Джейсон Дарк - В объятиях циклопа

- Можете полюбоваться на этого разгильдяя, - протрубил Доусон, указывая на человека в кожаной кепке.

- Я ни в чем не виноват, - тихо сказал водитель.

- У вас, значит, образовался провал в памяти, - начал разговор инспектор.

- Между часом и двумя ночи я проехал почти тридцать миль по Лондону и ничего не знаю об этом, - кивнул Уолт Снайдер. - Доусон доказал мне это со всей очевидностью.

- Вы не виноваты, - заверил его инспектор. - Вашим пассажиром был страшный человек. Он загипнотизировал вас и заставил забыть обо всем.

- Что я слышу? - буркнул Рик Доусон. - Гипноз? Жаль, что я ему не попался. Вот бы хоть на пару часов забыть эту конюшню!

Незажженная сигара Доусона, как копье, была направлена в сторону Джо Бюргера.

Инспектор не обратил внимания на реплику Доусона.

Он снова заговорил с водителем:

- Вы окажете нам огромную услугу, если позволите доктору ввести вам сыворотку правды. Она поможет взломать гипнотический барьер и выудить из вашего подсознания сведения об этой загадочной поездке.

- А без этого никак нельзя обойтись? - проворчал Уолт Снайдер.

Как и большинство людей, он побаивался врачей и старался избегать уколов. Но когда доктор Брукс растолковал ему смысл эксперимента, он все же согласился.

В диспетчерской такси нашлась тихая комната, где доктору Бруксу можно было без помех поработать со своим пациентом. Снайдер с видимым беспокойством наблюдал, как доктор вскрывает ампулу и наполняет шприц прозрачной сывороткой. Подготовив шприц, доктор жгутом перевязал руку водителя выше локтя и протер ваткой со спиртом место укола. Снайдер вздрогнул, почувствовав прикосновение иглы к коже. Перси Брукс аккуратно ввел раствор в вену и одним движением вытащил иглу.

Его пациент лежал на кушетке, закрыв глаза. От укола Снайдеру стало жарко. Сердце забилось чаще. Он заговорил прежде, чем услышал вопросы. Поток его слов трудно было остановить. Наконец Бюргеру удалось направить мысли пациента в нужное русло.

- Блумсбери, площадь Челси, - повторил Джо Бюргер задумчиво. И в следующий миг он уже принял решение.

- Позаботьтесь о Снайдере, док! Я еду искать перса. Теперь в его власти еще и Роджер Уайтмур. Мы не можем терять время. Этот человек способен на все. Человеческая жизнь для него - пустой звук.

- Но вы должны хорошо понимать, - предупредил его доктор, укладывая инструменты, - что идете на ненужный риск. Почему бы не попросить подкрепления?

- Это отнимет слишком много времени и привлечет лишнее внимание, отказался инспектор. - С этим типом я справлюсь и в одиночку. Его фокусы на меня не действуют. Слава Богу, я не подвержен действию гипноза.

- Надеюсь, что вы не попадетесь на новый фокус перса, - серьезно сказал Перси Брукс. - В любом случае я знаю где вас искать, и смогу указать путь поисковой команде, если вы не вернетесь до утра

Джо Бюргер молча кивнул. Ему тоже было немного не по себе при мысли о предстоящей схватке с персом. Впереди его ждали неизвестные опасности, а надеяться можно было только на самого себя.

Инспектор решительно отбросил ненужные мысли и вышел из диспетчерской. Несмотря на поздний час, такси он нашел без труда.

- Блумсбери, пожалуйста. Площадь Челси, - назвал он адрес водителю.

Бюргер медленно брел по площади между ярко разрисованными шатрами. Над огромным колесом обозрения висела полная луна, освещавшая призрачное спокойствие опустевшей площади. На инспекторе была темная кожаная шляпа и голубой тренчкот. Губами он сжимал незажженную данхилловскую трубку. Вдруг Джо остановился перед натянутой на два столба палаткой.

Мирзахан не слишком старательно маскировал свое предприятие. Название «Персидский паноптикум» навело бы на след даже самого бестолкового сыщика.

В палатке горел свет. По ее полотну двигались неясные тени. Но ничего не было слышно. Только где-то неподалеку тоскливо выла собака и на расположенном по соседству ипподроме беспокойно фыркали лошади.

Инспектор Бюргер решительно отодвинул полог и вошел в палатку. Он увидел в ней тибетца, который как раз заканчивал подготовку к выставке самого впечатляющего экспоната - любовной пары.

Ромео и Джульетта уже стояли на пьедестале, одетые в усыпанную блестками одежду, весьма приближенно изображающую венецианскую моду шекспировских времен.

Почувствовав сквозняк от движения полога, маленький худощавый человек быстро обернулся. В его кулаке сверкнул скальпель. Тайбо молнией бросился на инспектора, пытаясь вспороть ему живот. Реакция Бюргера была мгновенной. Рука тибетца с зажатым в ней оружием была заломлена за спину, и он со стоном выронил нож.

- Вы арестованы за нападение на служащего ее величества королевы! - заявил инспектор.

Он вытащил из кармана наручники и приковал Тайбо к мачте палатки.

Лицо тибетца исказилось. Он тяжело дышал. Желтоватые зубы сверкали, как у волка, взлохмаченные черные волосы свисали на лоб.

- Где Мирзахан? - спросил Джо Бюргер спокойно.

Тайбо плюнул в него. Джо едва успел уклониться. Он сжал кулаки, но сумел овладеть собой. Не в его привычках было бить беспомощного, даже если преступник заслуживал взбучки.

- Где перс? - повторил Бюргер. Тайбо стоял молча. Лицо его искажала гримаса ярости и отчаяния.

- Я здесь, инспектор, - ответил мягкий голос. Джо Бюргер оглянулся и увидел перса, направившего на него пятнадцатизарядный бельгийский пистолет.

- Ваше посещение несколько неожиданно, - вежливо сказал перс. - Вы второй раз меня перехитрили. Мой дорогой инспектор, мне не хотелось бы, чтобы это вошло в привычку.

Ствол смотрел прямо в живот Джо Бюргера.

- Обычно я пренебрегаю этим видом оружия, - усмехнулся Мирзахан. - Но на некоторых людей мои специальные методы не действуют. Они не доступны гипнотическому воздействию. Вы принадлежите к их числу. Поэтому простите, но я вынужден угрожать вам заурядным стрелковым оружием. Не сомневайтесь, я умею им пользоваться. И не считайте, что я побоюсь стрелять в полицейского. Я порвал все связи с обществом. У меня нет никаких смягчающих обстоятельств, да я их и не ищу.

- Из-за истории, которая произошла почти тридцать лет назад? - покачал головой Бюргер.

Он распределил вес своего тела равномерно на обе ноги, чтобы в подходящий момент ринуться вперед и обезоружить перса.

Мирзахан, казалось, прочел его мысли.

- Не пытайтесь это сделать, - предупредил он. - Вы называете это историей? Для моей семьи это было ужасным несчастьем. Оно определило всю нашу последующую жизнь. В восемь лет мне пришлось пережить смерть матери из-за этой, как вы ее называете, истории. Она ушла из жизни, потому что знала, что отец никогда ее не простит. Отравилась растительным ядом. Вы, инспектор, знаете, как мучительна эта смерть. Я был рядом - отчаявшийся, бессильный помочь. Я только кричал до вечера, пока не пришел мой отец.