Томас Олд Хьювелт - Сглаз

– Мэтью! – взорвалась Джослин. – Хватит!

– Я бы спас вас обоих, – сдержанно ответил Стив.

Тайлер насупился.

– Ты у нас политкорректный, как и всегда!

И в эту секунду Мэтт слишком сильно откинулся назад на стуле. Судорожно взмахнув руками, он попытался удержать равновесие, с его ложки слетел соус, но стул с грохотом упал, и Мэтт покатился по полу. Джослин подпрыгнула, напугав Тайлера, и тот уронил камеру в тарелку с чоу мейн. А Мэтт с гибкостью ребенка остановил падение, выставив локоть, а теперь истерически хихикал, лежа на спине и пытаясь удержать полотенце вокруг своей талии другой рукой.

– Братишка за бортом! – завопил Тайлер и навел камеру, стряхивая с нее чоу мейн и стараясь сделать кадр получше.

Но внезапно Мэтт завибрировал, будто от удара током, и на его физиономии появилось выражение ужаса. Стукнувшись голенью о ножку стола, он оглушительно закричал.

Первое. Никто и никогда не должен увидеть кадры, сделанные Тайлером в столовой. К сожалению, если хоть кто-то станет их разглядывать, то он увидит нечто странное и, вероятно, пугающее – мягко говоря. Камера GoPro выдает идеально четкую картинку. Несмотря на свой размер, она снимает шестьдесят кадров в секунду. Головокружительная скорость! Тайлер создавал замечательные ролики, скатываясь на своем маунтинбайке с Горы Скорби и ныряя в маске в мутные воды озера Пополопен.

А в столовой его камера запечатлела следующее: Джослин и Стив ошеломленно смотрят в гостиную поверх их младшего сына, который валяется возле обеденного стола. В центре кадра – пятно из лапши и яичного желтка. Затем GoPro резко сдвигается – а Мэтт уже не лежит на полу, он выгибается и опять оказывается в сидячем положении, ударяясь о стол. Мэтт ухитряется не уронить полотенце. На мгновение создается впечатление, что семья находится на палубе корабля в сильную качку – комната буквально ходит ходуном и трещит по швам. Потом изображение стабилизируется и, хотя пятно лапши до сих пор закрывает обзор, можно увидеть, как через гостиную идет худощавая женщина. И она направляется прямо к раздвижным дверям. До этого она неподвижно стояла возле Чистилища Джослин, но теперь она движется. Кто знает, может, ей стало жалко упавшего Мэтта?

Полотенце падает с ее лица, и на долю секунды можно разглядеть, что ее глаза и рот зашиты.

Все происходит настолько быстро, что никто не успевает толком опомниться, но жуткий образ впечатывается в мозг. Удивительно, но из зоны комфорта мы – гипотетически зрители – еще не выведены, хотя уже полностью дестабилизированы.

Стив бросается вперед, с грохотом сдвигая двери. Сквозь полупрозрачное рифленое стекло мы видим, что худощавая женщина врезается в них. И слышим легкий гул, когда она скребется ногтями по стеклянным панелям.

Хорошее настроение Стива как рукой сняло.

– Выключи камеру, – мрачно бурчит он. – Живо.

Отметим, что в кадре видны только его футболка, джинсы да палец, тычущий в объектив, однако мы вполне способны вообразить остальные детали.

Вдруг все чернеет…

– Она прямо ко мне шла! – орал Мэтт. – Она никогда так не делала!

Он уже стоял возле упавшего стула, придерживая полотенце.

Тайлер засмеялся, и Стив почувствовал облегчение.

– Наверное, она на тебя запала.

– Вау, ты шутишь? Она – ископаемое!

Джослин тоже расхохоталась. Зачерпнула супа с лапшой, забыв, насколько он острый, и отправила ложку себе в рот. У нее из глаз потекли слезы.

– Прости, милый! Мы хотели тебя немного поддеть, но, кажется, перестарались. А ведь действительно странно, что она направлялась именно к тебе. Нонсенс какой-то!

– И сколько она простояла в гостиной? – вызывающе спросил Мэтт.

– С самого начала, – признался Тайлер.

У Мэтта отвисла челюсть.

– Она меня голым видела! – пролепетал он.

Тайлер поглядел на Мэтта со смесью совершенного изумления и презрения, что можно было бы счесть за специфическую любовь старшего брата к младшему, глупому и непонятливому.

– Идиот, она ведь ничегошеньки не видит, – произнес он, протер объектив камеры и покосился на слепую женщину за рифленым стеклом.

– Мэтт, сядь, – сказал Стив с каменным выражением лица. – Еда остынет.

Мэтт покорно подчинился.

– А ты, Тайлер, сейчас же сотрешь эти кадры, – добавил Стив.

– Ой, да ладно! Я могу ее вырезать…

– Быстро! Правила надо соблюдать.

– У нас здесь что, Пхеньян?

– Не заставляй меня повторять.

– Но я снял потрясающий материал, – пробормотал Тайлер безо всякой надежды в голосе.

Он прекрасно понимал, что отец настроен серьезно. Правила были незыблемы. Тайлер нехотя повернул дисплей камеры в сторону Стива, выбрал нужный видеофайл и нажал «Стереть», а затем «ОК».

– Вот и молодец.

– Тайлер, сообщи о ней через приложение, хорошо? – попросила Джослин. – Я хотела это сделать, но пока еще во всяких сетевых штуках плохо разбираюсь.

Стив осторожно обогнул стол и направился к дверям. Женщина не шевелилась. Она замерла напротив раздвижных створок, прижавшись лицом к стеклу, будто чья-то злая шутка, манекен, поставленный вместо торшера или комнатного растения.

Ее грязные жиденькие волосы свисали из-под платка тусклыми прядями. Может, она и догадалась, что рядом кто-то есть, но не подавала виду.

Стив подошел ближе, стараясь не смотреть на нее, хотя ее силуэт трудно было не заметить. Он даже ощутил ее запах (казалось, что она впитала в себя другую эпоху) – запах мокрой земли, болезней и скота, который гоняют по улицам.

Женщина слегка покачнулась, и кованая цепь, крепко притягивающая ее руки к усохшему телу, глухо звякнула о створки.

– Ее последний раз видели в пять двадцать четыре – около парковки супермаркета, – услышал Стив голос Тайлера.

А затем до Стива донесся шепот женщины. Он знал, что прислушиваться к ее шепоту – вопрос жизни и смерти, и постарался сконцентрироваться на диалоге Тайлера и Джослин.

– Есть сообщения от четверых. Что-то насчет органа.

– Папа… ты в порядке?

У Стива колотилось сердце. Он опустился на колени и, стараясь не смотреть на женщину с зашитым ртом и глазами, отодвинул раздвижные двери в стороны. Затем подобрал с пола полотенце и поднялся на ноги. Случайно коснулся локтем цепей женщины, и она повернула к нему свое изуродованное лицо.

Стив накинул тонкую ткань ей на голову и ринулся в столовую – по его лбу градом катил пот. На дворе яростно лаял Флетчер.

– Здорово ты придумала с полотенцем, – сказал Стив, обращаясь к Джослин.

Семья продолжила ужинать. Бабуля продолжала нести караул. Она дернулась лишь раз, когда Мэтт рассмеялся высоким голосом подростка. Наклонила голову.

Может, прислушивалась?

После ужина Тайлер отнес тарелки и стаканы в посудомоечную машину, а Стив собрал со стола пустые контейнеры.