Стивен Кинг - Гвенди и ее шкатулка

Десятый класс начинается просто шикарно. За месяц с начала учебного года Гвенди выбирают старостой класса и капитаном школьной футбольной команды. Ее приглашает на школьный бал Гарольд Перкинс, красавец футболист из выпускного класса (увы, они расстаются еще до бала, потому что Гвенди посылает беднягу Гарольда куда подальше после первого же свидания, когда он везет ее в автомобильный кинотеатр и во время просмотра «Бриолина» неоднократно пытается облапать). Обжималки-целовалки подождут, как говорит ее мама. На свой шестнадцатый день рождения в октябре она получает в подарок плакат с «Иглз», стоящими перед отелем «Калифорния» (« Можно выписаться в любую минуту, но уехать нельзя никогда »), и новую стереосистему для восьмидорожечных и компакт-кассет, а папа клятвенно обещает, что научит Гвенди водить машину, поскольку она уже совершеннолетняя и может сдать на права.

Пульт исправно выдает шоколадных зверюшек, и двух одинаковых не было еще ни разу. Крошечный кусочек божественной сладости, который Гвенди съела сегодня утром перед школой, оказался жирафом, и потом Гвенди специально не стала чистить зубы. Ей хотелось, чтобы этот вкус оставался во рту как можно дольше.

Теперь Гвенди жмет на второй рычажок не так часто, как раньше. По той простой причине, что ей уже негде хранить серебряные монеты. Пока ей достаточно шоколадок.

Она по-прежнему думает о мистере Фаррисе, но уже реже и обычно – долгими, пустыми ночными часами, когда пытается вспомнить, как именно он выглядел и как звучал его голос. Гвенди почти уверена, что однажды видела его в толпе на Хэллоуинской ярмарке Касл-Рока, но она сидела в кабинке на самом верху колеса обозрения, а когда кабинка спустилась вниз, он уже исчез, его поглотила толпа на главной аллее. В другой раз, в Портленде, она зашла в нумизматический магазин с одним из серебряных долларов. Оказалось, их ценность возросла; продавец предложил ей 750 долларов за Моргановский доллар 1891 года и сказал, что он в жизни не видел монету такой великолепной сохранности. Гвенди ответила, что не хочет его продавать, и тут же на месте выдумала историю, будто это подарок дедушки и ей просто хотелось узнать, сколько он стоит. Выйдя из магазина, она заметила человека, наблюдавшего за ней с другой стороны улицы. Человека в маленькой черной шляпе. Фаррис – если это был Фаррис – сверкнул мимолетной улыбкой и исчез за углом.

Он за ней наблюдает? Следит? Такое возможно? Наверное, да.

И, конечно же, она по-прежнему много думает о кнопках, особенно – о красной. Бывает, она подолгу сидит в подвале, прямо на холодном полу, держа на коленях пульт управления, смотрит на красную кнопку, словно в оцепенении, и поглаживает ее кончиком пальца. Она размышляет, что будет, если нажать ее, не загадав четко и ясно, какое место взорвать. Что тогда произойдет? Кто будет решать, что предстоит уничтожить? Господь Бог? Пульт управления?

Через пару недель после похода в нумизматический магазин Гвенди принимает решение разобраться с красной кнопкой раз и навсегда.

На свободном уроке, вместо того чтобы пойти в библиотеку, она идет в пустой класс мистера Андерсона, который преподает мировую историю. Ей нужны две свернутые карты, прикрепленные к доске.

Гвенди уже рассмотрела несколько вероятных мишеней для красной кнопки. Ей не нравится слово мишени , но оно идеально подходит, и ничего лучше она все равно не придумала. Среди предварительных вариантов – городская мусорная свалка, загаженный участок леса за железной дорогой и старая заброшенная автозаправка, где подростки курят траву.

В конце концов Гвенди решает, что мишень нужно выбрать не только за пределами Касл-Рока, но за пределами страны. Лучше перестраховаться.

Она стоит перед доской в классе мистера Андерсона и изучает карту: сначала Австралию (где, как она недавно узнала, более трети всей площади занимают пустыни), потом Африку (у бедных жителей и так хватает проблем) и наконец – Южную Америку.

Из истории и географии Гвенди помнит два важных факта, которые помогают ей принять решение: в Южной Америке находятся тридцать пять из пятидесяти наименее развитых стран мира и такая же доля наименее населенных стран мира.

Теперь, когда выбор сделан, Гвенди не тратит времени даром. Она записывает в тетрадку названия трех маленьких стран: одна – на севере континента, другая – в центре, третья – на юге. Потом бежит в библиотеку, чтобы собрать больше сведений. Она рассматривает фотографии и составляет список самых глухих провинций.

В тот же день, ближе к вечеру, Гвенди сидит на полу перед встроенным шкафом у себя в комнате. Пульт управления лежит у нее на коленях.

Гвенди кладет дрожащий палец на красную кнопку.

Она закрывает глаза и представляет себе крошечный кусочек далекой страны. Самая гуща леса. Дикие джунгли, где нет людей. Гвенди рисует их в воображении как можно подробнее.

Держа в голове эту картинку, она нажимает красную кнопку.

Ничего не происходит. Кнопка не нажимается.

Гвенди жмет еще раз, и еще. Кнопка даже не проседает под пальцем. Похоже, это был розыгрыш. С кнопками. А наивная Гвенди Питерсон поверила.

Почти с облегчением Гвенди уже собирается спрятать пульт в шкаф, но тут ей вдруг вспоминаются слова мистера Фарриса: «Кнопки нажимаются очень туго. Придется жать большим пальцем и прилагать силу. Но это и к лучшему, уж поверь мне на слово».

Она опять кладет пульт на колени и давит на красную кнопку большим пальцем. Жмет со всей силы. На этот раз раздается еле слышный щелчок, и Гвенди чувствует, как кнопка уходит вниз.

Она смотрит на пульт и думает: Только деревья и, может быть, несколько животных. Легкое землетрясение или пожар. Ничего непоправимого. Потом она убирает пульт в шкаф. У нее горят щеки и почему-то болит живот. Значит ли это, что кнопка сработала?

Следующим утром Гвенди просыпается с температурой. Она не идет в школу и почти целый день спит. Выходит из комнаты только под вечер, чувствуя себя свеженькой и отдохнувшей. В гостиной родители сидят в гробовом молчании, смотрят новости. По выражению их лиц Гвенди понимает: что-то случилось. Она садится на диван рядом с мамой и в ужасе смотрит на Чарлза Гибсона, передающего новости из Гайаны – далекой страны, о существовании которой Гвенди узнала буквально вчера. Человек по имени Джим Джонс, основатель какой-то религиозной секты, совершил самоубийство и приказал девятистам с лишним членам общины последовать его примеру.

На экране сменяют друг друга зернистые фотографии. Тела, разложенные рядами. Густые джунгли на заднем плане. Пары в любовных объятиях. Матери, прижимающие младенцев к бездыханной груди. Так много детей. Искаженные агонией лица. Повсюду копошатся мухи. По словам Чарлза Гибсона, медсестры впрыскивали яд детям в рот, а потом выпивали отраву сами.