Сергей Пономаренко - Зеркало из прошлого

Ночная сельская тишина все же была наполнена звуками — далекими голосами, шумом ветра, скрипом деревьев, лаем собак, кошачьими любовными воплями. Вадим стоял у окна, выходившего на соседний дом, и мерз в тенниске. Он пытался, стоя на месте, согреться разными гимнастическими упражнениями, но это помогало мало — по дому из-за отсутствия окон и дверей гулял ужасный сквозняк. Однако больше его беспокоила почти непроглядная темень — ничего не было видно! Ему было необходимо находиться рядом с домом Алисы, чтобы увидеть, как она выходит оттуда. Но тут Вадиму пришло в голову, что она ведь не кошка, в темноте не видит, значит, выйдет с фонариком, а его свет он увидит и отсюда.

Поднявшийся ветер разогнал тучи, и на небе показалась убывающая луна, потерявшая почти половину диска. И тем не менее тьма уже не была такой непроницаемой, так что теперь Вадим различал силуэты деревьев и построек.

Он насторожился, ясно услышав какой-то стук. Он доносился со стороны дома Алисы. На веранде дома зажегся свет, заставив темноту отступить, и Вадим вздрогнул от неожиданности. В полумраке он увидел возле веранды светлый женский силуэт — это была Марина в шортах и легкой белой блузе!

«Призрак?! Или Амада передумала и приехала? Но почему она не позвонила мне, не предупредила? Что-то здесь не так!» Вадим выпрыгнул из окна и, спотыкаясь в темноте, направился к призраку. Он почувствовал опасность за мгновение до того, как на его голову обрушился мощный удар. В глазах заплясали звездочки, затем все померкло.

Придя в себя, Вадим увидел при слабом небесном освещении, что находится у веранды дома Алисы. «Неужели я приполз сюда в бессознательном состоянии?» — спросил себя Вадим. Свет на веранде уже не горел, Лжемарина исчезла, голова у него после удара сильно болела, глаза слезились. Вадим со стоном присел, ощупал голову — макушка была в крови. То, что он видел не призрак Марины, Вадим не сомневался — удар по голове это подтверждал. Но раз он отделался довольно легко, выходит, этот спектакль был рассчитан на Алису. «Что с ней?»

Вадим поднялся, на застекленной с двух сторон веранде было темно, он нащупал дверь и постучал. Алиса не отзывалась, и это напугало Вадима — он стал стучать громче и крикнул:

— Алиса, это я, Вадим! Открой!

Алиса ответила сразу, видимо, находилась за входной дверью:

— Вадим?! Как ты здесь оказался?

— Долго рассказывать! С тобой все в порядке?

— Да, вот только электричество пропало. Когда ты приехал?

— Все расскажу потом. На меня напали, голову разбили. Ты призрак Марины видела?

— Это был призрак?!

— Ну конечно! — Подозрения в отношении Алисы у Вадима еще оставались.

— Кто это был?

— Не знаю.

У Вадима мелькнула мысль: «В свой план я посвятил только Амаду. Неужели это она? Но зачем весь этот спектакль? И при чем тут Алиса?»

— Ты один?

— Да, один. В голове черт знает что делается после удара. И подташнивает.

— Сейчас открою дверь.

Послышался шум отодвигаемой задвижки, и Вадиму в лицо пахнуло теплом и запахами жилого помещения. Сквозь сумбур, творившийся у него в голове, промелькнуло: «Как я мог, будучи без сознания, оказаться в соседском дворе? Ведь надо было или перелезть через забор, или идти через улицу. Меня сюда специально перенесли? С какой целью?»

Вадим крикнул:

— Не открывай! Это ловушка!

Но было уже поздно. Его втолкнули внутрь, и, споткнувшись о порог, он растянулся на полу. Судя по шагам, вслед за ним вошли по меньшей мере двое. Вадим услышал, как испуганно вскрикнула Алиса и сразу затихла. Он поднялся и ринулся в темноту на помощь девушке, но, получив мощный разряд электрошокера, парализованный болью, опустился на колени. Пока он корчился от боли, ему завели руки за спину и стянули их ремнем. В рот засунули кляп. Потом Вадима поволокли в следующую комнату.

Зажегся свет — это была лампа-фонарь, поставленная на стол. Вадим и Алиса, тоже связанная, с кляпом во рту, лежали на полу. Две фигуры в черных балаклавах и такого же цвета бесформенных балахонах стояли перед ними. Определить, мужчины это или женщины, было трудно. Судя по первому удару по голове, выключившему сознание, кто-то из них был мужчиной или хорошо тренированной женщиной, обладающей подобными навыками. Впрочем, сила не понадобилась, если его ударили не рукой, а чем-то тяжелым. Поверх балаклав у этих чудищ были нацеплены приборы ночного видения, такие имеют механики-водители боевых машин. Теперь Вадиму стало понятно, почему они так хорошо ориентировались в темноте и смогли быстро справиться с ними. Сейчас приборы ночного видения были сдвинуты на лоб, через прорези в балаклавах виднелись глаза, но по ним Вадим не смог определить, кто эти люди.

Он понял, что сам загнал в смертельную ловушку и себя, и Алису, и шансов, что они выйдут отсюда живыми, не было. Вадим понимал, что истекают последние минуты жизни, но ему все же очень хотелось узнать, кто на них напал и зачем они все это устроили. И при чем тут Алиса? Какая ей отведена роль? Это братки из Житомира решили с ними поквитаться? Тогда зачем они изображали призрак Марины, как будто действовали по задуманному им плану, которым он поделился только с Амадой? Братки как-то связаны с кем-то из подруг Марины?

Однако во рту у Вадима был кляп, и задать мучившие его вопросы он не мог. А в планы стоявших перед ними чудищ явно не входило объяснять свои действия и цели, как это бывает в книгах и фильмах.

— Все должно быть, как в парке,  — одежда разорвана, но никаких следов изнасилования,  — произнесла одна из этих жутких фигур, видимо главный. Голос был искажен специальным устройством, которое не позволяет установить даже гендерную принадлежность.  — Он просто психопат — ему это нравится делать. То, что он псих, думаю, следователь уже убедился — свидетельств хватает.

— А почему он утопился в пруду? — спросил второй.

Вадим понял, что его ожидает в ближайшее время.

— Потому что он псих! Следователь получит весомые доказательства, что оба раза убивал он, не станет разбираться, почему он свел счеты с жизнью, и с радостью закроет дела. Зачем ему висяки?

— Все же… — колебался второй.

— Все спишется на «ген убийцы»! — хихикнул первый.  — Работаем, у него не должно остаться видимых следов ремней, так что времени у нас нет! Его тело всплывет через два дня.

Вадим понял, кто такой первый — Лера! Психолог из Житомирской тюрьмы! Его уже не интересовали ее мотивы, цель, он вскочил на ноги и бросился на нее, наклонив голову, словно бык. Однако ничего у него не получилось — он снова получил разряд шокера. Корчась от боли, он услышал:

— Усыпи его хлороформом и снимем ремни. А я пока кончу девчонку!

На его рот и нос легло что-то влажное, со сладковато-тошнотворным запахом, от которого закружилась голоса. В ускользающее сознание вдруг проник грохот, треск — и все стихло.