Джастин Кронин - Перерождение

Семь членов отряда – Тео по-прежнему спал в моторном отделении – сидели на земле рядом с тепловозом и решали, что делать дальше. Впервые со дня побега из Колонии Питер почувствовал неуверенность друзей. Бункер и его сокровища – а как еще назвать найденное там разнообразное снаряжение? – внушили чувство безопасности, вероятно, ложное, но достаточное, чтобы продолжить путь. Сейчас не осталось ни машин, ни оружия, ни съестного. Поезд увез отряд на двести пятьдесят миль в сторону от намеченного маршрута, в совершенно дикие места. Неудивительно, что перспектива добраться до Колорадо стала почти нереальной! Последняя ночь в Гавани потрясла всех без исключения: кто предполагал, что уцелевшие люди окажутся не союзниками, а чуть ли не врагами или что на свете существует Бэбкок – опасный, невероятно сильный вирусоноситель, которому подчиняются остальные.

Алиша, вполне предсказуемо, высказалась за Колорадо, Маусами тоже (в основном для того, чтобы показать: она ни в чем не уступает Алише); Калеб заявил, что отправится туда, куда весь отряд, но при этом смотрел на Алишу: если бы дошло до голосования, он поддержал бы ее. Присоединился к Алише и Майкл, напомнив друзьям о разрушающихся аккумуляторах. Мол, без них Колония обречена, а радиосигнал из Колорадо – единственный шанс на спасение, особенно с учетом увиденного в Гавани.

Оставались Холлис и Сара. Холлис считал, что нужно вернуться, а вслух об этом не говорил лишь потому, что вслед за Питером считал: решение должно быть единогласным. Сара сидела рядом с ним в тени тепловоза, сложив ноги по-турецки, и смотрела на одинокую фигурку Эми, плывущую по зеленому морю луга. Питер вдруг понял, что очень давно не слышал Сарин голос.

– Теперь кое-что вспоминаю, – наконец проговорила Сара. – Ну, о том, как меня унес пикировщик… Не все, конечно, отрывками… – Она передернула плечами. – Холлис дело говорит, а ты, Маус, зря хорохоришься: в твоем состоянии путешествовать нельзя. Так что я полностью согласна с Майклом.

– То есть идем дальше?

Сара посмотрела на Холлиса, и тот кивнул.

– Да, идем дальше.

А что делать с Ольсоном? Питер ему не доверял, и, хотя вслух об этом не говорили, он был опасен, по крайней мере, как потенциальный самоубийца. С тех пор как тепловоз остановился, Ольсон неподвижно сидел и апатично вглядывался туда, откуда они приехали. Время от времени он зачерпывал горсть сухой земли и наблюдал, как она сыплется сквозь пальцы. Судя по всему, он взвешивал имеющиеся варианты и ни один до конца его не устраивал. Питер подозревал, какие именно варианты обдумывает Ольсон.

Пока собирали снаряжение, Холлис отвел Питера в сторону. Все дробовики и винтовки сложили под брезентом около горки боеприпасов. Ночевать решили в тепловозе – безопаснее места не придумаешь, – а на заре отправиться в путь.

– А его куда? – тихо спросил Холлис, незаметно кивнув в сторону Ольсона. – Не бросать же здесь!

Холлис сжимал в руках один из уцелевших пистолетов, Питер – другой.

– Наверное, он с нами пойдет.

– А если не захочет?

Питер на секунду задумался, а потом ответил:

– Сам решит, мы все равно не можем на него повлиять.

Под вечер Калеб с Майклом взяли шланг, найденный в туалете за задней кабиной, и решили откачать воду из накопительных баков. Калеб нагнулся осмотреть навесную панель площадью около десяти квадратных футов, прикрепленную к днищу тепловоза.

– Что это? – спросил он Майкла.

– Съемная панель, со вспомогательным отсеком сообщается.

– Там может быть что-нибудь нужное?

– Не знаю… – Майкл уже разматывал шланг. – Посмотри!

Калеб опустился на колени и повернул ручку.

– Заклинило!

У Питера, наблюдавшего за ними с небольшого расстояния, засосало под ложечкой. Внутри что-то сжалось. Начеку… Нужно быть начеку!

– Сапог…

Раз – панель отскочила, сбив Калеба с ног. Из шахты появилась темная фигура.

Джуд!

Все как по команде бросились за оружием, а Джуд, пошатываясь, шагнул им навстречу и поднял револьвер. Выстрел Холлиса снес ему почти половину лица, обнажив блестящую кость и багровую плоть, от левого глаза осталась лишь темная глазница. Полуживой, полумертвый, в тот бесконечно долгий момент Джуд казался чьей-то жуткой фантазией.

– У-у, сучье отродье! – прорычал он и выстрелил в тот самый момент, когда Калеб загородил ему дорогу и потянулся к его револьверу.

Калеб получил пулю в грудь. Питер с Холлисом одновременно нажали на пусковые крючки, и тело Джуда задергалось, словно в безумном танце.

Бедняга Калеб навзничь лежал на земле, прижав ладонь к месту, где вошла пуля. Грудь судорожно поднималась и опускалась.

– Калеб! – закричала Алиша, бросаясь к нему.

Сквозь тонкие пальцы паренька текла кровь, а из устремленных в пустое небо глаз – слезы.

– О, черт! – часто-часто моргая, пролепетал он.

– Сара, сделай что-нибудь!

Лицо паренька медленно превращалось в маску: наступала смерть.

– О-о! – простонал Калеб, а потом в его груди что-то оборвалось и он затих.

У всех, даже у Питера с Холлисом, на глаза навернулись слезы. Сара присела рядом с Алишей и коснулась ее локтя.

– Он умер, Лиш…

– Не смей так говорить! – Алиша яростно стряхнула ее руку и прижала к груди безвольное тело паренька. – Калеб, слышишь меня? Открой глаза! Немедленно открой глаза!

Питер опустился рядом с ней на колени.

– Я обещала ему! – шептала Алиша, прижимая к себе Калеба. – Я обещала…

– Знаю, Лиш, знаю, – кивал Питер, не представляя, что еще сказать. – Мы все знаем. Ну, отпусти его!

Питер осторожно разомкнул ее объятия и положил неподвижного Калеба на землю. Глаза закрыты, на ногах любимые желтые кроссовки, на левой развязался шнурок, – за считаные минуты живой энергичный парень превратился в бездыханное тело. Калеб умер. Воцарилась тишина, которую нарушало лишь птичье пение, шелест травы и хриплое дыхание Алиши.

Вдруг она сорвалась с места, схватила револьвер Джуда и бросилась к сидящему на земле Ольсону. В карих глазах девушки горел безумный огонь. Длинноствольный револьвер казался огромным и угрожающим. Алиша размахнулась и изо всех сил ударила Ольсона по лицу массивной рукоятью. Он упал, а она взвела курок и прицелилась ему в голову.

– Будь ты проклят!

– Лиш… – Питер шагнул к ней. – Он не убивал Калеба. Брось револьвер.

– Мы видели, как Джуд умер! Мы все это видели!

Из носа Ольсона текла тонкая струйка крови. Ни защититься, ни отползти в сторону он даже не пытался.

– Джуд был приближенным.

– Приближенным? Что это значит, черт подери? Хватить загадки загадывать, говори нормальным языком!

Ольсон слизнул кровь с губ и судорожно сглотнул.

– Сыном Бэбкока можно быть по-разному.