, мой дорогой дневник!» — начал Санджай. — «Сегодня знаменательный день. Я согласилась бежать с любимым в Англию. Да, это будет бегство, но мы не видим иного способа остаться вместе. Мой капитан не может взять меня с собой, так как британские войска покидают Пуну организованно. Я поеду до Бомбея с семьями военных, которые отправятся туда первыми. Через неделю мне предстоит сесть на пароход, идущий в порт Глазго.

Мой капитан уже представил меня своим друзьям как жену, и тайна, которую мы скрывали более двух месяцев, наконец, перестала быть таковой. Я миссис Стивен Уокер. И я счастлива. Единственное, что меня печалит — я не могу открыться родителям. Как сказать им, что я вышла замуж за неприкасаемого? Ведь все иноземцы вне каст. И теперь я сама джати. Но Стив говорит, что в Королевстве нет деления на варны, и его семья из обеспеченного класса, что соответствует моему положению в Индии».

Остальную часть страницы занимал рисунок, сделанный неумелой рукой: пароход и девушка в развевающемся сари, стоящая на его носу.

«Здравствуй, мой дорогой дневник. Я волнуюсь. Стив почему-то не пришел к мосту Индраяни. Он должен был принести деньги и адрес жены генерала, которая будет опекать меня в пути. Я прождала до полуночи, терзаясь плохими предчувствиями. Улицы Пуны бурлят. Появились беженцы. Говорят, что Британской Индии больше нет. Мусульмане поднимаются целыми общинами и едут к своим собратьям на север.

Я с ужасом представляю, что моего Стивена отправили подавить какой-нибудь мятеж, как тогда, в январе сорок шестого, когда военное кладбище пополнилось десятками английских могил.

Когда я вернулась домой, на меня набросились родители, упрекая, что я стала распущенной, раз позволяю себе являться так поздно. Я терпеливо сносила слезы матери, думая о своем, пока не услышала, что сегодня приходили сваты. Отец дал согласие на мой брак с богатым соседом Кишором Варма, и через месяц состоится свадьба. В моих глазах все почернело, и, если бы не тесные объятия подскочившей с поздравлениями Каришмы, я бы упала на пол. Хорошо, что через несколько дней я буду уже в Бомбее, иначе не знала бы, как отказаться от выгодного всем, кроме меня, брака. Но где же Стив?»

«Здравствуй, мой дорогой дневник. Прошла неделя, а Стив так и не объявился. У меня сердце останавливается при мысли, что с ним произошла беда, и мы никогда не увидимся. Не выдержав неизвестности, я отправилась в форт, но никого из англичан там не нашла. Один из индийских охранников сказал, что британцев вывезли за одну ночь. Я побежала в квартал, где жили семьи военных, но и там дома оказались пусты. Было заметно, что люди собирались в спешке. Я побоялась расспрашивать тех, кто копался в оставленных вещах, их лица не внушали доверия».

«Здравствуй, мой дорогой дневник. Неужели Стив обманул меня? Сегодня я встретила его бывшего однополчанина Люка Стоуна, что говорит о том, что не все британцы покинули Пуну. Да, я опять ходила к форту. Я не могу поверить, что Стив не оставил для меня весточку, пусть и с прощальными словами.

На мой вопрос, когда они со Стивеном виделись в последний раз, Люк замялся.

— Вам, мэм, не следует искать его. Он не приедет за вами.

— Почему? Ведь я его жена.

— Жена? — Люк нехорошо улыбнулся. И только тут я заметила, что он одет небрежно, лицо заросло щетиной, а в глазах черно, как у больного зверя. — Ты всего лишь индийская подстилка! А в Англии его встретит настоящая жена.

Я отшатнулась, словно Люк ударил меня.

— Что? — спросил он. — Одиноко? Я могу позаботиться о тебе.

Его руки с грязными ногтями потянулись ко мне, и я поняла, что не справлюсь с ним. Я закричала. Пусть я сгорала от стыда, когда на мой зов прибежали люди, но это спасло меня».

«Здравствуй, мой дорогой дневник. Я ненавижу мужчин. Меня предал один, и кинул в лицо слова, уничтожившие меня, другой. А сегодня меня избил „жених“ Кишор Варма. Он нашел меня на берегу реки. В последнее время я часто сидела там и смотрела на воды Индраяни, которые потихоньку уносили печаль. Если бы не утешение реки, я давно наложила бы на себя руки.

— Это правда, что ты была английской подстилкой?

Что я могла ответить? Что я жена Стивена Уокера? В этом я и сама начала сомневаться. Мне не у кого спросить, существуют ли подтверждающие бумаги. Да и спасет ли меня признание, что я стала женой неприкасаемого?

Я промолчала.

Кишор начал меня обзывать и ударил по лицу, разбив губу и нос. Я упала и зажала руками живот, защищая его от ударов ногами.

Дома меня избил отец и сказал, чтобы я уходила. Он не кричал. Он говорил со мной так, словно я ничтожная тварь, оскверняющая его дом своим присутствием. Он бросил мне в спину, что проведет обряд похорон и объявит всем соседям, что я умерла.

Куда идти?

Я не хочу жить.

Я проклинаю тот день, когда встретила и полюбила Стивена.

Я ненавижу мужчин и, была бы моя воля, запретила им приближаться к женщинам. Мужчины умеют только ломать и уничтожать. Как же я их ненавижу! Ненавижу… Ненавижу… Ненавижу…»

Это была последняя запись.