Александр Вильганов - Проклятие. Отверженные [СИ]

— Почему ты так яро рвешься забрать её у нас? — почувствовав преимущество над внезапно расслабившимся сержантом, начал старик.

Глубоко вздохнув, Петренко прижался к стене, подняв уставший взгляд к хмурому небу:

— Как звать то, тебя, отец?

— Антон Васильевич я — все еще ожидая ответа, произнес горожанин.

— Ну, а я Андрей. Дело в том, Антон Васильевич, что эта девочка для меня не просто проклятая. Она моя сестра, которую я искал много лет.

— Так вот в чем дело — снисходительно вздохнул старик. Казалось, от этих слов ему стало немного легче, и он устроился у стены рядом с военным — так может, просто убедишь её жить здесь с нами? Мы не оставим её в беде. Ты ведь все-таки в войне участвуешь, и ей с тобой может быть не безопасно.

— Неугомонный старикан — рассмеялся Андрей, поражаясь настойчивости собеседника — при других обстоятельствах, я бы может так и поступил. Но ты ведь слышал последние новости?

— Ты о чёрной гвардии? — уточнил Васильевич, устало вздохнув и прикуривая папиросу, которую только, что достал из нагрудного кармана куртки.

— Да. Проклятому поколению теперь не безопасно показываться на улицах.

— А все из-за того, что тот монстр устроил в столице?

— Демон, устроивший резню на Красной площади? Но ведь это было только началом. Многие проклятые устав от бесконечных притеснений взбунтовались. Объединяясь в группы, они стали нападать на военных и мирных жителей, зачастую занимаясь и грабежом. Поэтому правительство сформировало службу, которая занимается отловом проклятых детей.

— Значит теперь неважно, как ты живешь, если ты проклятый, то место тебе в клетке?

С досадой взглянув на небо, старик продолжил:

— Куда же катится этот мир. Мы сажаем собственных детей в клетки. Если бы не эта женщина, то многие бы могли жить спокойной жизнью.

— Ты о той ученной? Юи Мэй? — уточнил сержант.

— Да. Говорят она гений, но как мне кажется, ум свой она направила не в, то русло.

— Ага — вздохнул Петренко — теперь будет расплачиваться на электрическом стуле.

— А ты разве не знаешь? — вопросительно взглянул на парня старик, докуривая папиросу.

— Что?

— Мэй бежала из тюрьмы, где её должны были содержать до казни. Говорят, что она до последнего скрывала, что сама является носителем гена «А» и, расправившись с надзирателями, сделала ноги.

— Да, ты че?! — подавившись воздухом от неожиданности, удивился Андрей — Когда?

— Пару дней назад, вроде как.

— Вот, стерва. Интересно, что она собралась делать дальше?

— Кто, знает. Поживем, увидим — ответил Антон Васильевич — ладно, пойду я. Скоро уже в сторожку идти. Надо бы еды собрать.

— Хорошо. Я буду ждать её там — отозвался Петренко и, поправив походный рюкзак на плече, побрел прочь.

В сторожке все было точно так же, как в прошлый раз. Разве, что пыли больше. Отодвинув в сторону, повидавший виды стул, Петренко устроился на нем, скрестив руки и закинув ноги на стол.

Спустя несколько часов, немного расслабившись, парень почувствовал, что начинает засыпать. С трудом сопротивляясь внезапной дреме, солдат армии освобождения достал из лежавшего рядом рюкзака термос с кофе. Едва Андрей успел налить бодрящий напиток в стакан, как его внимание привлек силуэт, лишь на долю секунды показавшийся за покрывшимся пылью и паутиной окном.

Бросив термос, сержант сорвался с места. Толкнув дверь и оказавшись снаружи, парень окинул взглядом округу. Все, как и сказал Алавир. На фоне начинающегося далеко впереди, заснеженного леса, по покрытому белой мантией полю бродила девушка в желтом платье. Её русые волосы развивались на ветру, в то время как сама проклятая спокойно шла, по таявшему под её ногами снегу.

— Вика! — тяжело дыша от волнения, выпалил Андрей.

Девушка остановилась, и лишь слегка повернув голову, бросила пустой, бесчувственный взгляд на брата.

— Идем со мной! — снова выпалил Андрей, слова, которые так давно держал у сердца, от всей души желая однажды их сказать.

Вика лишь промолчала. Тогда сержант, полный решимости в этот раз уж точно, забрать сестренку, бросился вперед.

— Идем со мной, сестра! — закричал Петренко, но ему пришлось остановиться.

Проклятая окружила себя жарким пламенем, из-за которого снег вокруг моментально стал паром.

— Прости — все с тем же, неизменным выражением лица ответила Вика — Нельзя.

— Что? — прошептал сержант.

Завидев скатывающуюся по бесчувственному лицу сестры слезу, парень закричал:

— Почему, нельзя!?

— Тебе нельзя увязнуть в этом мире — медленно произнесла девушка, бросив брезгливый взгляд на собственное пламя.

— Все из-за того, что ты проклятая?

— Я опасна и могу случайно убить любого, кто будет рядом — прошептала Виктория, после чего её пламя стало еще сильнее.

— Для меня это неважно! — взревел Петренко, сделав еще пару шагов навстречу сестре.

— А ты, все такой же, безмозглый эгоист, каким был раньше — прошептала Вика, едва заметно улыбнувшись.

— Что такого в твоем мире, из-за чего мне в него входа нет?

— Каждый день может стать последним — отвернувшись, произнесла девушка — я обречена, всю оставшуюся жизнь идти рука об руку с этим чертовым пламенем.

— И что с того? Мне нельзя идти рядом?

— Нельзя, братик — снова бросила проклятая — я не хочу, чтобы и ты умер.

— Я не умру — решительно бросил ей в ответ Андрей, медленно подступая к огненной преграде.

— Не подходи! — воскликнула девушка, когда брат почти достиг пламени.

— Пойдем домой — ласково произнес Петренко, нежно взглянув в глаза сестры — твой огонь мне не страшен.

— Уходи и не ищи меня больше — ответила она.

В ответ, сержант лишь снова сделал шаг, навстречу жгучему пламени сестренки. Нет, только не в этот раз. Больше ведь, ты не исчезнешь? А всего-то нужно пройти через эту стену.

— Остановись! — внезапно изменившись в лице, крикнула Вика, увидев, что брат не намерен сдаваться. Оказывается, она, еще умеет волноваться.

— Ни за что — улыбаясь, ответил Андрей, сделав еще шаг — больше, я тебя не отпущу.

По покрасневшему от жара лицу парня стекал пот.

— Ты же сгоришь! — воскликнула Вика.

— Я рад, что ты, наконец, начала показывать свои эмоции. Даже Алавир не догадался, что ты просто прячешь их глубоко в себе, чтобы ни к кому не привязываться.

— Остановись! — снова закричала девушка, будто не заметив слов брата. Слезы струйками стекали из покрасневших глаз.

— Какое приветливое, приятное пламя. Даже не жжется совсем — солгал сержант, сделав еще шаг.

— Не подходи! — закричала проклятая во весь голос.

— Твой слабенький огонь никогда не причинит мне вреда — прошептал Андрей, вытянув перед собой руку, сжатую в кулак.