Джон Коннолли - Ночные легенды (сборник)

Это был ветер, просто ветер.

Слежка – занятие не из простых. Даже самый глупый субъект, который и в магазин из боязни стукнуться башкой ходит во вратарском шлеме, рано или поздно вычислит за собой «хвост», если тот будет увиваться за ним регулярно на протяжении какого-то времени. Копам везет несколько больше. Подозреваемому труднее вычислить у себя за спиной команду из нескольких; к тому же копы могут дробить меж собой работу: одному давать перерыв на отдых, другому помогать более-менее поддерживать бдительность в процессе, потому как слежка – занятие не только трудоемкое, но еще и утомительное, в ходе которого ум начинает блуждать. Так что хороший отряд наблюдения требует хорошей комплектации – причина, по которой даже копы имеют свойство воздерживаться, когда речь заходит о слежке. Открепление от общих обязанностей двух и более копов ради того, чтобы держать под колпаком какого-нибудь перца, достойного или не достойного внимания, не всегда благотворно сказывается на моральной обстановке, сверхурочном времени и, возможно, даже преступности как таковой.

Частные детективы роскошью в виде групп наблюдения не располагают. К тому же их клиентуре не всегда по карману нанимать для работы целую артель оперативников, а потому брать кого-нибудь в плотную разработку может оказаться нелегкой работой. Дом Грэйди был делом все-таки иным. Во-первых, дом никуда из поля зрения не денется и не ломанется в леса, чтобы избежать догляда. Тем не менее смотреть за объектом безотрывно имело свои сложности, а значит, надо было найти кого-то, кто разделит с тобой это бремя. Даже для такого, казалось бы, бесхитростного занятия, как наблюдение за старым пустующим домом, требовался кто-нибудь с запасом терпения, самодисциплиной, устойчивыми нервами, хватким глазом, не из пугливых, а также из тех, кто в случае чего найдется, как быть.

В отсутствие индивидуума с таким набором качеств мне нужен был кто-то, у кого есть хотя бы запас свободного времени.

И как раз такого человека я знал.

– Хм. Наблюдение? – спросил в трубку Ангел.

Для меня Ангел и его бойфренд Луис максимально близки к категории настоящих друзей. Пускай они не вполне в ладах с классической «моралью», пускай темперамент у Ангела иногда требует легкого медикаментозного вмешательства, но ведь и я, коли на то пошло, не идеал нравственности. Большинство людей держится с друзьями, которых заслуживает; я же на своем веку повидал такое число персонажей, что мне до сих пор хватает причин благодарить судьбу, что я с ними благополучно разминулся. Ангел с Луисом по большей части живут в своей квартире на Верхнем Истсайде в неустанном борении своих начал, где природная склонность Луиса к порядку и умеренности словно волны о берег разбивается об эксцентричность его партнера, отягощенную к тому же пристрастием шариться по бутикам с попугайской одеждой. В чистом виде стихии «инь» и «ян» – хотя когда я изложил эту гипотезу Ангелу, тот сделал вид, что принял ее за рассказ о сиамских близнецах и взялся травить мне анекдоты изумительной скабрезности и такой же неполиткорректности. Когда же я поделился с Луисом, тот сказал, что отправит Ангела жить ко мне – просто из любопытства, на сколько нас с Рэйчел хватит, чтобы терпеть у себя этот самый «ян». Учитывая то, что по сравнению с Рэйчел даже Луис иной раз смотрится неряхой, я заподозрил, что период терпения окажется недолгим. На протяжении нашего разговора я слышал, как у Ангела на заднем фоне беснуется музыка. Такая, что не приведи господь.

– Это кто там у тебя душит?

– Подборка прогрессивного рока. Слушая музыку моего прошлого, я пробую завлечь музу.

Задать очевидный вопрос мне мешала робость. Но я все же осмелился:

– И что это за муза? Исправительных работ, что ли? Тебе ее назначили через суд?

Ангел проявил ко мне великодушие.

– Я думаю взяться за мемуары, – сообщил он. – Придется, правда, внести ретушь во всю эту хрень вокруг, изменить несколько имен для защиты невинности, потом еще поиграть с датами, фактами и всякое такое. Я тут прикупил книгу, называется «Как написать бестселлер», типа руководство. Там есть вполне дельные советы. Парень, что ее написал, сам автор бестселлеров, так что язык у него подвешен.

– Ты сам-то хоть слышал об этом парне?

В ответ пауза.

– Вообще-то нет. Во всяком случае, до покупки книги.

– Так что ж это за автор бестселлеров, если ты о нем даже не слышал?

– Мало ли о ком я не слышал. Это ж не значит, что они не те, за кого себя выдают. На обложке написано, что он автор бестселлеров.

– И что он такого написал?

В трубке послышался шелест страниц какой-то тонкой, явно переоцененной брошюрки.

– Написал, э-э…

– Ну?

– Да погоди ты. Я же ищу. Написал… Короче, бестселлер о том, как писать бестселлеры. Ты это хотел слышать? Теперь доволен?

Судя по звуку в трубке, книжка куда-то с размаху полетела. Ангел наверняка подберет ее снова, как только трубку повесит; впрочем, вряд ли он в своих мемуарах уйдет дальше предисловия. Во всяком случае, хочется на это надеяться.

– А наблюдение, говоришь, за домом?

– Ну да.

– Пустым?

– Ну.

– А чем этот дом занимался: вуайеризмом по отношению к соседям?

– Я подозреваю, крал у них с веревок нижнее белье.

– О-о. Был у меня такой знакомый. Реально крал белье, затем стирал его, гладил и рассылал обратно по домам с записочкой хозяевам, какую именно работу проделал. Судье он потом сказал, что тревожился насчет гигиены. И тот посоветовал начальнику тюрьмы определить его в прачечную. Так вот, у нас робы были самые чистые во всем штате. Да еще и накрахмаленные.

Ангел много лет мыкался по тюрьмам; не самые отрадные для него времена. Заговаривает он о них редко, а еще реже шутит. Так что сейчас, на данный момент, своей жизнью он был доволен, и это радовало. Особенно учитывая, что не так давно он тоже многое перенес.

– Интересная история. Ну так что, уломал я тебя?

– Приглядывать за домом, да к тому же пустым… где ж здесь перспектива?

– Если будешь хорошо справляться, мы тебя повысим до следящего за обитаемыми домами. Не обижайся, но домов ты уже немало повзламывал, теперь тебе нужен опыт в наблюдении за ними снаружи.

– Очень мило. Ты мне звонишь, домогаешься помощи, а теперь еще и оскорбляешь. Сколько у тебя еще скелетов из моего прошлого, которые ты намерен швырнуть мне в лицо?

– У тебя их там столько, что ни в каком склепе не поместятся. На такое швыряние у меня даже времени нет.

– А что ты платишь за эту работу?

– Доллар в день плюс весь арахис, который ты только способен поглотить.

– Соленый или жареный?

– Соленый.

– А вот это заманчиво. Когда приступать? И можно я прихвачу с собой дружка?