Александр Вильганов - Проклятие. Отверженные [СИ]

— Мы должны уничтожить врага и сохранить секреты этого места! — воскликнул третий ученный, и открыл пальбу по своим.

Алавир, улыбаясь, наблюдал за попытками ученных и оставшихся еще в живых военных уничтожить друг друга.

— Не особо мне нравится пачкать свои руки, так что пусть поубивают друг друга сами — усмехнулся мастер иллюзии — а мне останется лишь покрошить компьютеры да открыть клетки с детишками.

Очередь из автомата навсегда прекратила распри между одурманенными учеными. Рухнув на каменный пол, они, не издав не звука, истекали кровью, в ожидании как им казалось «долгожданного» конца.

— Ну, вот зачем ты вмешался? — бросил в сторону гостя полный сожаления Алавир — Тут была такая душещипательная сцена. На секунду я даже почувствовал себя знаменитым драматургом. А ты всех пристрелил…

— Нет времени на игры. Судя по количеству тел в этой комнате, ты уже далеко не первый акт своей пьесы наблюдаешь — сухо бросил в его сторону, небольшого роста мужичок, с черными бородой и усами.

— Какой же ты скучный, Женя… неужели нельзя, хоть немного удовольствия, получать от работы?

— Ты, правда, такой маньяк каким хочешь казаться?

— А что если да?

Стрелок мгновенно передернул затвор автомата и не многозначно улыбнулся Алавиру.

— И кто из нас еще маньяк? — изобразив обиду, отозвался послушник.

— Пойдем отсюда — кинул ему Женя.

Дождавшись, когда Алавир вслед за ним покинет комнату, стрелок зубами выдернул две чеки и бросил гранаты.

— Неужели нельзя как-нибудь по-другому это сделать? — продолжал огорченный зрелищем послушник.

— Нет на это времени. На верху нас уже ждут гости, поэтому предлагаю тебе ими заняться. А я пока выпущу детишек на волю.

— Ага, ага — с полным отсутствием интереса в голосе выдал проклятый.

Поднявшись на наземный этаж, Алавир лениво поплелся к выходу. Достигнув его, он поднял руки вверх и медленно вышел наружу:

— Я сдаюсь! Я всего лишь мирный паломник! Не стреляйте!

Два десятка человек вооруженных автоматами недоумевающее наблюдали за картиной.

— Не убивайте! Я всего лишь несу волю нашего мастера Крупского по миру! — навзрыд кричал послушник, падая на колени.

— Командир! Это из тех, кто проповедуют, что в мир придет какое-то чудовище и убьет недостойных жить — крикнул парень с автоматом.

— Смешно. А кто же, по-твоему, достоин? И что это за чудовище вы себе придумали? — рассмеялся высокий, хорошо сложенный парень с калашниковым наперевес.

— Сами и взгляните — ухмыльнулся Алавир, поднимаясь на ноги.

Среди толпы наемников внезапно возникло существо, с черной как уголь кожей. Его огненные лапы схватили двоих за горло и подняли над собой. В нос тут же ударил запах горелой плоти. Автоматная очередь пронеслась по монстру, и тот мгновенно исчез, появившись в другом месте. Проткнув живот одного из вояк своими длинными черными рогами, существо отбросило мертвое тело в толпу его товарищей.

— Бежим! — закричал один из наемников. Он старался взглядом найти послушника, минуту назад бывшего здесь, но ничего не выходило.

Автоматы глохли один за другим, объявляя о смерти своих хозяев.

Догнав последнего из наемников, чудовище схватило его за голову и приподняло над землей. Его голову обжигало огненной хваткой монстра, а запах горелых плоти и волос в совокупности с острой болью доводили до исступления.

Раскрыв, свою полную окровавленных острых как бритва зубов, пасть демон вырвал кусочек от горла своей жертвы. Наемник, захлебываясь и заливая все вокруг собственной кровью, постепенно перестал брыкаться. Бросив тело в сторону, монстр растворился в воздухе.

— Какие же вы были доверчивые. Но в целом, спектакль удался — усмехнувшись, прошептал внезапно появившийся Алавир.

Толпа детей бросилась из лаборатории наружу.

— А от чего они умерли? — удивился поднявшийся следом за ними Женя, указывая на груду тел наемников — Не вижу вообще следов борьбы.

— Все дело в страхе, друг мой. Их убил собственный страх.

— Так ты, стало быть, показал им их смерти? Спровоцировав остановку сердца? Разве этого достаточно, чтобы сердце остановилось?

— Не всегда. Но в моем случае, все немного иначе. Я показал им собственные смерти в мельчайших подробностях, увеличив при этом остроту боли настолько, что сердце не выдержало.

— Все- таки ты маньяк, Алавир — усмехнулся ему в ответ стрелок.

— Благодарю за похвалу — иронично ответил послушник.

Отряд наемников достиг заваленных обломками Диану и Андрея.

— Хватайте девку, пока она еще в отключке! — скомандовал один из них, накачанный мужик в жилете на голое тело.

— Нахрена она тебе сдалась, Лютый?! Нам сваливать уже пора! — отозвался молодой парень в зеленом пиксельном костюме.

— Завались, Мамай! Глаза разуй! Она не похожа на военных, а значит она из проклятых! За каждого из них хорошо отвалят! А она еще и в отключке! Легкие деньги!

— А солдатика её, что? — спросил Лютого молодой паренек с винтовкой наперевес.

— Кончай его — небрежно бросил главарь.

Кивком, указывая троим своим подопечным на заваленных сержанта и ангела, старший продолжил:

— Разгребите-ка их для начала.

Наемники послушно принялись разбирать небольшой завал. Добравшись до Петренко и Дианы, они небрежно отбросили тело умирающего сержанта в сторону.

Лютый навел дуло своего автомата на умирающего солдата и передернул затвор.

— Даже не думай… — эхом раздалось по комнате, чье-то громогласное, леденящее кровь рычание.

Рука главаря вместе с автоматом рухнула на пол. Лютый, издав истошный вопль, упал на колени, стараясь остановить алый фонтан крови, бьющий из обрубленной конечности.

— Кончайте его! — взревел своим медвежьим голосом, обезумевший от боли старший наемник.

Что это со мной? Почему опять?! Снова этот облик?! От чего же все тело так дрожит…

Каждую клетку тела пронзала нестерпимая, жгучая боль. Из-за нее даже дышать было почти невозможно. Но это чувство боли… оно сменяется каким-то другим, опьяняющим чувством. Эйфория, помешанная с безумием? Неужели та тварь внутри меня, снова рвется наружу?

— Стреляйте уже! Хватит ворон считать! Огонь! — закричал Мамай, со всем усердием орошая меня свинцовым дождем.

В окружении толпы разъяренных наемников на коленях стояло существо, отдаленно напоминающее человека и не способное пошевелиться.

Барьер из темной ауры монстра некоторое время сдерживал шквал атак, но и он в этот раз дал слабину. Один за другим, свинцовые осколки вонзались в тело чудовища, пробиваясь через угольно-черную кожу.

Что со мной!? Почему так больно!?

— Почему мне так больно!? — заревел монстр, и его черная аура вихрем вырвалась наружу, разбросав наемников по сторонам.