Питер Страуб - Голубая роза. Том 1

Перевернув несколько страниц, Том заметил, что статьи о раскрытых делах исчезли вовсе. Это немного смутило Тома. Альбом, который он листал, в общем, описывал путь мистера Тени от известности и славы к полной анонимности. Но на последних страницах не было даже намека на какие-либо дела. Вырезки на этих страницах были посвящены Милл Уолк, и источником их была в основном газета «Свидетель», но ни в одном из них не описывали никаких явных преступлений. Сначала Тому казалось, что вырезки подобраны безо всякой системы или, может быть, в поисках какой-то тайной связи, такой же призрачной, как его нынешнее существование.

Даже хронология была нарушена — некоторые из статей на последних страницах снова вернули Тома в двадцатые годы. Там были вырезки, рассказывающие об окончании строительства больницы Шейди-Маунт, «медицинского учреждения, способного соперничать с любой клиникой мира», как гордо именовал ее Максвелл Редвинг, первый председатель больничного совета. На фотографии наиболее уважаемые граждане Милл Уолк были засняты перед дверью больницы. Среди членов первого совета попечителей Том узнал два знакомых лица — доктор Бонавентуре Милтон во фраке, полосатом саржевом жилете и черном галстуке чем-то напоминал премьер-министра, Том отметил про себя, что двойной подбородок начал появляться у него еще в те годы. Между полным, низеньким Максвеллом Редвингом и безмерно довольным собой доктором Милтоном гордо возвышалась фигура дедушки Тома.

При виде его Том испытал смешанное чувство уважения и страха, почти ужаса, которое всегда вызывал у него Гленденнинг Апшоу. Лицо Глена, смотревшее на него с фотографии, было полно решимости расправиться с каждым, кто посмеет усомниться, что больница Шейди-Маунт — самое совершенное медицинское учреждение на свете. На фотографии дедушке было лет тридцать — значит, он только основал компанию «Милл Уолк констракшн» — и его огромное тело выглядело еще более сильны, чем на старых фотографиях в коридорах школы Брукс-Лоувуд, где Глен Апшоу был заснят в бытность первым учеником школы и капитаном футбольной команды. «Здесь есть все, чтобы удовлетворить потребность жителей острова в медицине», — хвастливо заявляла статья, хотя на самом деле новая больница была построена в основном для жителей восточной части острова. Врачи Шейди-Маунт оставляли менее значительных больных на попечение менее совершенного лечебного учреждения, Сент-Мэри Нивз, находящегося в западной части острова. Гленденнинг Апшоу стоял в ряду других попечителей в черном костюме — он начал одеваться во все черное задолго до рождения Тома, после смерти своей жены. Огромная ладонь его левой руки покоилась на львиной голове, украшавшей ручку его зонта. В правой руке мистер Апшоу держал черную широкополую шляпу.

Любой другой человек, неизменно одевавшийся во все черное, повязывавший черный галстук и опирающийся на черный зонтик, наверняка был бы похож на священника, и незнакомые люди на улице называли бы его «святой отец». Но Гленденнинг Апшоу никогда и никому не напоминал священника. Вид его наводил скорее на мысль о банковском хранилище или уродливом общественном здании. Вокруг него всегда была аура светскости, больших денег, шикарных номеров в первоклассных отелях, кают первого класса на океанских лайнерах, зверского аппетита, который он удовлетворял за закрытыми дверями. Рядом с ним другие мужчины, изображенные на фотографии, казались какими-то маленькими.

Том перевернул страницу.

Дальше в альбоме царил полный хаос. Объявления о прибытии теплоходов, светские приемы, некрологи — в одном из них сообщалось о смерти судьи Бейкера. Том удивленно смотрел на это имя, пока не вспомнил, что так звали человека, продавшего Артуру Тилману длинноствольный «кольт», из которого застрелили Джанин Тилман. Заседания правительства, выборы, продвижения по службе, объявления о помолвках и бракосочетаниях. Компания «Милл Уолк констракшн» построила на Майами больницу на пятьсот койко-мест. Там были фотографии родителей Тома — Виктора Пасмора и Глории Росс Апшоу, а также десятков других обитателей восточных районов острова их возраста и положения. Приемы в саду, приемы на лужайках, рождественские приемы, новогодние вечеринки, балы в кантри-клубе.

Том обнаружил еще одну фотографию, которую ему уже доводилось видеть раньше. Его мать, которой едва исполнилось к тому моменту двадцать лет, в красивом платье, вылезала из экипажа который привез ее в клуб основателей на благотворительный бал. Фотография Джанин Тилман напомнила ему именно этот снимок. И на той, и на другой красивая белокурая женщина выходила из экипажа. Улыбка Глории Пасмор была такой же неестественной, как и у Джанин Тилман, но она была на пятнадцать лет моложе, не так увешана драгоценностями и вид у нее был не такой холеный. Тому вдруг пришло в голову, что даже тогда, в молодости, еще будучи здоровой, мать его все равно была уязвимой и беззащитной. Том разглядел на фотографии Гленденнинга Апшоу, который склонился, подавая дочери руку. В черном фраке он сливался с фоном и был почти незаметен.

Леймон фон Хайлиц собирал вырезки о самых тривиальных событиях в жизни Милл Уолк в надежде, что рано или поздно это поможет ему найти отгадку. День за днем он плел свои сети и ждал, притаившись, словно паук. Последние десять страниц большого альбома были просто коллекцией разрозненных фактов.

Том перебирал вырезки, отыскивая знакомые имена. Семья Максвелла Редвинга поехала в Африку на сафари. Все вернулись целыми и невредимыми. Сын Максвелла, Ральф, объявил, что, так же как и его отец, лишен политических амбиций и собирается употребить свою энергию «в сфере частного бизнеса, где столь многое требует его внимания». При этом он утверждал, что деятельность его всегда будет направлена «на улучшение качества жизни нашего благословенного острова».

Компания «Редвинг холдинг» купила поместье судьи Бейкера под названием «Пальмы», находящееся в районе Милл Ки, которое было теперь слишком близко к разрастающимся кварталам бедноты, чтобы считаться фешенебельным. Здание переоборудовали изнутри и снаружи, а затем продали семейству Форшеймеров, которые использовали его под шикарный отель.

Максвелл Редвинг ушел с поста президента «Редвинг холдинг» и назначил своим преемником сына Ральфа. Человек по имени Уэнделл Хазек, служивший ночным охранником в «Милл Уолк констракшн» был ранен при попытке ограбления и удалился на покой с сохранением жалования на всю оставшуюся жизнь. Том долго пытался вспомнить, где уже слышал имя этого человека, и наконец вспомнил, что Уэнделл Хазек был шофером и дворецким судьи Бейкера, который рассказал фон Хайлицу о продаже револьвера.